мучилась от жажды.
В золотистых глазах Жоана все еще тлела страсть.
– Да, милая, ты полюбишь то, чем мы с тобой будем заниматься. Ты можешь злиться на меня. Можешь говорить, что ненавидишь меня. Можешь пытаться подчинить меня себе, все время меряться со мной силой воли. Но, слава Богу, ты никогда не будешь ко мне равнодушна.
Он выпрямился, поправляя выбившуюся рубашку, снова становясь холодно-элегантным. Теперь при взгляде на него никто бы не догадался, чем он только что занимался.
– Мой адвокат приехал. Сейчас я приглашу его и мы приступим к делу.
Адвокат оказался намного моложе и гораздо привлекательнее, чем Рейчел предполагала. Ее воображению рисовался толстяк лет пятидесяти, а вместо этого появился высокий, стройный блондин. Мартин Петчи представился университетским другом Жоана. Тот как-то упоминал, что Мартин учился на юриста, но Рейчел об этом совершенно забыла. Да, конечно, он специализировался на регистрации предприятий.
На языке у Рейчел так и вертелись, что она не предприятие и в регистрации не нуждается. Однако, подумав, решила оставить грубость при себе. Ведь Мартин ни в чем не виноват.
За ужином Жоан развлекал их историями из своего детства. О том, как они с братом играли в прятки меж зарослей олив, бегали наперегонки или боролись, катаясь по траве и умудрялись поднять на уши весь родительский дом. Рейчел сжимала зубы, чтобы не сказать какой-нибудь резкости. Жоан же вошел в раж, рассказывал ярко и интересно – словом, вел себя так, будто между будущими супругами ничего не произошло.
После ужина Патрисия подала им кофе в гостиной и оставила втроем, затворив за собою тяжелую дверь.
Жоан мгновенно переключился на деловой лад. Осушив одним глотком маленькую чашку, он повернулся к Мартину и спросил о документах, которые просил оформить еще с утра.
– Мы должны заполнить брачный контракт, – сказал он совершенно бесстрастно, даже не глядя на Рейчел. – Дорогая, согласно контракту ты в качестве моей жены будешь иметь со мною равную долю в имуществе – движимом и недвижимом, а также пакет акций в деле де Сакадуро-Кабрал. Если со мной что- нибудь случится, ты и наши дети ни в чем не будете нуждаться.
– Наши дети? – прошептала Рейчел, и чашка тонкого фарфора задрожала в ее руке. – А как насчет… – Она оглянулась на Мартина, не желая, чтобы адвокат слышал их разговор. – А как насчет моего ребенка?
– Твоего ребенка? – Брови Жоана удивленно изогнулись. – Это наш ребенок. А потом будут и другие дети. Мы собираемся создать семью, Рейчи. Здесь не будет твоих и моих детей. Я думал, ты это уже поняла.
Мартин тем временем протянул через стол какие-то листы. Рейчел взяла документы недрогнувшей рукой и взглянула на первую страницу. Однако взгляд ее тут же переметнулся на лицо Жоана.
– Как, ты собираешься усыновить ребенка? Но Брайс…
– Он уже подписал все, что нужно.
Рейчел от удивления потеряла дар речи. А Жоан кивнул, чуть улыбаясь уголками рта. Черные волосы его блестели в мягком свете ламп.
– Мартин этим утром прилетел из Бостона. Там он нашел Брайса, ознакомил с моими условиями, и тот согласился.
– Условия? – Потрясение прошло, давая место гневу. – А что это за условия, позволь узнать?
– Не смотри на меня так, будто хочешь убить, дорогая. Это было вполне приемлемое предложение.
– Скажи мне, ты ведь… ты не купил этого ребенка? – Исписанные листы упали на стол из разжавшихся пальцев. – Ты ведь не предлагал Брайсу денег, да?
Глаза Жоана сузились. Он молчал. Рейчел сжала кулаки.
– Нет, Жоан, ты не мог этого сделать! Ты этого не сделал, Жоан, отвечай?
Губы его скривились. Сейчас он напоминал ей леопарда, изготовившегося к прыжку.
– Возьми себя в руки, Рейчи. Ты же знаешь, что я добиваюсь того, чего хочу.
Она собралась возразить. Но Жоан поднял руку, приказывая ей молчать.
– Прежде чем ты кинешься на защиту твоего любовника, Рейчи, позволь мне сообщить тебе, что он согласился. И не просто взял то, что ему было предложено, – нет, он запросил больше. Гораздо больше!
– Нет!
– Да! Твой благородный, высоконравственный Брайс был только рад сбагрить своего ребенка по сходной цене.
– Нет!!! – Рейчел выкрикнула это слово как сумасшедшая, зажимая уши ладонями и вскакивая на ноги. – Не смей говорить, что купил этого ребенка! Мой ребенок не продается, и я не желаю знать ничего о том, сколько один негодяй за него предложил и сколько другой за него потребовал.
Рейчел перевела дыхание и прижала руки к груди, словно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Она до сих пор не могла поверить в происшедшее, не могла представить, что Жоан так обошелся с ней… С ней и с ее ребенком.
– Как ты мог, Жоан?
Он сжал зубы, отчего волевой подбородок очертился еще тверже. Глаза сузились еще сильнее и теперь напоминали две темные щелочки.
– Я это сделал, чтобы защитить тебя. Тебя и нашего сына!
Сына… Рейчел смотрела на него сквозь пелену слез, затуманивших ей взгляд.
– Откуда ты знаешь, что родится именно сын?
– Ниоткуда. Просто чувствую это. А интуиция меня никогда не подводила.
Что ж, пусть будет сын. Может, он вырастет похожим на Теренса – таким же веселым и добрым. Вот было бы хорошо… А может, таким же жестоким эгоистом, как Жоан…
– Дайте мне документы, – сказала она бесстрастно, протягивая руку.
Мартин без единого слова вложил ей в ладонь бумаги. Рейчел все время чувствовала на себе пристальный взгляд Жоана, пока читала документ, в котором Брайс разрешал Жоану де Сакадуро-Кабрал усыновить ребенка на законном основании. О финансовом вознаграждении не было упомянуто ни словом, не читалось это и между строк. Просто сухой юридический язык, джентльменское соглашение.
Стараясь не смотреть на будущего супруга, Рейчел обратилась к Мартину:
– Это правда, что Брайс взял от Жоана деньги?
Юрист бросил на друга быстрый взгляд и коротко кивнул. На лице его нельзя было прочесть абсолютно ничего.
– Я бы не стал говорить о том, что кто-то продал или купил ребенка, но финансовое соглашение действительно имело место.
Финансовое соглашение. Господи, вот как они это называют!
Рейчел взглянула на Жоана с нескрываемым презрением. А она, оказывается, никогда его по- настоящему не знала – мистер де Сакадуро-Кабрал умел быть по-настоящему безжалостным.
– Думаешь, раз купил ребенка у Брайса, то теперь все будет по-твоему? Но нет, Жоан, меня ты еще не купил. И не сделаешь этого, потому что я не продаюсь.
Рейчел услышала звук закрывающейся входной двери. Потом снаружи прошуршали колеса отъезжающего автомобиля. Юрист наконец уехал.
Теперь-то она выскажет Жоану все, что думает.
Рейчел отворила дверь спальни и спустилась по лестнице. Жоан был по-прежнему в гостиной – стоял у камина, глядя в огонь.
