Морган сделал шаг в сторону Флисс.
— Я жестоко обошелся с тобой? — переспросил он с сомнением в голосе. — Ничего не понимаю! Когда?
— Да, ты поступил жестоко, — Флисс не могла поднять глаз на Моргана. — Я была уверена — ты никогда не захочешь встречаться со мной!
Морган опять чертыхнулся. Флисс показалось — сейчас он развернется и уйдет. Вместо этого Морган подошел к Флисс и, бережно взяв ее за руки, поднял с кресла.
— Я сильно разозлился тогда, — грубовато объяснил он. — Чувствовал себя униженным. Думал, ты отдалась мне из жалости.
Флисс взглянула в глаза Моргану.
— Но ты должен был понять…
— Что я должен был понять? — Глаза Моргана потемнели от гнева. — Я все прекрасно понял. Ты не желала меня. Ты думала о другом мужчине.
— Как ты мог подумать…
— …что ты используешь меня как заместителя? — Морган ухмыльнулся. — Всякий, оказавшись в таком унизительном положении, как я, поверит во что угодно.
— Но ты повел себя… — начала Флисс с сомнением в голосе.
— Как я повел себя? — Морган схватил ее за плечи. — Объясни, что ты имеешь в виду!
— Хорошо, постараюсь… — Флисс тщательно подбирала слова. — Мне показалось — ты ненавидишь меня…
— Это так и было, — жестко подтвердил Морган. — А что, по-твоему, я мог тогда чувствовать? Ты дала мне минуты райского наслаждения. Но я хотел большего…
— Ты шутишь! — воскликнула Флисс, не решаясь поверить собственным ушам.
Морган резко привлек ее к себе.
— Я серьезен, как никогда, — прошептал он. Пальцами он нащупал бьющуюся жилку на виске Флисс. — У тебя бешеный пульс. Значит ли это, что пастор Блэнд говорил правду?
— Все зависит от того, что именно он сказал… — прошептала она. Ей снова стало страшно.
— Ну что ж… — задумчиво произнес Морган, — пастор сказал, что, по его мнению, вы с ним… несовместимы. Он выразился именно так! — Морган нежно погладил Флисс по щеке. — Он сказал, что, даже если ты получишь развод, вы с ним никогда не поженитесь.
У Флисс перехватило дыхание. Конечно, ей следовало рассердиться на Грэма. Ведь он представил дело таким образом, будто ее разрыв с Грэмом произошел мирно и с соблюдением всех приличий. Но сейчас Флисс было не до нюансов. У нее будто гора свалилась с плеч. Грэм не стал сопротивляться. Спасая свою репутацию и желая искупить грех, он решил примирить Моргана и Флисс. Можно ли осуждать его за это?
— Грэм сказал правду, — с трудом выговорила Флисс. Она не могла оторвать взгляда от губ Моргана. — Да, все так и есть! Мы решили, что лучше расстаться. — Флисс прикоснулась к лацкану пиджака Моргана. — Но я думала, тебе все равно…
— Нет, мне не все равно! — прерывающимся от волнения голосом воскликнул Морган. Губы его приблизились к лицу Флисс. — Все, что касается тебя, волнует меня, и даже слишком. Именно так я думал все те годы, что провел за колючей проволокой в лагере. Так что можешь быть уверена в моих чувствах. Но я не знаю — любишь ли ты меня?
— Зачем ты спрашиваешь? — спросила Флисс на одном дыхании. — После всего, что с нами было, разве можно сомневаться?
— Мне не хочется, чтобы между нами были недоразумения. Если ты останешься со мной, то это навсегда! Я не похож на пастора Блэнда. У меня не хватит великодушия отказаться от тебя!
— Морган… — голос Флисс дрогнул. Слезы покатились по щекам. — Ты совсем не похож на Грэма, — прошептала она, обнимая его. Когда-нибудь она объяснит ему эти слова, но не сегодня. — Я сказала Грэму, что люблю тебя! И всегда любила тебя. Я поняла это в то утро, когда… когда мы с тобой…
— Занимались любовью, — хрипло закончил Морган. Он наклонился, и губы их слились в поцелуе.
В полночь Флисс захотелось пить, и она спустилась вниз. Морган задремал. Прежде чем выскользнуть из постели, Флисс несколько минут разглядывала его. Теперь, когда сон разгладил морщины на его лице, Морган казался намного моложе. В эти минуты Флисс наконец осознала, что же, собственно, произошло. Морган вернулся, он по-прежнему любит ее, и они вместе!
В кухне сильно сквозило, но Флисс не чувствовала холода. Тело ее согревала теплая волна наслаждения. Сердце пылало страстью. Она любит Моргана. Голова у нее кружилась от счастья.
Флисс решила выпить чаю. Она наполнила чайник и обхватила себя руками, ожидая, когда закипит вода.
Перед ее мысленным взором проносились воспоминания о страстных объятиях Моргана. Она заново переживала каждое его прикосновение. Флисс не терпелось поскорей вернуться наверх и убедиться, что Морган действительно в ее спальне.
Но Морган уже стоял за спиной Флисс и крепко обнимал ее. Флисс прижалась к нему и поняла, что Моргану тоже не спится.
— Безумие соскучился по тебе, — сказал он.
— Милый Морган, — шепнула она, отзываясь на его ласку. — Подожди минутку. Мне хочется чаю!
— Каждому — свое, — насмешливо сказал он, отпуская Флисс. Она осторожно взглянула на него. — Все в порядке, — добавил Морган, увидев, что Флисс встревожилась. — Я подожду. — В глазах его вспыхнул огонек страсти. — Пойду согрею постель. Не задерживайся долго.
Флисс кивнула, преодолев искушение кинуться вслед за Морганом к двери.
— Может быть, чаю? Или сэндвич? — крикнула она ему вслед.
— Ты знаешь, чего я хочу… — донеслось из коридора.
Флисс и Морган прилетели в Ньянду на празднование Миллениума. Флисс была на девятом месяце беременности. Морган беспокоился, как она перенесет столь длительное путешествие. Но Флисс уверяла его, что все будет в порядке, ведь они летели на президентском самолете, в сопровождении личного доктора президента. К тому же Флисс очень хотелось быть на церемонии вручения правительственной награды. Было любопытно взглянуть на человека, который сыграл столь значительную роль в ее жизни.
И все же оказаться в Ньяиде в конце одного из самых жарких месяцев года было почти пыткой. Флисс мучилась, тоскуя о снеге, который выпал в Англии на Рождество. Праздники они провели всей семьей в Тюдор-Кросс вместе с родителями Моргана. Свекровь очень беспокоилась, как бы дальняя поездка не отразилась на здоровье ее первого внука.
Президентский дворец находился на одном из высоких холмов, окружавших Кантангу. В здании не было кондиционеров, но толстые кирпичные стены хранили прохладу. Легкий бриз, веявший с океана, освежал воздух. Флисс с наслаждением разгуливала босиком по мраморному полу.
В самый канун Миллениума президент устроил прием. В шесть часов вечера церемония предусматривала коктейль, а в восемь часов Юлиус Мдола и его гости должны были пожаловать к столу. После ужина предполагалась церемония вручения наград. И в заключение праздничный фейерверк, назначенный ровно на двенадцать часов ночи.
Морган опасался, что столь насыщенная программа будет тяжела для Флисс. Они провели в Ньянде уже три дня, но Моргана не покидало беспокойство за ее здоровье.
— Не волнуйся, я чувствую себя прекрасно, — успокаивала его Флисс. Она лежала на кровати, наблюдая за тем, как Морган надевает праздыичный костюм. — Президент… — нерешительно начала Флисс, — то есть Юлиус, разрешил мне сидеть во время церемониальных мероприятий. Платье, которое он мне подарил, как нельзя лучше подходит для здешней жары.
— Оно тебе к лицу, — рассеянно заметил Морган. Ему никак не удавалось завязать узел галстука, и он наклонился за помощью к Флисс. — И вообще — ты само очарование! — подбодрил он жену, проведя рукой
