Я вытаращил глаза.
– Помнишь меня, малыш?
Еще бы я тебя не помнил! Если бы не ты, наша дружная семья была бы цела!
Я не собирался впускать эту подлую женщину в нашу машину. Пусть Боб утратил рассудок, но кто-то должен сохранить трезвость мыслей.
– Ты плохо себя ведешь, Майлс, – сделал мне замечание хозяин. – Прекрати немедленно! – В его голосе, однако, слышалось удивление.
Ты тоже плохо себя ведешь!
Я впервые зарычал на Боба. Не судите меня строго: я был шокирован и не мог за себя отвечать.
В общем, после моего выступления он просто выпихнул меня с сиденья наружу и пригласил на мое место Валери и ее проклятую истеричку Хлою. Две нахалки устроились на моем месте! Я даже испугался, что Боб захлопнет дверь и уедет без меня.
Конечно, он этого не сделал. Он вышел из машины, взял меня на руки и посадил за руль вместе с собой. Волей-неволей мне пришлось разделить машину с проклятой хищницей. Конечно, я всячески игнорировал Валери и ее собаку, словно их просто не было, но втайне ужасно страдал.
Ах, если бы на их месте сидела Джейн!
Поток машин был очень плотным, бампер к бамперу. Мы трогались и тотчас останавливались, а солнце нагревало крышу машины так сильно, что перед глазами у меня порой прыгали мушки.
Меня никогда не укачивает в машине, а вот Хлоя оказалась слабой на желудок. Она истоптала все ноги своей хозяйке, дважды ее вырвало (жаль, не на белые брюки Валери, потому что у той с собой были пакеты). То, что Хлое дурно, в некоторой мере подняло мне настроение.
Боб решил свернуть на какое-то «платное шоссе». Он несколько раз перестроился, заехал в длиннющий тоннель (испытание для моих нервов) и выехал на дорогу с несколькими шлагбаумами. Какой-то парень сунул голову в машину и протянул руку. Я рявкнул на наглеца. Боб дал парню монету и сказал, что я ужасно глупый.
Это я-то глупый? Не я же даю деньги постороннему мужику!
«Платное шоссе» оказалось очень ровной дорогой, но и здесь было плотное движение. Иногда машины совершенно останавливались. Я мог бы даже сбегать на ближайший газон пописать и вернуться, а они бы не тронулись с места.
Совсем заскучав, я решил поспать. Свернувшись колечком на коленях Боба, я задремал.
Когда я проснулся, все изменилось. Вместо зданий дорогу окружали деревья, машин стало мало. Боб открыл окно, и на меня обрушились многочисленные ароматы. Чем дальше мы уезжали от дома, тем более приятные запахи я улавливал. Запах травы и запах земли, запах тлеющих углей и запах животных.
В какой-то момент Боб решил заехать на заправку. Пока нам заливали бензин, он подергал меня за ухо.
– Добро пожаловать в Саутгемптон, приятель.
– Майлс, Хлоя, просыпайтесь, – настойчиво сказала Валери. – Мы в Саутгемптоне.
Хлоя, тупая такса, начала яростно почесываться и нервно зевать. Я просто сел на коленях у хозяина и размял спину, отряхиваясь. Потянул носом воздух. Одно было ясно наверняка: мы покинули загазованный Нью-Йорк.
Тротуары. Витрины магазинов. Малоэтажные дома. Все казалось незнакомым и странным.
Представляете, никаких вонючих автобусов, за которыми тянутся шлейфы дыма! Никаких автомобильных гудков! Никаких завывающих сирен!
Воздух пах влагой и свежестью, оставляя на слизистой носа солоноватое послевкусие.
Люди и собаки лениво бродили вдоль дорог, некоторые сидели на траве, общались или читали, как в парке. И многие улыбались, искренне и по-доброму.
В общем, мной овладело ощущение, что все вокруг… нереально, что ли?
– Как тебе Саутгемптон, ушан? – спросил меня Боб. – Нравится?
Местечко действительно было приятным, хотя все незнакомое порождает в моем крохотном тельце недоверие.
– Куда теперь, Валери? – спросил Боб, притормаживая на перекрестке.
– Здесь направо, доезжаем до поворота, налево и до конца улицы. Там-то и живут мои родители.
– Неужели у самого океана?
– Меньше полумили от побережья.
– Тебе повезло.
– Мой дед купил здесь землю в те годы, когда она еще не стоила так умопомрачительно дорого. Вот тут съезжай с дороги.
Я услышал, как под колесами зашуршал гравий, словно под днищем машины начали готовить поп-корн. Вокруг насыпной дороги были разбиты огромные клумбы с цветами, от которых всюду стлался сладкий аромат. Впереди замаячили высокие витые ворота. За ними начиналась обширная лужайка, а еще чуть дальше виднелось довольно высокое здание из камня.
– И это ты назвала коттеджем? – изумился Боб.
Наша спутница рассмеялась:
