— Я вынужден верить тебе, — отрывисто проговорил он. — Не думаю, что даже ты способна развлекаться допоздна, зная, что отец, возможно, умирает.
— Спасибо, — с горечью отпарировала Джоанна. — Я могу обойтись без твоей снисходительности.
— Черт тебя побери, я вовсе не проявляю снисходительность. Однако ты должна согласиться, что ведешь довольно веселую жизнь!
— Ты ничего обо мне не знаешь! — широко раскрыв глаза, воскликнула Джоанна. — Если хочешь знать, я впервые за много месяцев вернулась домой так поздно. И вообще не могу припомнить, когда задерживалась, разве что на Новый год!
Димитри равнодушно отвернулся.
— Это, разумеется, твое дело, — заявил он грубо. — Интересно, сколькими мужчинами ты можешь интересоваться одновременно?
Джоанна вскочила на ноги, расплескав кофе, рывком поставила кружку на каминную полку.
— Не смей меня осуждать, ты… предатель! — выкрикнула она разъяренно. — Я буду жить, как мне хочется, так же, как и ты!
Димитри окинул ее циничным взглядом.
— Кажется, именно так ты и поступаешь! Скажи мне, что именно делает сейчас этот несчастный идиот, Джимми? Крепко спит в своей постели, насколько я могу понять? Интересно, где именно? Почему не здесь?
Пальцы Джоанны обожгла пощечина. Его щека мгновенно покраснела под загаром. Димитри сердито вскрикнул и, схватив ее за талию, рванул к себе, с жестокой яростью впиваясь губами в ее губы. Джоанна пыталась освободиться, но он был гораздо сильнее и через несколько мгновений жар его тела и прикосновение губ вынудили ее оставить сопротивление и покориться. Со вздохом протеста она обхватила его шею руками и ответила на его поцелуи, прильнув к нему, пока он сам не оттолкнул ее.
— Бог мой, — пробормотал он, и пальцы его задержались у нее на шее, — не заставляй меня сделать то, о чем мы оба пожалеем! — Он провел ладонями по ее рукам под тонким шифоном. — На тебе есть что- нибудь под этой штучкой? — его голос звучал глухо от страсти.
Взгляд Джоанны слегка затуманился.
— Конечно, — хрипло проговорила она, потом, не в состоянии удержаться, положила руки ему на талию и снова придвинулась к нему. — Димитри! — сказала она тихо, — поцелуй меня еще!
Димитри на мгновение сжал руки в кулаки, потом грубо высвободился.
— Бога ради, Джоанна, — яростно выговорил он, — прекрати меня мучить!
Джоанна посмотрела на него с любопытством.
— Тебя мучить? — недоумевая повторила она.
Димитри сунул руки в карманы брюк.
— Забудь! — оборвал он ее. — Нам надо кое-что обсудить. Ты можешь вернуться в Грецию на пару дней? Мэт хочет тебя видеть.
Джоанна пригладила волосы.
— Как я могу? — Она беспомощно опустила руки. — Я только что по-настоящему снова вникла в работу!
Димитри взлохматил волосы.
— Понимаю, это трудно, — пробормотал он. — Да и вообще, думаю, глупо в такое время обсуждать подобные вещи.
Джоанна, подавив зевок, кивнула.
— Зачем же ты ждал? — спросила она, удивленная тем, что он испытывает такое напряжение. — Удостовериться, что я знала о телеграмме?
Димитри наклонил голову.
— Вероятно, проехав столько, я хотел убедиться, что ты все еще живешь здесь, — сказал он. Потом приподнял манжету, взглянул на часы. — Пойду-ка я.
Джоанна подумала немного и сказала:
— Не ходи в отель. Оставайся здесь.
Димитри насторожился.
— Нет, спасибо.
Джоанна покраснела.
— Не смотри так возмущенно. Я не приглашаю тебя спать со мной! Я подумала, что нелепо возвращаться в отель в четыре часа утра.
Димитри устало размял мышцы, провел рукой по шее сзади. Потом внимательно посмотрел в ее раскрасневшееся лицо.
— О'кей, — сказал он. — Я буду благодарен, если мне не придется вызывать такси в такое позднее время.
Джоанна уже почти пожалела о своей поспешности. Глупо было предлагать это, но раз уж он здесь, ей не хотелось его отпускать. Вся остальная его жизнь принадлежит Андреа: неужели она не может без угрызений совести провести хотя бы несколько дней?
Она вышла в прихожую и сообщила:
— Постель в свободной комнате готова. К моей соседке должна приехать на несколько дней племянница, а миссис Твейнс негде ее поселить. Но теперь, кажется, она не приедет, так что добро пожаловать на приготовленную для нее постель. Первая комната направо наверху.
— Спасибо. — Димитри поставил ногу на ступеньку лестницы и внимательно посмотрел на нее. — Ты мне доверяешь, Джоанна?
Джоанна смутилась.
— Думаю, да, — едва выговорила она.
— Хорошо. — Он улыбнулся и стал подниматься через две ступеньки.
Так непривычно, что в доме есть мужчина, думала Джоанна, выключая свет. Она слышала его движения в ванной, потом донеслись звуки открываемой и снова закрываемой двери свободной комнаты. Было в этом и что-то успокаивающее после всех этих недель одиночества, и сердце ее вдруг болезненно сжалось. Если бы только, печально подумала она, если бы только…
К собственному удивлению, она спала очень крепко и проснулась от непривычного звука насвистывания внизу, в кухне. Джоанна взглянула на часы на прикроватной тумбочке и не поверила своим глазам. Не может быть, что уже половина одиннадцатого! Потом она заметила кое-что еще: поднос, на котором стояли чашка, чайник, сливочник с молоком и сахарница. Димитри, наверное, принес его, когда она еще спала, и оставил здесь. Она вспыхнула: как она выглядела во сне? Джоанна поспешно вскочила с постели. Надев стеганый зеленый халатик, она вышла из спальни и направилась вниз. Проходя мимо зеркала, она взглянула на свое отражение, сообразив, что забыла причесаться. В прихожей она столкнулась с Димитри, выходящим из кухни с кружкой кофе в руках и ежедневной газетой под мышкой.
Джоанна смутилась, вспомнив свои непричесанные волосы и домашний халатик, но все же сказала:
— Что-то ты подумал обо мне? Я обычно не встаю так поздно. Хорошо еще, что сегодня суббота. Ты давно проснулся?.. Хорошо спал?
— Кровать очень удобная, — с улыбкой сообщил Димитри, — и я спал хорошо. Встал всего с час назад.
— Хорошо, — кивнула Джоанна. — Я… пойду оденусь.
— Останься выпей кофе, — протянул он лениво. — И не беспокойся о том, как выглядишь: для меня ты всегда красива!
Джоанна долго не могла отвести от него взгляда, потом крепко сжала руки.
— Димитри! — неуверенно сказала она. — Мне необходимо знать… ты собираешься жениться на Андреа после… после смерти моего отца?
На мгновение ей показалось, что он пришел в ярость, потому что лицо у него вдруг окаменело. Потом он, казалось, взял себя в руки и ответил:
— Ты наверняка сама знаешь ответ, на свой вопрос.
