Ходят темные слухи, что такие вещи уже случались — много лет назад, когда Драммонд был всего лишь молодым менеджером «Галафармы», работавшим на отдаленных планетах, на задворках Содружества. Интересно, пойдет ли на мокрое дело президент и исполнительный директор Объединенного концерна «Галафарма»? Вряд ли, — на опасной горной тропе с местным проводником в качестве свидетеля…
Нет, уверяет он себя. Я вне опасности. По крайней мере сейчас. Так что — йу-у-х-а-а! Не придется играть в ковбоя с одним из самых опасных людей во вселенной!
Алистер Драммонд сказал, что доберется до места на своем транспорте, поэтому наш друг взял напрокат джип «тойота» в муниципальном аэропорту Скотсдэйла (в Небесной Гавани его знают в лицо) и теперь гонит по извилистой горной дороге. До перевала километров сто двадцать; он находится посреди пустынной глуши, к востоку от разбитого шоссе. Раньше он никогда здесь не бывал, но окрестности Небесного ранчо хорошо ему знакомы, и он без приключений добирается до места к 08:35 утра.
На перевале он находит пустой спортивный «мерседес» — видно, тоже взятый напрокат — и припаркованный рядом лимонно-желтый пикап с трейлером для перевозки лошадей. Поперек трейлера идет надпись: «Гостевое ранчо Пейна А.З.» Три лошади, оседланные и готовые к путешествию, привязаны к передней части пикапа. Внутри машины сидят двое мужчин.
Пока еще утро, и благодаря облакам не слишком жарко. Он вылезает из автомобиля и надевает на голову широкополую соломенную шляпу. На нем легкая куртка с контролем окружающей среды, старые полинявшие джинсы и истертые ботинки на низком каблуке.
Дверь пикапа открывается, и на землю спрыгивает молодой ковбой, тощий, словно пустынная саранча. Он приветливо улыбается новоприбывшему клиенту, машет рукой и подходит ближе. Алистер Драммонд тоже выходит из кабины, но остается подле лошадей, потягивая кофе из пластикового стаканчика.
— Доброе утро, гражданин Джонс, — говорит молодой человек. — Меня зовут Рэнди Герреро, я ваш проводник. — Глаза его одобрительно пробегают по костюму гостя. — Вижу, вы уже ездили верхом?
— Случалось. Зовите меня Скотти. Надеюсь, не заставил вас слишком долго ждать.
— Никаких проблем. Мы с гражданином Смитом как раз успели обсудить маршрут. Кое-где довольно круто, но у нас выносливые и сильные лошадки. Думаю, мы доберемся до подходящей обзорной точки часа через два-три. Потом осмотр, ленч и дорога обратно — по любому пути. Вряд ли стоит сегодня беспокоиться о жаре.
Они подходят к грузовику. Рэнди Герреро в последний раз проверяет подпруги и уздечки. Алистер Драммонд коротко кивает «Скотти Джонсу», но не произносит ни слова. Холодные глаза закрыты темными очками в металлической оправе.
По случаю прогулки президент «Галафармы» облачился в новенький фирменный костюмчик ковбоя-с- Дикого-Запада: черные джинсы, черная рубашка с белой строчкой, белый шейный платок и черная широкополая шляпа. Рыжеватые волосы, надменные черты и благородная осанка делают его похожим на пародийного героя старых вестернов. Драммонд совершил ошибку всех новичков в верховой езде — купил дорогущие остроносыe ботфорты на высоких каблуках, в которых совершенно невозможно ходить, испытывая хоть малейшее удобство. Пока они не развалятся.
Вот и отлично!
К каждому седлу прилагается навигационное устройство, два гигантских ящика и пакет со снаряжением на случай ЧП, еда и личные вещи. К седлу проводника приторочен еще и лазерный карабин в чехле, а на поясе у парня висит необычной формы «Иванов». Он сообщает клиентам, что пушка заморозит любую зверюгу, начиная от гремучей змеи и заканчивая пумой, и что сами гости в оружии не нуждаются.
— Вам помочь, Скотти? — робко спрашивает Рэнди, когда приходит время садится на лошадей.
Но он сам подтягивает стремена под свой размер и вспрыгивает в седло. Его пегий жеребец по имени Пако стоит неподвижно, словно скала.
— Похоже, не обязательно, — смеется проводник.
— А я бы не отказался от помощи, — холодно говорит Драммонд. — Я больше привык к английскому седлу.
— Конечно, Ал.
Рэнди помогает пижону взгромоздиться на большого чалого мерина.
— А хлыст? — хмурится Драммонд.
— Западные лошади не любят хлыстов, — отвечает Герреро. — Используйте поводья, если почувствуете необходимость. Но Колокольчик — просто душка. Если с ним хорошо обращаться, он сделает все, как вы хотите. — Он запрыгивает на свою лошадь. — Знаю, вы, джентльмены, хотите приватно поговорить, так что я не буду вам мешать, не стану разглагольствовать, как со всеми туристами. Главное, не отставайте от меня слишком далеко и помните про змей. Их тут целые толпы, и они могут нападать на лошадей. Ну, вперед!
Клиенты держатся изрядно позади Герреро, пока партия пересекает перевал и продирается сквозь заросли кустарников. Тропу не назовешь ни широкой, ни гладкой, и только редкие следы подков и высохшие лепешки навоза указывают, что дорогу недавно использовали. Впереди возвышается Медная Гора — неуклюжая и тяжелая громада с острыми утесами.
Равнина заканчивается небольшим каменным обвалом, и тропа становится более заметной. Расширяясь так, чтобы двое могли ехать рядом, она забирает наверх и поднимается по склону, покрытому можжевельником, акациями, чьи шестиметровые стволы увенчаны гирляндами желтых цветов. Ветер постепенно разгоняет облака, и небо расчищается. Стоит мертвая тишина, нарушаемая только глухим цокотом копыт, шумом падающих камней и скрипом кожи.
Так, не произнося ни слова, они едут около часа. Наконец Алистер Драммонд тихо говорит:
— Я проверил седла насчет жучков. Все чисто.
— Разве я не говорил, что эти проводники — надежные ребята?
Он с трудом сдерживает раздражение.
— Симон по-прежнему намерен начать гражданский иск немедленно?
— Мы никак не можем этого предотвратить. Дело отойдет к прокурору, как только Аса и Мэт Грегуар ратифицируют показания Шнайдера. Но, по сути, все не так страшно, как кажется, ты же сам понимаешь.
Драммонд кивает.
— Если произойдет слияние. — Еще несколько минут он молчит, а потом: — Я видел некролог Кати Вандерпост. Мои поздравления. Смерть приписана естественным причинам?
Он ощущает укол стыда и раздражения, но решительно отметает эти чувства, как уже не раз делал с той самой ночи. Он просто не выдержит, если даст себе осознать весь ужас совершенного поступка.
— Да. Мои люди из внутреннего отдела все подчистили. Яд не оставляет никаких следов. А… женщина, которая дала яд, бросилась с балкона, когда поняла, что сделала. Я сказал ей, что это — безобидный наркотик, который сделает Катю более сговорчивой.
— Ловко, ничего не скажешь. И кто же подставил за тебя свой зад?
— Она была доверенной Катиной экономкой. Настоящая простофиля. Никто не сомневается, что она покончила с собой. Даже не пришлось вмешивать в это дело полицию Феникса. Следователь объявил самоубийство причиной страшного горя после смерти любимой хозяйки.
— И теперь Катино завещание утверждается, и наследникам передаются права на владение акциями?
— Да…
— Прекрасно. Когда совет соберется в следующий раз?
— Еще точно не известно, мы не назначали. — Он берет себя в руки. — Катя не передала свою долю реверсионистам, она изменила завещание в последнюю ночь перед смертью. Никто не знал о ее планах, кроме поверенного — наглого юнца, который всегда сопротивлялся подкупам и уговорам остальных членов семьи.
— И кто же получил пай? — резким шепотом спрашивает Драммонд. — Кто, черт подери? Не говори только, что это Ева!
— Еще хуже, — признается он. — Катя оформила дарственную без каких-либо задержек. Она целиком отдала четверть акций Асе. И она сделала это еще при жизни, так что оспорить ее волю никак не удастся.
