позвала:
– Диана! Ты дома?
Ответа не последовало, женщина закрыла дверь и сняла дубленку. За прихожей шла гостиная – большая комната с ровными, выкрашенными клеевой краской стенами. Пол покрывал сапфирово-голубой ковер, на котором стоял белый кожаный с темно-синей отделкой гарнитур из трех предметов. Отопление было полностью электрическим, но Маделин предпочла бы камин. Она, войдя, тотчас же открыла клапан радиаторов, чтобы в комнатах, несмотря на холодный воздух улицы, стало достаточно тепло. Уютную комнату украшала китайская горка с несколькими интересными экземплярами китайского фарфора, книжные полки от пола до потолка были заставлены книгами, здесь же стоял телевизор, а на столе в алькове – принадлежавший Диане проигрыватель и ее пластинки.
Маделин закурила и включила телевизор. Во время обеда она прошлась по магазинам и купила на ужин отбивные, чтобы вечером не возиться с готовкой. Было около шести, так что скоро должна была прийти Диана.
Она разделась и направилась в ванную умыться и почистить зубы. Проделывая немудреные процедуры, ей захотелось узнать, что подумал о ней тот мужчина в красной машине. Маделин находила его чрезвычайно привлекательным… да таким его нашла бы любая женщина. Интересно, сколько ему лет? На вид тридцать с небольшим, ей тридцать три, значит, вполне вероятно, что они ровесники.
Критически осмотрев себя в зеркале, Маделин пришла к выводу, что фигура у нее хорошая, выразительные серо-зеленые, с золотистыми крапинками глаза, красивые шелковистые, густо-янтарного цвета волосы.
А этот мужчина – она вздохнула – несомненно, был красавцем. Маделин не сомневалась, что такого же мнения о нем придерживаются очень многие женщины его круга. В его глазах она заметила достаточно цинизма, он слишком хорошо знал силу своей притягательности и даже скучал от этого.
Маделин, смотрясь в зеркало, состроила рожицу, очень развеселившись от таких мыслей. Господи боже, она ведет себя словно ребенок! И из-за чего, просто потому, что столкнулась с незнакомым мужчиной!
Выйдя из спальни, она услышала, как в замке поворачивается ключ – пришла Диана. Девушка была точной копией матери, чуть более юной, исключая цвет волос – они были темно-коричневыми. Диане было шестнадцать, она училась в коммерческом колледже Оттербери. Она довольно часто возвращалась домой поздно, поскольку в колледже репетировали пьесу, а Диана исполняла главную роль. Пьесу написали сами студенты одного из предыдущих выпусков, и с тех пор ее повторяли на всех благотворительных акциях.
Диана не отличалась таким высоким ростом, как мать, зато волосы у нее были гораздо длиннее. В темно-сером шерстяном пальто, с сумкой из шотландки, она выглядела как обыкновенный подросток.
– Привет, мам, – поприветствовала она Маделин, бросая сумку на стул. – Сегодня прохладный вечерок, да? Я замерзла.
Маделин кивнула.
– Да, погода не слишком весенняя, – согласилась она. – Репетиция прошла хорошо?
– Средненько, – равнодушно бросила Диана. – Мисс Хоукс всегда старается превратить любое дело в муштру, но если не считать этого, то все прошло хорошо. А вообще, кажется, что все действуют кто в лес, кто по дрова и слаженности мы не добьемся никогда.
Маделин хихикнула:
– Наверное, просто выдался не совсем удачный вечер. Ну, не беда, все вскоре наладится. Семестр кончается через три недели, верно?
– Да, слава богу. Какое счастье, потом целых две недели можно будет ничегошеньки не делать!
Маделин улыбнулась и пошла на кухню. Приготовив овощи и положив отбивные на гриль, она окончательно решила ничего не рассказывать Диане о своем падении с мотороллера. В конце концов, ведь ничего страшного не произошло, а Диана постоянно твердит, что в часы пик Маделин должна ездить на автобусе.
Они поужинали в гостиной, один угол которой был преобразован в маленькую столовую, отгороженный от остального пространства комнаты вельветовыми занавесями. Диана сидела за столом, пока мама убирала со стола, а потом смотрела телевизор, Маделин задумчиво курила за чашкой кофе.
– Я помою посуду? – спросила Диана, лениво потягиваясь. – Дядя Эдриан сегодня придет?
– Думаю, он к нам заглянет, и я была бы очень признательна тебе, если бы ты вымыла посуду. Я хочу переодеться во что-нибудь более подходящее.
Диана улыбнулась и поднялась на ноги, Маделин вопросительно посмотрела на нее:
– Ты… ты сегодня вечером куда-нибудь уходишь?
– Да. Джефф пригласил меня в «Севентиз-клаб».
– О! – Маделин кивнула.
– Ты против?
Маделин облизнула губы.
– Нет, нет, почему мне быть против?
– Ни почему, но я заметила, что ты не слишком радуешься моим вечерним встречам с ним.
Маделин вяло улыбнулась:
– Прости, милая. Конечно, тебе стоит пойти.
Диана пожала плечами и беззаботно сказала:
– Что ж, так я и сделаю.
– Да, кстати, Эдриан, возможно, придет поздно, он сказал, что у него кое-какие дела, но, думаю, он найдет время, – криво улыбнулась Маделин.
– Для тебя он всегда находит время, – хитро промурлыкала Диана.
Маделин сжала губы:
– Да, может, и так. Но это ничего не значит, Диана, абсолютно ничего.
Диана пожала плечами и принялась за посуду. Маделин потушила сигарету в пепельнице и направилась в спальню. Ей надоели шуточки Дианы по поводу Эдриана. По правде сказать, они были небезосновательны, но ей совсем не хотелось в этом признаваться.
Она надела темно-синие брюки-стрейч и итальянскую шелковую блузку, волосы решила оставить распущенными. В результате из спальни она вышла юной и привлекательной. Диана умело поправила матери макияж, используя только темно-голубые тени и помаду, а золотистая кожа Маделин не нуждалась ни в какой корректировке.
Девушка критически оглядела мать.
– А дядя Эдриан одобряет брюки? – со значением поинтересовалась она.
Маделин развеселилась.
– А вот я это и проверю, – легкомысленно ответила она. – К тому же это я их надела, а не дядя Эдриан.
– Я знаю, но, если честно, мам, однажды ты, возможно, выйдешь за него замуж, и тогда тебе придется одеваться в соответствии с твоим положением.
– Моя дорогая Диана, у меня нет ни малейшего намерения выходить замуж за дядю Эдриана. Я говорила это и ему, и тебе уже раз сто. Мне тридцать три, а не пятьдесят три, кстати, мне кажется, это прекрасный возраст. И в конце концов, я не собираюсь пока ничего менять.
Диана нахмурилась:
– Дядя Эдриан не старше, чем сейчас был бы папа… – Она замолчала.
– О, милая, я знаю. – Маделин взглянула на часы. – Тебе не пора идти?
Дочь пожала плечами:
– Может, и пора. Ладно, одевайся как хочешь. – Она сняла с вешалки свое пальтишко. – Я тогда пойду.
– Хорошо, милая. Будь умницей.
Девочка чмокнула маму в щеку и пулей вылетела из квартиры. Маделин прошла в кухню. На полу были разбрызганы доказательства, что, моя посуду, Диана чрезвычайно торопилась, швабра была мокрой, кафель у раковины и даже подоконник – в каплях воды.
Маделин отжала в ведро швабру, вытерла пол, потом убрала тарелки, которые Диана оставила у раковины, потом вернулась в гостиную.
