— В постели. Он болен.
Джулии не понравилось, как робко и беззащитно прозвучал ее голос, впрочем, Долорес, похоже, не ожидала ничего другого.
— Мануэль? Болен? — смело направляясь к дверям спальни и снимая на ходу пальто, переспросила она.
В холле было несколько дверей, и Джулии не понравилось, как безошибочно гостья определила ту самую, за которой лежал Мануэль. Что может служить лучшим доказательством того, что эта женщина бывала там не однажды? Сердце девушки болезненно сжалось.
— Пожалуйста! — жалобно воскликнула она. — Не ходите туда. Он спит. Не будите его! Я… я лежала на диване. Должно быть, тоже задремала.
Уже держась за ручку двери, Долорес остановилась:
— Кто вы такая?
— Джулия Кеннеди. А вы мисс Арривера?
— Это Мануэль рассказал вам обо мне?
— Нет, я вас знаю.
Долорес улыбнулась, однако ее улыбку нельзя было назвать довольной.
— Итак, что вы здесь делаете? — Она отошла от двери и теперь стояла в нескольких шагах от Джулии. Ее высокий голос насквозь пронизывал несчастную девушку. — Вы его сиделка?
— Нет. Жозе ненадолго отошел, вот я и согласилась подежурить вместо него.
— Вот как? Значит, вы подружка Жозе? — Долорес Арривера свирепо надвигалась на девушку.
Джулия покраснела, поспешно опуская глаза. У нее не было ни малейшего желания пререкаться с разгневанной женщиной.
— Можно сказать, что да, — кротко согласилась она и уже более уверенно добавила: — Если хотите увидеть Мануэля, приходите лучше завтра.
— Вы так думаете?
Долорес подошла еще ближе, и Джулия почувствовала сильный запах ее духов. У них был тяжелый, дурманящий аромат. «Женщина действительно совершенна», — тоскливо подумала Джулия. Легкая, как пух, словно воздушная, с крошечными руками и ногами и в то же время страстная и горячая, как цыганская кровь, текущая в ее венах.
Дверь спальни внезапно распахнулась, и на пороге появился Мануэль, небрежно завернутый в темно-синий шелковый халат. Едва заметно покачиваясь из стороны в сторону, он растирал виски подушечками пальцев:
— Бог мой, Долорес, как ты шумишь! Джулия! Что ты здесь делаешь?
Не давая мужчине опомниться, танцовщица бросилась ему на шею, покровительственно приговаривая:
— Мой бедненький, несчастненький, ты заболел. Почему ты не позвал свою Долорес? Я бы примчалась.
Поверх ее головы Мануэль продолжал смотреть на Джулию, и хотя его глаза немного потускнели от болезни, она могла поклясться, что он был рад ее видеть.
— Долорес, прошу тебя! — Он грубо оттолкнул ее. — Где Жозе?
— Он ушел к двоюродному брату, — ответила Джулия. — Я обещала, что дождусь его возвращения.
— Как видишь, дорогуша, твое присутствие теперь не обязательно. — Долорес гневно сверкнула глазами. — Я здесь и позабочусь о моем бедном Мануэле.
— Нет, Долорес, уйдешь ты. — Он все еще пытался избавиться от ее навязчивых объятий. — Почему ты вообще пришла? Между нами все кончено.
От этих слов у Джулии мурашки побежали по телу. Если он позволит себе и с ней так разговаривать, она просто умрет от унижения и стыда. Но Долорес, по-видимому, привыкла к подобному обращению. Она даже глазом не моргнула.
— Ты все еще сердишься? Как нехорошо! — пытаясь отшутиться, игриво проворковала она, но под его холодным взглядом проворно отступила к двери. — Ухожу, ухожу. Но я еще вернусь сюда, да?
Долорес не сдавалась, и это окончательно разозлило Мануэля.
— Вон! — из последних сил рявкнул он и еще больше облокотился на притолоку.
Долорес испуганно выскочила в коридор, зло хлопнув напоследок дверью. А Джулия подсознательно направилась к больному мужчине, подставляя ему плечо.
— Вы должны лечь в постель. Вам нельзя вставать.
— Я не умирающий больной, — сухо огрызнулся он, но в то же время сильнее навалился на нее, пока они медленно ковыляли к кровати. Простыни смялись, и девушка усадила его в кресло:
— Я только поправлю постель. Вам будет намного удобнее.
Мужчина не возражал, правда, до тех пор, пока она не подошла снова, предлагая снимать халат и ложиться.
— Не думаю, что мне стоит это делать, — подчеркнуто медленно произнес он, и девушка залилась краской до самых кончиков ушей.
Теперь понятно, почему Жозе не позволил ей менять простыни. «Халат надет на голое тело», — догадалась она.
— В любом случае вам нужно лечь. Жозе обещал не задерживаться.
Мануэль послушно скользнул под одеяло.
— Хотите чего-нибудь? — вспоминая свои обязанности, вежливо спросила Джулия.
— Тебя.
Его голос охрип, и девушка почувствовала, что отрывается от земли и стремительно летит на кровать. Мягкие, немного медлительные губы ласкали ее рот. Прежние чувства нахлынули на нее жаркой волной, почти сметая и здравый смысл, и силу воли. Только Мануэль вызывал в ней ответную страсть, только его твердые, требовательные губы, только его поцелуи. Они же и побудили Джулию к действию. Она вздрогнула и отстранилась, впрочем, без видимого энтузиазма.
— Это безумие! Вам нужен отдых.
— Это и есть отдых, и это не безумие. — Он потянул ее обратно.
— Мне действительно надо идти, — чуть не плача взмолилась она, вдруг осознав, что они одни в квартире и она полностью в его власти.
Совладает ли он с собой в этот раз и отпустит ли ее как на прошлой неделе? Ее пульс участился, дыхание стало неровным. Как глупо она поступила, придя сюда снова, она не должна поддаваться его опасному очарованию. Но ее безумно тянуло к нему, как бабочку к языкам пламени, сопротивляться не было сил. Она застонала, изо всех сил отгоняя пронизывающее ее желание. В этот момент дверь спасительно отворилась, и в спальню вошел Жозе. Его лицо тут же запылало.
— Прошу прошения, мсье, — чуть слышно пролепетал он, в ужасе закрывая рот рукой. — Я думал, мисс Кеннеди ушла.
Мануэль перевернулся на бок, и второй раз за один и тот же вечер Джулии пришлось молниеносно вскочить на ноги. Она поправила платье и прическу, стараясь не смотреть на Жозе и кожей ощущая его укоризненный взгляд. Ей стало невыносимо стыдно за свое поведение. Какими колдовскими чарами этот ужасный человек рассеял ее врожденную стыдливость, заставляя очертя голову броситься в омут страсти? Он обладал невероятной силой обаяния, которой не было у других, даже более красивых мужчин.
Мануэль тоже поднялся, натягивая халат, и полудружелюбно-полуиронично заговорил:
— Все в порядке, Жозе. Ты, как настоящий друг, уберег меня от того, о чем мы оба могли бы пожалеть. — И, взглянув на Джулию, с вздохом добавил: — Уже поздно. Тебе пора возвращаться домой. Жозе, не сочти за труд, отвези мисс Кеннеди. Можешь взять мою машину.
— Слушаюсь, мсье.
— Это не обязательно, — холодно отказалась Джулия. — Я лучше поеду на автобусе. Хочу подышать свежим воздухом. — И она почти бегом вылетела из комнаты.
Схватив пальто и не дожидаясь возможных возражений, все так же на ходу коротко бросила «до свидания» и оказалась на лестничной площадке. Бедная девушка, не останавливаясь, бежала до самой
