машина ткнулась носом в землю. Баронесса погасила фиолетовую сетку, отключила все системы и откинулась в кресле, рассеянно глядя на мертвые приборные щитки.
— Я танцева-а-ать хочу-у…
Бетси ободряюще похлопал ее по плечу. Уклик уже откинул люк.
— Пойдем, Чарли, дорогая. Наш благородный вожак, поди, заждался. А мне не терпится узнать, где он намерен спрятать нашу эскадрилью.
— Улететь бы на край света! — сказала баронесса. — И никогда не возвращаться в это проклятое место. В плиоценовой Австралии или в Китае небось нет ни фирвулагов, ни наших психов, мечтающих стать королями Вселенной. Ох, Бетси, как хочется украсть эту машину!
— Твои настроения многим известны. И Бэзилу тоже, имей в виду.
— Да уж, недаром он выставляет охранение — якобы от фирвулагов. Бэзила не проведешь.
— А ты как думала? — Бетси разгладил эспаньолку и заговорщически подмигнул обведенным фиолетовыми тенями глазом. — Хватит с него Шеймуса.
— Шеймуса?.. Да не может быть!
— Почему не может? Он рисковый малый. Да и специалист, каких поискать. У них с Тонгзой наверняка сговор был. Вот только они просчитались, посвятив в свои планы Софронисбу Джиллис. Вот поистине верная душа.
Баронесса загоготала.
— Так это Фронси выкинула старину Шейма из люка в ту ночь? Думаешь, он предложил угнать машину?
Бетси пожал плечами.
— Бэзил не отстранил бы от работы инженера только из-за пьянства. А его закадычный дружок пилот после того случая стал как-то пугливо озираться. И я его понимаю: когда такая дама, как мисс Джиллис, следит за каждым твоим шагом, поневоле заробеешь.
— Фронси в роли вышибалы? Боже мой!
— Бэзил — настоящий лидер и любит своих бастардов. Но за долгие годы, проведенные в академических джунглях, он достаточно хорошо изучил человеческую натуру, чтобы понять: летательные аппараты — соблазн для любого из нас, даже самого преданного.
Они направились к люку.
— Тэффи Эванс тоже служит сторожевым псом. И Назир. И работяга Бенгт Сэндвик. Да, теперь припоминаю, они глаз не спускали с нас во время испытаний, особенно когда становилось ясно, что машина полетит. Ну и ну!
Баронесса зацепилась каблуком за какой-то шнур. Холеная рука елизаветинского трансвестита проворно и твердо подхватила ее, хотя дама весила на добрых пятнадцать килограммов больше его. Она удивленно заглянула в его блестящие зеленые глаза.
— А может, и ты этим спортом увлекаешься?
— Ужин стынет, — отозвался Бетси и кивком указал на люк. — Только после вас, мадам.
Первая машина спустилась на десять тысяч метров над ослепительно сверкающим узором горных пиков.
— Фантастика! — воскликнул Понго Уорбертон и выровнял ход машины. — Бэзил, какова ж их высота?
Бэзил и Альдо Манетти несколько минут колдовали над экзотическим индикатором, фиксируя на карте все подъемы и спуски центральной части массива.
— Самая высокая вершина, Монте-Роза, девять тысяч восемьдесят два метра, — взволнованно сообщил бывший профессор Оксфорда. — Соседние — около восьми тысяч.
— Это что, выше Эвереста? — поинтересовался Понго.
— Эверест доходит до восьми тысяч восьмисот пятидесяти, — заявил Альдо. — В зависимости от того, сколько выпало снега и как давно убирали мусор, оставленный туристами со всего света.
Пилот опустил машину еще ниже.
— Потрясающе! — прошептал Бэзил.
— Девственная красота! — добавил Альдо. — Ей-Богу, сейчас заплачу!
— И выше точки в плиоценовой Европе нет? — допытывался Понго.
— Нет, — откликнулся Бэзил. — Геологи утверждают, что в этот период Альпы были выше Гималаев. Позже они значительно понизятся — ледники, тектонические утряски и все такое. Бедная Монте-Роза уступит свой приоритет Монблану. В Содружестве она числится только второй по высоте в Европе, и лишь местные жители да такие заядлые скалолазы, как мы с Альдо, знают это название…
В наушниках послышался голос радиста:
— Первый, первый, я двенадцатый. Высота двенадцать километров.
— Держи ее, — сказал Бэзил. — Любуйся пейзажем, пока мы с Альдо отыскиваем для птичек подходящую холодильную камеру.
— Неужели будем высаживаться? — Бэзил не узнал голоса на связи — настолько тот был искажен отчаянием.
В первой переправе поневоле участвовали все бастарды. Только проводник от ревунов Калипин остался на кратере.
— Да, — отрезал Бэзил. — Таков мой план.
В ответ послышалось странное истерическое хихиканье.
— Эй, девочки, кто собирается прыгать с нашей птички, не забудьте меховые комбинезоны и ледорубы.
— Ну и льдины! — уныло откликнулся чей-то голос. — Легче растопить сердце Фронси.
— Главное преимущество этого места в его неприступности, — пояснил Бэзил. — Ни один гуманоид, даже летающий всадник, сюда не доберется. А зверей отпугивают разреженный воздух и холод.
— Кое-кто из тану умеет летать и без иноходцев, — возразил Тэффи Эванс. — И эта сволочь Эйкен Драм — тоже.
— Разумеется, стопроцентной безопасности мы обеспечить не можем, — признал Бэзил. — Но если правильно выбрать укрытие, машину быстро засыплет снегом, и обнаружить ее с помощью… э-э… сканирования будет очень трудно. Кроме того, карта маскировочной площадки в единственном экземпляре будет храниться только у лидера первобытных. Когда нам понадобятся машины, мы легко растопим наст слабым лучевым пламенем.
Радиоперекличка продолжалась, пока Бэзил и Альдо производили разведку на местности. Их машина села в горной долине, возле северного склона Монте-Розы; с него сошли ледники, но в середине июля он был все еще покрыт свежим снегом. Скалолазы хорошо акклиматизировались на больших высотах и вдобавок сравнительно недавно прошли омоложение, поэтому, наказав Понго Уорбертону не высовываться, они оделись потеплее и начали, как дети, бегать по сугробам, обследуя поверхность звуковыми бурами.
Наконец Манетти присел отдохнуть на уступе и поднял глаза к вершине.
— Идеальная площадка для начала восхождения, а?
— Согласен. Здесь над уровнем моря… постой-ка… пять тысяч девятьсот двадцать четыре метра — что ж, разбег вполне приличный. — Он слегка понизил голос. — Знаешь, я ведь затем и прибыл в плиоцен, чтобы найти и покорить Монте-Розу. Вот и добрался.
— Может, война долго не продлится?
Бэзил поднес к глазам подзорную трубу и начал обозревать долину.
— Н-да, комфорта маловато. Заходить на посадку можно только с севера. Не представляю, как мы будем подвозить сюда припасы.
— Да очень просто. Мы же решили спрятать две машины в Вогезах. А позже, когда обучим летный состав, можно будет переправить в более удобное место всю замороженную эскадрилью. Это, конечно, не моего ума дело, но тебе не кажется, что твои опасения насчет угона несколько преувеличены? К чему такая перестраховка?
— Приказ старика Бурке. Я только выполняю приказы, как библейский центурион, и готов быть им до конца дней.
Альдо встал, потянулся.
