– Глупенькая.
– Нет. Обычненькая.
– Танцевать пойдем?
– Хочу шампанского. Возможно, для меня это будет последний миг бодрствования сегодня вечером, но мне хочется шампанского в каком-нибудь укромном уголке, где нет ни одной Ширли Бэнкс.
Брюс на секунду задумался, а потом просиял.
– Есть такое место! Жди здесь, никуда не уходи.
– Отлично! Мне нравится ходить с тобой на вечеринки, Брюс Кармайкл. Вот еще бы попасть на гала…
Но едва он ушел, Лили немедленно нахмурилась и закусила губу. У нее неприятности, довольно большие неприятности, если учесть, что Ширли Бэнкс искренне ненавидит ее.
7
Наблюдая за тем, с каким мастерством Брюс отбивается от очередной порции алчущих его женщин в бриллиантах, Лили даже пригорюнилась. Когда Брюс был рядом, она теряла рассудок от возбуждения, когда смотрела на него издали – таяла от восхищения перед его совершенством.
Он и в самом деле очень напоминает Прекрасного Принца. А она, в принципе, формально очень даже Золушка. Беда в том, что будущего и всяких «и жили они долго и счастливо» у них нет и быть не может.
Брюс тем временем ловко спихнул дамочек на какого-то телеведущего с очень знакомым лицом и сбежал, потрясая бутылкой шампанского и двумя элегантными фужерами.
– Готова?
– Всегда.
– Тогда пристраивайся в кильватер – и вперед.
– Есть, мой капитан.
– Курс в сад.
– Отлично, мой капитан.
– Мне нравится ходить с тобой на вечеринки, Лили Смит.
Они удачно миновали большие скопления народа, бегом проскочили патио, на котором кто-то провозглашал тосты за Шеймаса и его прекрасную жену, потом удрали куда-то влево с песчаной дорожки и углубились в рощу. Здесь Лили окончательно почувствовала себя впавшей в детство, потому что декораторы не поленились и украсили все деревья тускло поблескивавшими гирляндами огоньков. Все это мерцало, сверкало, вспыхивало, и она бы ничуть не удивилась, если бы на дорогу перед ней выскочил сейчас какой-нибудь эльф или лепрекон…
Она шла и тихонько смеялась, пока Брюс не поинтересовался с некоторым подозрением:
– Ты над кем это хихикаешь?
– Это я так просто. Размышляю о несовершенстве всего сущего. Столько красоты, столько места – и все безлюдно и пустынно. Все набились в душный и тесный… ну… не очень тесный… зал и охотятся друг на друга.
– Охотятся – верное слово.
– С другой же стороны, пусти их всех сюда – и что останется от этой красоты?
– Экологическое мышление. Ты думаешь, они сразу начнут мять траву, ломать ветки и плевать в пруд?
– Да нет, но тихой и мирной прогулки…
– …с бутылкой шампанского…
– …мы бы уже не совершили. А куда это ты меня, кстати, ведешь? Брюс Кармайкл? В чащу леса? Это уже не про Золушку, а про Красную Шапочку.
– Между прочим, чертовски эротичная сказка, если знать, что читаешь.
– Да ну тебя. Так куда мы идем, в гостевой дом?
– Сюрприз, потерпи.
– Любишь делать женщинам сюрпризы?
– Люблю делать им приятное, так вернее. Только они не всегда это понимают.
– Вот как?
– Видишь ли, большинство моих женщин подразделяется на две группы. Одна группа страстно желает оказаться в моей постели минут через пять после знакомства, другая мечтает заполучить того Брюса Кармайкла, которого они видят на картинках. Именно того, заметь.
– А ты ни тот и ни другой?
– Я и тот, и другой, и третий, но молодым девицам совершенно ничего не грозит в смысле их драгоценной невинности, хотя именно это их и раздражает больше всего. А что касается Брюса с Картинки… Я признаюсь тебе в страшной вещи. Я не люблю публичность.
– А я знаю.
– Откуда? Это тайна.
– Ты работаешь дома. Ты никогда не выходишь, когда я прихожу. Мы столкнулись совершенно случайно…
– И так удачно.
– О, не напоминай. Так вот, ты очень закрытый человек, Брюс Кармайкл. У тебя десять масок на все случаи жизни, и иногда бывает видно, как ты меняешь одну на другую.
– Ого! Я сейчас сяду посреди дорожки и выпью шампанское прямо из горлышка, а потом утоплюсь в волшебном пруду…
Лили уловила нотки растерянности в его голосе и в который уже раз пожалела о своем длинном языке. Мужчины не любят, когда их секреты так безжалостно раскрывают женщины.
Тем временем роща кончилась, и перед ними открылась поляна, посреди которой стояло здание, сплошь увитое плющом, а вокруг него и чуть в глубине располагались несколько маленьких бунгало. Лили против воли почувствовала, как по позвоночнику у нее побежали мурашки. Удивительно мрачно могут выглядеть листья плюща в лунном свете. Брюс, мерзавец, немедленно произнес у нее над ухом зловещим и вкрадчивым голосом:
– Ну что, Красная Шапочка, вот мы и пришли…
Она взвизгнула и ухватилась за его руку. Брюс рассмеялся.
– Пошли, женщина. А то я окончательно заболтаю шампанское и оно улетит в небеса после того, как я его открою.
– А… что это?
– Сейчас увидишь.
Чувствуя, как сильно бьется сердце, Лили вошла в темный дом и замерла на пороге какого-то очень обширного пространства…
Вспыхнул свет, и Лили увидела, что они с Брюсом пришли в бассейн. Огромный, аквамариново-голубой и спокойный, он излучал мягкий свет из глубин, а на дне Лили разглядела великолепное изображение русалки с развевающимися золотыми волосами…
– Ну, как тебе?
– Потрясающе. И русалка ничего. Похожа.
– Ты часто видела русалок?
– Видел одну русалку – считай, что видел всех.
– О, эти циничные молодые цветочницы! Давай поскорее выпьем за наше здоровье, потому что я очень волнуюсь за бутылку…
И они выпили золотое шампанское, глядя друг другу в глаза и прекрасно понимая, что сейчас произойдет. Не может не произойти. Потому что здесь, в тишине и прохладе бассейна, воздух вокруг них начал сгущаться, словно перед грозой, и волоски на спине Брюса встали дыбом, а Лили нервно облизнула вспотевшую верхнюю губу.
Шелк стал жестким, словно брезент, галстук давил удавкой… Если бы сейчас от потолка в воду грянула молния, они не удивились бы ей ни капельки.
Брюс осторожно поставил пустой фужер на стол и шепнул:
– Лили…
