– Пожалуйста, упаковку аспирина, – попросила Люсиль продавщицу киоска. – А еще… Есть ли у вас сегодняшняя «Правда» на английском?
– Какого формата, мадам? Американского или европейского?
– Американского, если можно.
– Минутку. – Девушка повернулась к полкам.
Люсиль с трудом сдержала раздражение.
– Наличными или записать на счет? – улыбаясь, спросила девушка.
Люсиль подала ей свою гостиничную карточку.
– На счет.
– Восемь долларов семьдесят три цента, мадам. В Нью-Гемпшире нет налога на добавочную стоимость, но на эту газету нам самим приходится делать наценку. Благодарю вас, желаю удачного дня. – Девушка подала Люсиль покупки.
Дени направил в Мозг жены мягкий корректирующий импульс. И тут же скандирование утихло вместе с головной болью, что мучила ее с самого утра. Делегаты, прибывшие из других отелей, проходили мимо них, разбредаясь по залам заседаний, но их реплик не было слышно, и даже двигались они как-то осторожно, боязливо.
– Черт! – произнес он вслух. – Пейджер!
У Люсиль сжалось сердце. Дени нажал кнопку на ремешке часов, остановив назойливое покалывание, затем прочитал послание, проползшее по электронному циферблату.
– Я должен позвонить президенту.
Люсиль растерянно взглянула на него и выпалила:
Он поцеловал ее в щеку.
– Не волнуйся. Ступай на дискуссию и смотри, чтоб никто не заметил, как ты в самые скучные моменты читаешь газету.
И удалился в офис управляющего отелем, где был установлен аппарат высокочастотной связи на случай чрезвычайных обстоятельств.
Киран О'Коннор включил обезболивающее устройство, презирая себя за трусость и в то же время приветствуя мгновенное отупение, охватившее нижнюю часть тела. Освобождение, близкое оргазму. Без десяти минут полдень, надо немного встряхнуться перед встречей с Виктором. К счастью, она не займет много времени.
Дальним слухом он впитывал плеск водопада по гранитным уступам. Порывы ветра вздыбили каскад, точно варево в ведьмином котле. Если бы кто-то рискнул сейчас подняться на обзорную площадку – как пить дать, промок бы до нитки. Но таких смельчаков не нашлось. Лишь серебристый «мерседес» Кирана одиноко стоял у дороги.
Он взял машину напрокат в Монреале и пригнал ее на условленное место, недалеко от станции железной дороги, откуда отправлялся поезд-кукушка на вершину Вашингтона. Слава Абсолюту, почти все триста сорок пять километров удалось пройти на автопилоте; он даже вздремнул малость. Чтобы сбить со следа сыскарей из министерства юстиции, О'Коннор отправился из Чикаго в Нью-Гемпшир через Сиэтл, Крунг-Теп, Бомбей, Йоханнесбург, Фьюмичино, Гэтвик и Монреаль и оторвался от самого настырного соглядатая в хаотическом нагромождении взлетных полос аэропорта Леонардо да Винчи. Теперь он уверен, что ни одна ищейка не возьмет след, а уж тем более – не выявит его связь с Виктором Ремилардом и местным отделением Сыновей Земли. Единственное потенциально слабое звено – Шэннон; что-то уж очень она притихла с тех пор, как выдала своего болвана мужа. Но, по идее, она должна быть еще меньше заинтересована в том, чтобы контакт Виктора Ремиларда с империей О'Коннора стал достоянием генерального прокурора.
К его немалому удивлению, глаза наполнились слезами, он вспомнил, как в первый раз оплакивал ее потерю. Его дочь должна была унаследовать черноту, а не дочь его дочери. Но Кали note 141 проследит за ней… О Мать Всех Сил, прости ее, как меня прощаешь!
Она приехала, несмотря на его запрет, готовая совершить последнее предательство. Да будет так. Всепоглощающая Мать, я бы сам отдал ее тебе, если б мог. Но я не вправе растратить последние искры моих угасающих сил. Пожалуйста, пойми меня. Дам-нам-там…
– Вы спите?
Киран открыл глаза. Виктор Ремилард стоял перед закрытым окном «мерседеса». Темная штормовка и курчавые, коротко подстриженные волосы блестели капельками тумана. Большой оранжевый фургон, принадлежавший нью-гемпширскому дорожному ведомству, преградил доступ к обзорной площадке у водопада.
Киран нажал кнопку, и окно открылось.
– Ты, как всегда, точен. Это что, твои колеса?
– Везде полицейские наряды, я подумал, что нам не помешает официальное прикрытие.
– Все по плану?
– Я же обещал. Но никаких деталей, Киран.
– Мне они и не нужны… Однако я не думал, что ты решишь лично проследить за ходом операции. Не боишься, что тебя узнают?
Виктор засмеялся.
– Я умею маскироваться. А вы нет?
– Покойный Финстер, мой ценнейший сотрудник, пробовал обучить меня этой технике. Но ничего не вышло. Я обходился другими средствами. Старик поднял глаза, и в глубине их сверкнул едва сдерживаемый гнев. – По-моему, мы договорились встретиться наедине.
– Пит Лаплас мне нужен. Он знает здесь каждую тропку, а у меня есть другие занятия, кроме как изучать дорожные карты. Я сам держу связь с Гарсия. Никакой телепатии, никакой электроники. До последнего момента, когда нас уже нельзя будет остановить.
– Ты предупредил всех о моем участии?
– Да. Но, по-моему, вы сбрендили.
– Не важно, – отозвался Киран. – На тебе это не скажется. Есть старый ирландский обычай непременно
