Квадрат показал моему хозяину средний палец, а затем положил на кухонный стол большую плоскую коробку.
Запах рассказал мне о ее содержимом все.
Пицца! С колбасой и двумя видами сыра. Сыра!
Я прикинул свои шансы. Кротко глянул на Боба. Затрепетал ресницами и ушами.
– И тебе достанется, шалопай. Куда ж без тебя?
Я довольно вздохнул.
– Только веди себя хорошо, – добавил Боб. – Подойди и поздоровайся с моим другом Тони.
Почему бы и нет? Раз Бобу нравился этот квадратный, значит, он не мог быть совсем плохим.
Я осторожно приблизился к Тони. Он распространял вокруг себя такой сильный запах, словно купался в одеколоне. А когда он улыбался, на щеке появлялась здоровенная яма. Может, еще одна дырка задницы?
Тони присел на корточки, его коленки хрустнули.
– Ну, Годзилла, что скажешь? Может, прекратим ругаться и станем друзьями?
Я чуть отступил назад, размышляя над этим предложением. Мне не нравится, когда меня к чему-то принуждают.
– Майлс, дай моему другу шанс. Тони – отличный парень, что бы ни говорили о нем покинутые дамы.
– А еще я умный и предусмотрительный. Я принес тебе подарок.
Я заинтересовался.
Тони что-то достал из кармана. Мой чуткий нос уловил милый сердцу аромат.
– Ты принес ему свиное ухо?
– Угу. Мой пес сходил по этому лакомству с ума.
В общем, от пса Тони я не слишком отличался. Я засеменил на своих коротких лапах к гостю и принялся поскуливать. И пусть я выглядел глупо! Кому какое дело, когда вот-вот получишь свиное ухо?
– Похоже, Майлсу твой подарок пришелся по душе. Ну-ка, малыш, покажи моему другу пару трюков. Сидеть!
Я сел, хотя вовсе не для Квадратного, а для своего хозяина. Какая разница, что думал гость?
Свиное ухо полетело мне в пасть. Вцепившись в него зубами, я бросился искать место, чтобы припрятать лакомство на потом. Кровать подходила лучше всего. Я скользнул под нее. Пол оказался таким пыльным, что я удовлетворенно чихнул: ясно, что никто не найдет мою заначку в столь труднодоступном месте.
Спрятав свиное ухо в уголке у стены, я вернулся к ребятам, сидевшим на диване.
Они жизнерадостно уплетали пиццу, причем с такой скоростью, что я забеспокоился. Они запросто могли обо мне забыть.
Парни обсуждали что-то непонятное.
– Ну и сколько берешь? – спросил Боб.
– Около двухсот.
– Ни фига себе! Ты хорошо раскачался за последние месяцы.
Я глянул на одного, на другого. Меня не замечали.
– Кстати, на днях в качалке я видел твою старую знакомую, – заметил Тони.
– Кого это?
– Похотливую Линду. Оба расхохотались.
– Слышал, она недавно родила. Как сейчас выглядит?
Я снова глянул на одного, на другого. Парни притворялись или действительно позабыли о моих нуждах?
– Ее здорово разнесло. Набери она еще немного, и вполне могла бы участвовать в женском сумо. В легком весе, конечно.
– Боже! А ведь у нее было отличное тело.
– Она…
– Сукин ты сын! Неужели ты с ней трахался?
– Нет. Она просто брала у меня в рот. Она знала свое дело. Сосала так, словно всю жизнь только этим и жила.
Они чокнулись бутылками с пивом и довольно рыгнули.
– Чего я до сих пор не понимаю, это как после брака со стервой вроде Кэти ты мог снова решиться на постоянные отношения с женщиной. Нью-Йорк кишит хорошенькими кисками, готовыми раздвинуть для тебя ноги. Неужели тебе не хочется снова броситься в омут с головой?
