— И ты, разумеется, останешься и разделишь его с нами, — настоял Чарльз.
— Большое спасибо, — улыбнулась Марта. — Это будет лучше, чем ужинать в одиночестве. Я также позабочусь о десерте — моем пироге с пеканом, — я знаю, как ты его любишь, Чарли.
В следующие несколько дней Дженни готовила, убиралась в доме и обслуживала туристов в магазине, но какая-то часть ее сознания постоянно прислушивалась в ожидании телефонных звонков. Телефон звонил, но это всякий раз приносило ей только разочарование. Выйдя за покупками на Мейн-стрит, Дженни заскочила в аптеку и позвонила в офис Кэмеронов из платной телефонной будки. Уверенный голос сказал ей, что мистера Лоуренса нет на месте и не будет, но его можно будет найти в «Кэмерон-Хилл» до субботнего вечера.
Дженни медленно опустила трубку на рычаг и вышла на оживленную улицу. Как же ей позвонить в «Кэмерон-Хилл»? Ее сердце восставало при этой мысли, но в то же время возрастала ее боязнь, что Лэрри так и уедет, не сказав ей больше ни слова и не оставив сообщения.
К субботнему вечеру Дженни уже была убеждена в этом. Сразу после пяти позвонила Кэрол и пригласила ее в боулинг. Дженни отказалась, так как у нее все еще оставалась последняя надежда.
— Боюсь, что не смогу, спасибо. Я не очень хорошо играю в кегли, ты же знаешь. Я кидаю неправильно. Да, вероятно, мне необходима практика, но не сегодня…
Телефон больше не звонил, и Дженни в конце концов отправилась в постель. Она легла и зарылась лицом в подушки, стараясь заглушить рыдания, чтобы Чарльз не услышал их через тонкую стенку. На следующее утро она спустилась с темными кругами под глазами, чувствуя, что внутри у нее все как будто заморожено. Она была рада, что в этот день нужно было убираться в магазине и загружать новый товар. Это служило оправданием тому, чтобы не ходить этим утром в церковь, а значит, и не видеться со множеством людей после службы и не вести с ними необходимые разговоры. Чарльз надел свой лучший темный костюм и выкатил машину, чтобы отвезти Марту в Ривербэнд — та собиралась навестить свою дальнюю родственницу, мисс Катлер.
— Ты поедешь купаться с остальной молодежью, я думаю, — сказал он Дженни, которая неопределенно кивнула ему.
Дженни подумала, что для нее будет легче провести весь день дома в одиночестве, но к трем часам она не могла больше находиться в этом замкнутом пространстве. Она решила пойти на прогулку, подняться вверх по холму и собрать букет диких цветов и красивых листьев, чтобы расставить их в вазы в магазине.
Она шла по направлению от океана, через пустой деловой район, к шоссе с оживленным движением. Несколько раз водители останавливали машины и открывали для нее дверь. Никто в Канаде, казалось, не понимал, что можно гулять просто потому, что это нравится. Чтобы уклониться от этих предложений, Дженни свернула на первую попавшуюся боковую дорожку. Она бежала через лес, где все купалось в тени зеленых деревьев, а яркий внешний мир казался в нескольких милях отсюда. Именно эта атмосфера была нужна Дженни в ее теперешнем состоянии. Она присела на травянистый склон, обхватила руками колени и стала думать о своем потерянном возлюбленном. Но внезапно она услышала, как по дороге приближается машина. Она быстро вскочила на ноги и стала собирать серовато-красные листья, которые были бы отличным фоном для нескольких тюльпанов в белой вазе. Машина неотвратимо приближалась и наконец поравнялась с Дженни.
— Не подбросить ли вас до города? — позвали оттуда, а после этого добавили: — О, это вы!
Дженни взглянула на сверкающую маленькую красную машину спортивной модели, за рулем которой сидела Грейс Ирвин. Она выглядела элегантно в сине-белом костюме и белой блузке, и Дженни тут же стало стыдно за свои джинсы и застиранную рубашку.
— Да, это я, — ответила она. — Добрый день.
Грейс спросила довольно дружелюбно:
— Что ты, черт побери, делаешь здесь в лесу? Неужели собираешь листья?
— Мне они нужны, чтобы украсить магазин, — объяснила Дженни. — Мне нравится, когда вокруг стоят вазы с цветами и листьями. Я думаю, если магазин будет выглядеть более привлекательно, это пойдет на пользу бизнесу.
— Может, ты и права, — сказала Грейс. — Бизнес и флористика? Хотя еще только начало сезона. У нас пока заполнена половина номеров, но через неделю-другую свободных мест не будет.
— Лаверберн-Харбор действительно популярный курорт — я имею в виду место для отдыха, особенно среди американцев.
— Им нравится ощущать себя иностранцами, стоит только пресечь границу, — заметила Грейс. — Послушай, а почему бы тебе не сорвать вон тот красный и желтый плющ? Он будет выглядеть очень декоративно, если обвить им вазу с цветами.
Дженни добавила несколько веток плюща к своему букету, подумав, что Грейс так же непредсказуема, как и Лэрри, — быстро впадает в ярость, а затем так же быстро забывает свой гнев. Грейс неожиданно сказала:
— Ты знаешь, что Лэрри Кэмерон уехал в Монреаль?
Дженни вздрогнула. Она ожидала от Грейс упреков, и эта непринужденность ее обезоружила.
— Да. Я… Он сказал мне, что уезжает в Монреаль, когда мы виделись в последний раз, — ответила она. — Поэтому я предполагала, что он уехал.
— Уехал прошлой ночью. У нас была прощальная вечеринка. Сегодня я с трудом открыла глаза.
Дженни медленно проговорила:
— Я так поняла, что он уехал, чтобы поселиться там навсегда.
— Без сомнения. Он долго не вернется сюда, если вообще захочет вернуться. Харбору теперь придется жить без Лэрри. Но я, разумеется, буду видеться с ним, когда буду ездить в город. Я каждую осень провожу в Монреале.
— Как это чудесно, — пробормотала Дженни. Грейс рассмеялась.
— Не хочу спускать глаз с моего мужчины, — заявила она. — Он станет встречаться с первой же хорошенькой девушкой, которую увидит, если я не прослежу. У него такая привычка. Просто не может чувствовать себя счастливым, если под рукой нет девушки. Может, мне стоит выйти за него замуж поскорее? Таким образом я решила бы кучу проблем. Ну, не буду отвлекать тебя от озеленения, Дженни. Пока. О, не забудь, что в следующий вторник состоятся выборы королевы. До встречи.
— До свидания, мисс Ирвин.
Дженни со странным чувством смотрела, как удаляется машина Грейс. Что-то тут было не так. Такое спокойное и бесстрастное поведение Грейс в подобной ситуации было неестественным.
Дженни набрала еще немного цветов и листьев, кружевных гвоздик, каких-то белых цветочков и огромных голубых петуний, которых она никогда не видела прежде, и еще несколько ветвей разноцветного плюща. Наконец она вернулась в переулок Лонгфеллоу и зашла в опустевший магазин. Пока она расставляла цветы в вазы, Топси запрыгнула в кухню через открытое окно и нежно потерлась о ноги Дженни, прежде чем вскочить на стол и проинспектировать результаты ее работы. Топси осторожно понюхала цветы и внезапно так громко зашипела, что Дженни удивленно взглянула на нее.
— Ну, в чем дело? — поинтересовалась Дженни. — А я думала, что ты любишь цветы. Вечно ты засовываешь свой нос в вазы и разрушаешь букеты!
Топси посмотрела на нее долгим, мрачным взглядом и спрыгнула на пол. Она чихнула три раза и выбежала прочь.
Дженни приготовила себе чай. Выпив чаю, она просмотрела страницы еженедельного журнала, который выбросил Чарльз. Время тянулось так медленно, что она вскочила с облегчением, когда раздался громкий стук в дверь и вошел Брюс Кэмерон. На нем был его килт, который он всегда надевал по воскресеньям.
— Добрый вечер, Дженни, — сказал он. — Твой папа дома?
— Нет. К сожалению, его нет. Он уехал в Ривербэнк с мисс Лессе и не вернется до девяти часов.
— Хорошо. Я зашел, чтобы поговорить с тобой. Нам нужно кое-что обсудить.
Дженни холодно сказала:
— Если вы собираетесь сообщить мне, что Лэрри уехал в Монреаль, то я это уже знаю.
