Граф закивал, его губы мелко задрожали — он был до смерти перепуган. Во многом он вел себя как ребенок, но Ричард не сомневался, что он прекрасно сознает всю грозящую им опасность. Нет, Эдвард Уорвик вовсе не туп, ему просто недостает знаний. Перкин Уорбек направился к зарешеченному окну и прислушался.
— Там столпились тюремщики, кто-то прибыл в Тауэр со стороны речных ворот. Вам надо уходить отсюда, мистер Олсоп. Мы всем сердцем благодарны вам за предостережение, мы обещаем последовать вашему совету. Но прошу, уходите сейчас же! Если кто-нибудь заметит вас, всем нам не поздоровится.
Ричард поочередно поцеловал руки обоих собеседников, а когда поднял голову, то увидел в голубых глазах Уорбека слезы.
— Еще раз спасибо вам, мистер Олсоп, — хрипло выговорил Уорбек. — Передайте нижайший поклон моей покровительнице, герцогине, и скажите, что я молюсь за нее.
Ричард кивнул и хотел, было взять со стола поднос, как вдруг за дверью послышались тяжелые шаги. В дверь заколотили, грубый голос потребовал открыть немедленно. Ричард вздрогнул и переглянулся с обоими узниками. Уорбек жестом велел графу молчать. Не открывать дверь было бессмысленно: стражники могли без труда выломать ее. Дрожащими пальцами Уорбек взялся за засов. На лбу Ричарда проступил холодный пот, голубые глаза Уорвика широко раскрылись. Дверь бесцеремонно толкнули снаружи, и в камеру ввалился дюжий воин в сопровождении Джона Хильярда. Войдя, молодой придворный надменно подбоченился и огляделся. Даже теперь Хильярд был одет по последней моде — в длинный меховой плащ и щегольской короткий, расшитый гладью камзол. Выдержав паузу, он указал пальцем на Ричарда:
— Схватите его! Он без позволения вошел сюда, выдавая себя за тюремщика. Наверняка он в сговоре с пленниками короля. Отведите его в подземелье Уэйкфилдской башни — я сам допрошу его. — Переведя леденящий взгляд на лицо графа, он добавил: — Милорд, должен предупредить, что мне придется допросить и вас. А вам, сэр, — презрительно обратился он к Перкину Уорбеку, — хорошо известно, чем грозят связи с врагами короля. Лучше вернитесь к себе и ждите, когда король решит, как поступить с вами.
Двое стражников грубо взяли Ричарда за плечи. Он не сопротивлялся, понимая, что этим ничего не добьется, разве что его закуют в кандалы. Взглядом он напомнил Уорбеку о клятве молчать. Ричарда вытолкнули в коридор. За его спиной граф тонким, пронзительным голосом заявил, что не допустит, чтобы с его слугами обращались так грубо. Шагая по коридору, Ричард разминулся со стражником, который недавно объяснял ему, как пройти к камере графа. Стражник оцепенел от страха.
После полумрака, царившего в коридорах башни Мартина, тусклый зимний свет снаружи на миг ослепил Ричарда. Он даже пошатнулся и взмахнул руками, чтобы ненароком не толкнуть кого-нибудь из тюремщиков. А выпрямившись, обнаружил, что стоит лицом к лицу с ошеломленным Джошем Олдредом. Многозначительно взглянув на него, Ричард отвернулся, Джош и глазом не моргнул. Ричарда провели мимо тюремщиков, и те как ни в чем не бывало возобновили разговор. Ричард понял, что такие события для них дело привычное. У него мелькнула мысль, не Джош ли его предал, но он тут же отмахнулся от нее.
Коль скоро Джон Хильярд выследил его, значит, ему известно и то, что Энн ждет его в «Золотом петушке»? Спускаясь по узкой крутой лестнице в подземелье Уэйкфилдской башни, Ричард молился только о том, чтобы Джошу удалось благополучно доставить Энн обратно в Вестминстер.
Глава девятая
Хозяин «Золотого петушка» радушно принял Энн, она поговорила и с ним, и с Бесс. Их рассказы о молодых годах ее отца отвлекали Энн от мрачных мыслей, на время прогоняли гложущую тревогу за Ричарда. Чтобы не обидеть хозяев, она попробовала превосходную стряпню Бесс Олдред, но не почувствовала вкуса. Наконец Энн впала в мрачное молчание, и Джейк Гарнет подал Бесс знак оставить их вдвоем.
— Вы очень беспокоитесь за него? — спросил он, подойдя к Энн. Она кивнула, глядя ему в глаза.
— Наверное, и вы все время тревожитесь о своем зяте. Скажите, вы не пробовали уговорить его отказаться от опасных затей?
Старик покачал головой.
— Джош живет своим умом — как и ваш отец, и сэр Доминик, и мистер Ричард. Не мне упрекать их за попытки отстоять то, что они считают справедливым.
— Но ведь это бессмысленно! — в отчаянии пробормотала Энн. — И опасно. Мистер Гарнет, если я потеряю Ричарда… — Ее губы задрожали, она отвернулась.
— Вы любите его.
— Всем своим существом! Я хочу, чтобы он немедленно уехал домой, ведь эта рискованная затея может стоить ему жизни. Ричард ничем не обязан герцогине Бургундской, он и без того слишком долго служил ей. Конечно, когда он покинет Вестминстер, я буду скучать, но я готова терпеливо ждать, зная, что в Йоркшире ему не грозит опасность.
Старик испустил тяжкий вздох.
— Знаете, мистрис Энн, он не успокоится, пока не исполнит поручение герцогини. Даже рядом с вами его будут терзать душевные муки. Он постоянно будет винить себя за трусость, но, в конце концов, угрызения совести встанут между ним и вами.
Она взглянула на Джейка полными слез глазами. Старик уже в который раз изумился ее красоте и сходству с матерью.
— Знаю… — прошептала она еле слышно. Джейк принялся собирать со стола посуду, чтобы дать Энн время собраться с духом. Наконец она заговорила:
— А если… если Ричарду повезет, мистер Олдред будет по-прежнему служить в Тауэре?
— Чтобы оберегать графа, он постарается любой ценой удержаться на этом месте.
— А если что-нибудь случится, и его заподозрят в том, что он пытался помочь графу бежать или, хуже того, участвовал в заговоре сторонников Йорков, что станет с вами и Бесс?
Джейк пожал плечами.
— Я и сам не перестаю размышлять об этом, мистрис Энн. Само собой, прежде всего я боюсь за Бесс. Наверное, разумнее было бы отослать ее из Лондона, но она любит Джоша, как вы — мистера Ричарда. Боюсь, моих советов она не послушает.
Энн до крови прикусила нижнюю губу. Они сидели в тихой дальней комнате, шум с улицы не долетал до них, сквозь окошко виднелся маленький цветник, голый теперь, в конце ноября. Пытаясь улыбнуться, она перевела взгляд на алые языки пламени в камине. Джейк тоже задумался. До сих пор Джош не совершил ничего предосудительного, но вот теперь помог стороннику Йорков увидеться с графом, узником короля. Кто знает, чем все это кончится?
Оба молчали, погрузившись, каждый в свои мысли, когда дверь вдруг открылась и в комнату ворвалась Бесс в сопровождении мужа. Энн испуганно вскрикнула. Джейк жестом велел дочери запереть дверь, сразу поняв по ее лицу, что случилось самое худшее.
— Это муж Бесс, Джош, — объяснил старик Энн. — А где мистер Ричард?
Джош дышал так тяжело, словно бежал от самого Тауэра, но отказался от протянутой Бесс кружки подогретого вина. Он взглянул на перепуганную девушку, сидящую у камина.
— Вы мистрис Энн, невеста мистера Ричарда?
— Да. Где он? — взмолилась Энн.
Джош даже не попытался смягчить удар, считая, что это ни к чему.
— Его схватили, — мрачно признался он. — Я видел, как двое стражников вывели его из башни Мартина. С ними был какой-то щеголь — его я видел лишь однажды, в свите короля.
— Джон Хильярд! — воскликнула Энн. — Боже, откуда он узнал? Неужели он следил за нами?
— Этот человек вам знаком? — спросил Джейк.
— Он один из приближенных короля. Такого щеголя больше не найти во всей столице. В последнее время он постоянно расспрашивал меня об отце. Я старалась избегать его, но и подумать не могла… — Она закрыла лицо ладонями и обмякла в кресле, разразившись рыданиями.
