в вытяжку. Бриттани смотрела в окно и улыбалась — близнецы запрягли Лабрадора в санки и теперь помогали псу везти их по толстому ковру из листьев. Фокстерьер самозабвенно и интенсивно углублялся в грядку, Бриттани-младшая меланхолично взирала на все это безобразие поверх книги.
— Ей не скучно тут? Я имею в виду твою старшую.
— Она не жалуется. К тому же скоро Брит уедет в Хьюстон — будет поступать в медицинский.
— Ей уже восемнадцать, да?
— Девятнадцать. Мы ее родили быстро.
— Без нее будет нелегко.
— Ты о малолетних негодяях? Да нет, в принципе я справляюсь, лишь бы они не лезли на верхотуру. Время еще есть, девочка только весной поедет, так что продумаем кое-какой ремонт, сменим машину… Мой старый «форд» отдам ей, себе возьму что-нибудь вместительное. А в доме вместо лестниц забабахаем пандусы, и я смогу ездить повсюду. Какие у тебя планы на сегодня? Учти, обед в пять, как только вернется Клер.
— Я хотела пройтись по городу. Навестить могилы родителей. Деду Гранджеру обещала зайти…
— Если собралась на кладбище, возьми в кладовке резиновые сапоги Клер. Твоих похоронили в низинке, там всегда влажно.
— Джимми, а за могилами кто-нибудь…
— Конечно! Собственно, как и всегда — кто по соседству, тот и присматривает. Да еще Илси Дэвис — она часто ходит в церковь, а на обратном пути всегда обходит кладбище.
— Не встретиться бы с ней…
— Брось, Брит. Она нормальная тетка. Да и мы все уже не детишки. Помнишь, как перемывали кости Салли? А теперь старики ее иначе как ангелом-хранителем и не называют.
— Да, верно. Джимми… ты совсем не общаешься с Элом Дэвисом?
— Все-таки не забыла его? Эх, Брит… Впрочем, дело твое. Я — не общаюсь. Больше того, я прилюдно пообещал свернуть ему шею, если он появится возле моего дома.
— Ого!
В следующий момент нехорошая догадка осенила Бриттани, и она невольно посмотрела в окно. Джимми хмыкнул.
— В правильном направлении мыслите, мисс Кларк. Этот старый козел вздумал подкатывать к Бриттани. Получил внушение. Отстал, даже на улицу нашу не заходит. Впрочем, за дочь я спокоен. Она только с виду напоминает фею Ваниль, а рука у нее тяжелая, в бабку, в смысле в тещу мою.
Бриттани засмеялась, вспомнив, как миссис Стюарт гналась за Джимми со скалкой в руке, а когда стало ясно, что не догонит, метнула кухонный снаряд в парнишку. Скалка улетела куда-то в кусты, и Джимми был временно прощен, призван на поиски ценного предмета. В результате скалку отыскал на следующий день старик Гранджер — она перелетела через речку и застряла в кустах ежевики. Миссис Блэк, мать Джимми, после этого неделю не разговаривала с миссис Стюарт, объясняя всем соседям, что «с таким броском надо идти в бейсбол играть, а не за чужими детьми гоняться! Она ж его убить могла, если б попала!»
Джимми затушил окурок и сказал негромко:
— Брит, ты не мучайся и не жалей, что приехала. Все правильно. Долги надо возвращать, а нерешенные вопросы — решать. Лучше сделать и мучиться, чем мучиться, что хотел и мог, а не сделал. И еще — мы твои друзья. Этот дом всегда для тебя открыт. Вот, собственно, и все.
Бриттани встала, поставила кружку в мойку, потом обняла Джимми за шею и крепко расцеловала в обе щеки. Джимми погрозил ей кулаком.
— Не вздумай реветь! Нос распухнет, будешь страшная. Цветочков на могилу можешь нарвать за домом — там полно бархатцев и еще какой-то красненькой хренотени. Все, исчезни, а то у меня мясо подгорит.
Бриттани выскочила в прихожую, торопливо вытерла мокрые глаза, осторожно стряхнула с дубленки разоспавшееся чудовище и натянула ее на себя. Поколебавшись всего секунду, залезла в кладовку и без труда нашла пару отличных резиновых сапог с шерстяной подкладкой. Экипированная таким образом, Бриттани Кларк без страха и сомнений вышла на улицу и отправилась бродить по городу своего детства.
Первым делом она все-таки зашла к себе домой. При ярком солнце дом выглядел уже не так удручающе, и Бриттани бесстрашно вошла в полуоткрытую дверь.
Никакого особенного разорения внутри не наблюдалось, просто старую и сломанную мебель сложили в коридоре, собираясь вынести, да так и не вынесли. Комнаты были пыльными, темными, но вполне пригодными для жилья. Лестница на второй этаж угрожающе скрипела, но не обвалилась.
Войдя в свою бывшую комнату, Бриттани не удержалась от тяжелого вздоха. Здесь время замерло навсегда. Постер Элтона Джона на стене, телефон, обклеенный рыбками и птичками, ежедневник в розовой обложке…
Куклы Барби сидят вытянув длинные стройные ножки, волосы их поседели от пыли. Медведь Топси совсем развалился — он и во времена детства Бриттани был стареньким, а теперь в пузе огромная прореха, из нее высыпались опилки, торчит мочало… вероятно, мыши использовали Топси в качестве стройматериала для своих гнезд.
Подушки в виде кошачьих ухмыляющихся физиономий, ковер, залитый с краю чернилами, помутневшее зеркало на стене… Повинуясь внезапному порыву, Бриттани шагнула в комнату, распахнула окно и толкнула ставни, впуская в комнату солнечный свет. Сквозняк поднял пыль столбом, Бриттани чихнула и засмеялась.
Надо будет спросить у Салли, не сможет ли кто-нибудь здесь прибраться. Тогда можно было бы спокойно приезжать в гости к Клер, останавливаться у себя дома, никого не стесняя.
Внутренний голос насмешливо процедил: что-то ты разошлась, милочка! Клялась, что едешь сюда в первый и последний раз — а теперь собираешься приезжать на уик-энды? Не отвлекайся, ты приехала за Элом Дэвисом!
Бриттани помрачнела, закрыла окно и отправилась на первый этаж. Здесь выяснилось, что она немного погорячилась с переездом — полы на кухне и в ванной первого этажа совсем сгнили, провалились, и оттуда тянуло прелой сыростью подвала, вероятно затопленного водой. Ну что ж, подумала Бриттани. Со временем, возможно, я и займусь домом. А сейчас у меня еще масса дел…
Она аккуратно прикрыла за собой дверь, подперла ее обломком кирпича. Потом наломала в палисаднике поздних мелких хризантем, добавила к ним усыпанные алыми ягодами ветки бересклета — получился шикарный осенний букет. Бриттани прижала букет к груди и зашагала в сторону старого городского кладбища.
Могилы родителей она нашла почти сразу. В низинке, о которой говорил Джимми, было всего два ряда захоронений. Бриттани осторожно поставила букет в керамическую вазочку и долго стояла, склонив голову и думая о чем-то своем. Плакать не плакала. Вспоминала.
Постояв, легко нагнулась, коснулась рукой обоих холмиков и выпрямилась.
— Мама, папа — до свидания! Я еще приеду, обещаю. Простите меня. Пожалуйста!
— Простят. Уже простили.
Бриттани обернулась как ужаленная.
Солнце, бившее в спину бесшумно подошедшей женщине, сыграло с Бриттани шутку. Ей показалось, что фигура, окруженная золотым сиянием, не касается ногами земли. Бриттани решительно подавила приступ паники и заслонилась ладонью от солнца.
Перед ней стояла Илси Дэвис.
От осиной талии не осталось и следа, Илси здорово располнела, да и ходила, судя по всему, с трудом — в руках у нее была палка. Волосы больше не были распущены по плечам, а вот глаза остались прежними — яркие, тревожные, лихорадочно поблескивающие… На ней был довольно бесформенный плащ и традиционные для Мисчиф-Крик резиновые сапоги.
Бриттани не то чтобы испугалась… немного растерялась, так будет вернее. В те далекие дни, когда юная Бриттани бегала к мужу этой женщины на сеновал, Илси внушала ей скорее ужас, но за всю жизнь они едва ли перемолвились парой слов. Бриттани кашлянула. Надо полагать, теперь Илси не за что на нее
