Запрокинув голову, Анна сурово встретила взгляд его темных сверкающих глаз. — Ты знал, что мысленно разговариваешь со мной? — резко спросила она. — Я ведь понятия не имела, кто ты.
— Нет, Анна, нет. Ничего такого не было. — Он провел пальцами по волосам, словно стараясь справиться с разочарованием. — Сначала я тоже не знал, кто меня слушает, потому что не ожидал, что найдется человек, способный улавливать мои мысли. — Он протянул к ней руки, словно умоляя понять его. — Только потом, когда мы выяснили, что ты способна воспринимаешь чужие мысли, мне все стало ясно. Это просто удивительно, что встретились два человека, наделенные таким даром…
Анна недоверчиво покачала головой. Теперь, когда Патрик все объяснил, она поняла, что истина и впрямь лежала на поверхности. И как это она сама не сообразила?
— Я не знала, что ты и мой ночной гость — одно лицо, до тех пор, пока сегодня ты не пришел мне на помощь. Я так боялась, что бандит ударится в панику и случайно перережет мне горло… — Жуткие воспоминания о тех бесконечных минутах внезапно нахлынули на нее, и она вздрогнула. — Когда я мысленно услышала отликнувшийся на мой призыв голос, то была потрясена. Впервые невидимому собеседнику удалось не только услышать меня, но и отыскать в реальности.
— Анна… — В глазах Патрика была мольба. Она медленно подняла дрожащие руки и вложила их в его ладони.
Впервые в жизни Анна не могла сказать, кому из них двоих принадлежат эти ощущения, настолько они были похожи.
— Ох, Анна… — Вдруг, словно не в силах больше сдерживаться, Патрик сжал девушку в объятиях и прильнул к ее губам поцелуем, исполненным такой нежности, что у Анны перехватило дыхание. — Ты нужна мне, — шептал он. — Я хочу, чтобы ты стала моей.
— Патрик, пожалуйста… — срывающимся шепотом произнесла она.
Ее охватило ответное желание, и пальцы сами собой начали расстегивать пуговицы его рубашки.
— Ах, Анна, моя Анна! — Патрик схватил ее за руки, поднес их к лицу и стал целовать по очереди каждый пальчик. — Ты уверена, что хочешь меня? — Его глаза, горевшие темным огнем, устремились к ее лицу. — Или это просто реакция на стресс?
— Нет, Патрик, нет. — Она знала, что он прочел желание в ее глазах. — Я люблю тебя. — И, снова запустив пальцы в его волосы, Анна поцеловала его.
Он подхватил ее на руки и понес в спальню.
Анна включила светильник. Золотистый свет отразился в глазах Патрика и длинных прядях темных волос, обрамлявших его лицо.
— Можно? — попросил он, протягивая руку к пояску ее халата.
Легкая ткань неслышно скользнула на пол. Глаза Патрика жадно обшаривали фигуру Анны, и дыхание ее с каждой минутой учащалось. Она знала, что в падающем сзади свете ночная рубашка стала почти прозрачной.
— Можно? — повторила слова Патрика девушка и стянула с него рубашку. — О Боже, — простонала она, увидев тонкую полоску пластыря на его ребрах, и осторожно провела по ней пальчиком.
— Это ерунда, — успокоил ее он.
— Ох! — выдохнула она, когда в неярком свете перед ней предстал его обнаженный торс. — Ты такой красивый. Словно языческий бог…
Анна погладила его теплое мускулистое плечо, потом скользнула ладонью по гибкой спине. Эротический сон, когда-то напугавший ее, волшебным образом становился явью.
Неужели это будет так же замечательно? — подумала она и попыталась расстегнуть Патрику джинсы, но не смогла справиться с кожаным ремнем.
— Помоги мне, — шепнула она, стараясь расстегнуть пряжку.
— Анна. — Патрик снова поймал ее руки и поднес к губам. Несколько долгих мгновений его глаза были прикованы к ее лицу, словно он принимал какое-то очень важное решение. — Можно сделать тебе подарок? Это вещь, которая досталась мне от предков, и, вручая ее тебе, я хочу отметить этот особый день.
Заинтригованная, Анна кивнула. Патрик быстро прошел в гостиную и вскоре вернулся со свертком.
— Я получил это от матери. — Он торжественно преподнес Анне сверток. — После сегодняшней ночи он будет твоим.
Анна осторожно развернула его и обнаружила внутри кулон с довольно странным рисунком. Это был круг, пересеченный двумя вертикальными линиями.
— Это Сигиль, Печать Друидов, — пояснил Патрик, когда она вопросительно посмотрела на него. — Ты наденешь его для меня?
— Конечно, — с улыбкой ответила она, поняв, как много это для него значит.
Позже я попрошу объяснить мне значение этого дара, решила девушка, а сейчас просто выполню просьбу Патрика. И она склонила голову, чтобы он мог надеть ей на шею кулон.
— Ты — само совершенство, — прошелтал он и расправил ее волосы так, чтобы они падали на грудь. — Видишь?
Анна бросила взгляд в зеркало, но сначала увидела Патрика, жадно пожиравшего ее глазами, и лишь потом — себя самое. На фоне его мощной фигуры она показалась себе маленькой и хрупкой. Патрик обнял ее и притянул к себе.
— А теперь, Анна, — шепнул он, прижимаясь щекой к ее макушке. — Теперь ты станешь моей. — Развернув девушку лицом к себе, Патрик кончиками пальцев провел по ее лицу, словно она была бесценным сокровищем, которое он хотел навсегда запечатлеть в памяти. — Такая нежная… такая прекрасная… — пробормотал он и снова прильнул губами к ее губам.
Никогда и ни с кем Анне прежде не доводилось так целоваться: физическое наслаждение от соприкосновения их губ усиливалось ее мысленным восприятием его эмоционального отклика.
— Ах! — слетело с ее губ при виде его полностью обнаженного прекрасного тела. — Я знала, что ты будешь именно таким.
И она потянулась к нему, не в силах устоять перед соблазном коснуться узких бедер и провести ладонями по тугим мускулам ягодиц.
— Боже правый, — выдохнул Патрик. — Когда ты научилась сводить мужчин с ума?
— Когда однажды в полночь некто проник в мои мысли и научил меня грезить, — шепнула Анна, и он снова жадно прильнул губами к ее губам.
— Это нечестно, — простонала она, когда он наконец отпустил ее. — Я тоже хочу все снять. — Она прильнула к его возбужденному телу, и крупный кулон скользнул по ее набухшим соскам, дразня возбужденную плоть.
— Я не против.
Патрик наклонился и, взявшись за подол ее ночной рубашки, стал медленно поднимать его вверх. Он не сводил глаз с тела Анны, жадно пожирая глазами каждый сантиметр обнаженной плоти, открывавшийся взору. Густые черные ресницы отбрасывали полукружья теней на его скульптурно очерченные скулы, усиливая выражение страсти.
Когда он наконец снял с Анны все, ее длинные волосы рассыпались по плечам, прикрывая ослепительно белую грудь.
— Ты словно драгоценная статуя из слоновой кости, — прошептал Патрик, лаская разгоряченную страстью нежную кожу. — Только теплая и мягкая…
Он подхватил ее на руки, осторожно уложил на прохладные хрустящие простыни и лег рядом. Анна ловила себя на том, что отзывается на каждое его движение, а мысли и образы, возникавшие одновременно в их мозгу, стократ усиливали возбуждение.
Патрик был воплощением терпения, ибо Анна не спешила. Она продолжала медленно исследовать его тело, счастливо улыбнувшись, когда он вздрогнул, ощутив прикосновение ее ногтей к темным плоским
