И тогда Джейми поняла, что с нее хватит. Признаться в том, что она дочь этой наглой эгоистки, невозможно. Да и что толку? Если уж Кэтрин, или Катриона, отказалась от нее, когда она была ребенком, вряд ли она нужна ей теперь, когда стала взрослой женщиной.
Кофе в ее чашке остыл, но все же Джейми заставила себя его выпить. Бесполезно желать, чтобы мать признала ее. А после того, что произошло между ней и Домиником, вряд ли стоит надеяться, что они с Катрионой смогут иметь хоть какие-то отношения.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Стоя у окна своего номера в отеле «Ритц», Доминик смотрел на мокрые деревья в парке Грин. Слева улица Пикадилли тянулась до самого угла Гайд-парка, справа открывалась площадь Пикадилли-Серкус, самое сердце театрального района Лондона.
Бывая в Лондоне, Доминик часто останавливался в этом отеле. Считал его оазисом покоя, несмотря на его расположение в оживленном месте города. К тому же отсюда Доминик мог пройти пешком ко всем нужным ему по делу фирмам. Он давно уже понял, что ездить по Лондону — трудная задача.
Сегодня он не планировал пешей прогулки: ему объяснили, что район Чизик находится далеко от Пикадилли, настолько далеко, что придется брать машину напрокат. Причем ехать он собирался без шофера.
Доминик тяжело вздохнул, пытаясь избавиться от странной тяжести в груди. Какое-то напряжение и нервозность не покидали его в последнее время. Дьявол, а что, если она вообще не захочет меня видеть? — размышлял он. Неужели я затеял все это долгое путешествие зря?
Он с шумом втянул воздух. Нет, не может быть. Но сомнения терзали его еще на Бермудах, именно поэтому он решил не предупреждать Джейми о том, что приедет. Все, что она захочет сказать, она скажет ему в глаза, раз уж на то пошло.
Он знал Джейми, а потому не был уверен, что, увидевшись, они сразу решат все проблемы. Ведь она презирала его за то, как он с ней обошелся…
Доминик снова вздохнул. Если бы она относилась ко мне иначе! — подумал он. Если бы в тот злополучный вечер, ложась спать, я мог представить себе, что утром она исчезнет! Или что явится Катриона и будет сидеть в засаде, поджидая меня! В то утро я меньше всего хотел видеть мачеху.
— То есть как это — Джейми уехала? — взорвался он в ответ на известие Катрионы. Она сощурила глаза: вопрос этот не был для нее неожиданным.
— Уехала, и все. — Женщина злорадно улыбнулась. — Я думаю, ты согласишься, что мы с ней так и не настроились на одну волну. А увидев, что она натворила в моем кабинете, я просто разъярилась.
— Когда она уехала?
Катриона явно не ожидала такой реакции. И инстинктивно тянула с ответом.
— Не знаю… Час или два назад. А что, разве это имеет значение? Мы больше ее не увидим. Я ведь могу что-то решать…
— Не можешь!
Сейчас он вспомнил этот миг с удивлением — он не подозревал, что способен на такую решительность. Не дожидаясь ответа мачехи, он выбежал из дома, прыгнул в «тойоту» и помчался в аэропорт в надежде, что помешает Джейми сесть в самолет.
Разумеется, он опоздал. И мог только догадываться о причине, заставившей Джейми улететь утренним рейсом в Штаты, не дожидаясь прямого рейса в Англию.
Впрочем, на ее месте он сделал бы то же самое. Но, может, она боялась, что он пустится вдогонку? Или же просто желала поскорее покончить с приключением, связанным с розысками матери?
Однако Катриона не позволила пасынку слишком долго строить догадки. Она встретила его почти на пороге, и по выражению ее лица было ясно, что она не позволит себя унижать. Сейчас Катриона впервые в жизни выглядит на свой возраст, подумал Доминик.
— Какого черта ты себе такое позволяешь? — воскликнула мачеха. Она смотрела мимо Доминика, вероятно ожидая увидеть Джейми, входящую следом за ним. — Куда ты вдруг умчался?
— Я был в аэропорту, разумеется. — Он смотрел на Катриону угрюмо, слишком расстроенный, чтобы разговаривать с ней по обыкновению вежливо. — Но Джейми уже не было там. Что ты, черт возьми, сказала ей такого?.. Что заставило ее улететь утром в Штаты, не дожидаясь лондонского рейса?
— Так она все-таки улетела?
— Да, улетела. — Он сунул руки в карманы обрезанных джинсов. — Скажи же мне — из-за чего?
— Дорогой, я тебе уже все объяснила. — Теперь, зная, что Джейми больше ей не мешает, она решила быть покладистой. — Мы не сошлись характерами. И почему ты так разгорячился, милый? Я думала, она тебя мало интересует.
Доминик набрал в легкие воздуха.
— А если не мало?..
— Что? — Катриона уставилась на него широко распахнутыми глазами, делая вид, что не понимает его слов.
— А если я скажу, что она меня интересует? — твердо добавил Доминик. — Ты попросишь ее вернуться, если мне это нужно?
Выражение лица его мачехи сменилось несколько раз, пока она наконец не выбрала маску легкого кокетства:
— Перестань, дорогой, я знаю, что ты шутишь. Мне жаль, если ты сочтешь меня вздорной, но эта женщина действительно меня раздражала. А я не могу работать с человеком, который мне не нравится.
— Почему же она тебе не нравилась? — Губы Доминика сжались в упрямую линию. — Мне она казалась обаятельной.
— Что ж, возможно. — Голос Катрионы стал злым. — Но это была вторая Кристин! Ее гораздо больше интересовал ты, чем работа.
— Я?! — Теперь Доминик во все глаза уставился на нее. — Не верю.
— Но это так. — Катриона притворилась более терпимой. — Эти девицы все одинаковы. Делают вид, что им нужна работа, а сами только и думают, как захомутать мужика.
Доминик задохнулся от возмущения.
— Так ты за это ее и уволила?
— Уволила за то, что она, кроме всего прочего, самоуверенна, — ответила Катриона, понимая, что слова ее звучат не очень убедительно. — Во всяком случае, она тоже согласилась с тем, что мы не сошлись характерами. И как только я ей заплатила, она моментально исчезла.
— И ничего… не сказала? — Он тяжело дышал.
— О чем, например? — Катриона чувствовала, что терпение ее иссякло. — Черт возьми, Мики, что она могла мне сказать?
Шумно выдохнув, Доминик прошел мимо мачехи в залитую солнцем гостиную и остановился у окна.
— Она не рассказывала тебе, что произошло вчера? — спросил он через плечо. — Не рассказывала о том, что я видел, как она что-то искала в моих комнатах?
— Нет! — Изумлению мачехи, шедшей за ним следом, не было предела. — В твоих комнатах?! Господи, конечно же, нет! А она знала, что ты дома?
— Думаю, не знала. — Лицо его исказила гримаса. — Если честно, то я ее до смерти напугал.
— Но что она там делала?! — Катриона пришла в ярость. — Если она что-то украла…
— Ничего она не украла. — Голос Доминика стал бесстрастным. — Она даже объяснила, что считала эти комнаты твоими. Значит, не представляла себе планировку дома.
— Моими?.. — Катриона уставилась на пасынка. — Но зачем ей было обыскивать мои комнаты?
— Она сказала, что ей нужно что-то найти, — ровным голосом произнес Доминик. — Я предполагал, ты знаешь, что именно.
