что он мог написать книгу об обольщении.
Мог ли Элиотериос быть братом виконта? Вполне. Это могло бы объяснить, почему тот против ее общения с ним.
Она снова подумала о «псевдоавторе» на балу. Нет, точно это не Колин. Но… там был еще один брат. Младший. Его имя часто мелькало в газетах, писали, что он собирается в большое путешествие. И его имя начиналось с той же буквы: К. Жоржетт должна знать, о ком идет речь.
Миранда подумала о роли виконта во всем в связи с этой новой информацией. И ее глаза воинственно заблестели. Она готова поспорить на свою месячную зарплату, что таинственным гостем Ханнингов был не кто иной, как младший брат виконта.
Даунинг был взбешен. Рвал и метал. Правда, в их семье все такие. Хотя виконт оставался довольно терпим по отношению к Колину у леди Беннинг. Но еще сильнее его раздражало то, что Миранда встретила своего любимого автора и наконец откровенно поговорила с ним. Возможно, даже ревность воспылала в его груди.
Она посмотрела на свою корреспонденцию. Письма от мистера Питтса перемежались с письмами от Элиотериоса. Она рассеянно перебирала их.
И вдруг остановилась. Ее ноготь оставил вмятину на странице. Что могло удержать виконта от того, чтобы… Нет, это полный бред!
Миранда снова перечитала язвительные высказывания виконта против Элиотериоса. Конечно, никто не стал бы писать такое о себе. Взяв письмо, девушка внимательно рассматривала почерк.
«Пустая болтовня… чушь…»
Когда она взяла вырезку из газеты и взглянула на ее содержание критическим взглядом, то почувствовала что- то схожее в тональности. Один голос был полон язвительности, другой — светлых, возвышенных чувств.
Приложив ладонь ко лбу, Миранда вытерла холодный пот.
Она вспомнила обрывки загадочных разговоров на балу… Ну да, и отец виконта бранил Элиотериоса еще до того, как тот вошел. Говорил, что готов сам сыграть его роль.
Она тряхнула головой и постаралась найти хоть одну дельную мысль, которая положила бы конец ее безумным предположениям. Почерк… он абсолютно разный. Письма написаны двумя разными людьми или…
Миранда вздохнула с облегчением и истерично рассмеялась. Может, она заподозрит и Глэдис в мистификации? В том, что служанка писала от имени Элиотериоса?
Но тут иная мысль пришла ей в голову. У виконта сотня слуг. Его личный камердинер знает все его секреты, путешествует с ним повсюду. И мог изложить в письме все, что хотел написать Элиотериос. Разумеется, под диктовку своего хозяина.
Или мистер Питтс — реальное лицо? Голова идет кругом.
Виконт заявил, что Элиотериос на балу был фальшивый, ненастоящий. Может быть, потому, что знал, что под этим именем скрывается его брат? Как-то все это получается чересчур сложно. Два брата договорились, чтобы сознательно ввести Миранду в заблуждение? Какой в этом смысл?
Девушка сверила письма. Никогда она не была увлечена ни одним мужчиной, и вот уже полгода ей кружат голову сразу три. Или все-таки один в трех лицах? Невероятно. Она проглотила комок в горле, мешавший дышать. Все те чувства, которые она испытывала к каждому из них, мелькали и сталкивались, не складываясь в единое целое. Но надо непременно разгадать эту тайну.
Глава 16
Секрет 6. Попробуй узнать, что она он прячет от всех. Это ключ к ее его сердцу
«Семь секретов обольщения» (исправлено М. Чейз)
— Доброе утро, — прошептал виконт около ее уха.
От его голоса по телу пробежали мурашки и жар обдал ее с ног до головы. Но девушка попыталась взять себя в руки. Она только что поставила на полку книгу с подчеркнуто воинственным видом. Специально. Из принципа.
Миранда повернулась к нему и дотронулась до его подбородка.
— Доброе утро, — промурлыкала она в ответ.
На секунду улыбка застыла на его лице, затем стала шире. Взяв ее руку, он поднес ее к губам. Прикосновение его губ обожгло ее ладонь даже под шелком перчатки.
— Новые перчатки?
— Прелестные, правда? — отозвалась она с очаровательной улыбкой.
В это утро она залезла в свои скудные сбережения, чтобы купить пару приличных перчаток. Миранда и представить не могла, что они такие дорогие! Но когда воин готовится к битве, разве он станет раздумывать над ценой щита?
— Они вам нравятся?
Она приложила руки к талии, затем прошлась ладонями по бедрам и кокетливо подбоченилась.
Он молча следил за ее движениями, затем посмотрел в глаза. Девушка попыталась справиться с волнением. Она смогла даже сделать вид, что не заметила его взгляда. Что же касается виконта, то он, как всегда, был верен себе, то есть непоколебим. Может быть, стоит преподать ему урок?
Она стала осторожно спускаться с нижних ступенек лесенки, которую использовала, когда нужно было дотянуться до верхних полок, и он автоматически протянул руки, чтобы поддержать ее.
— Благодарю, — сказала она, чуть задыхаясь, подражая манере Жоржетт.
И у нее здорово получилось! Так держать! Она знала, что ее поведение должно быть естественным, потому что не могла позволить себе ошибку.
— Вы так любезны, сэр!
Его руки напряглись, но затем он подхватил и закружил ее:
— Рад вас видеть, дорогая Миранда.
Она прошлась руками по его груди, обняла за талию, прижимаясь к нему.
— У меня был такой чудесный вечер, — проворковала она. И как бы случайно прикоснулась к нему всем телом, но как только он захотел крепче обнять ее, выскользнула. — Я почти собрала эту секцию. По- моему, отлично получилось.
Миранда старалась не смотреть на него, хотя отчаянно хотела этого. Но наживка не сработает, если она будет действовать слишком быстро.
Сначала надо расшевелить его, а потом…
— Великолепно, дорогая!
— Спасибо. Я решила, что глупо расставлять книги по фамилиям авторов. — Она улыбнулась ему, невинно хлопая ресницами. — Лучше в хронологическом порядке.
— Вот как?
— Ну да. Замечательно, правда? Так будет куда проще найти автора барокко или Возрождения. Просто подходите к полкам… и — voila! Целая подборка к вашим услугам!
Она повернулась, чтобы указать на полки, и как бы нечаянно прикоснулась к нему, шурша накрахмаленными юбками. Надо подумать о разделе просвещения.
— Разумеется.
Он выглядел так, как будто действительно готов был, чтобы его просветили в этот момент.
Миранда снова повернулась и на этот раз задела грудью его локоть. Девушка чуть наклонилась и тут же выпрямилась, прежде чем он успел схватить ее.
Она не могла бы сказать, что больше озадачивало его: мысли о том, что она делает с его библиотекой, или то, как дразнит его, внезапно отказавшись от пассивной роли в их удивительном
