недель.
Эти злосчастные две недели тянулись для него невыносимо долго, и не только потому, что Адаму не терпелось выйти в море, но и оттого, что в этом городе он впервые встретил Марианну, и теперь все здесь напоминало ему о ней.
И то, что они с Марианной расстались более чем холодно, лишь усиливало тоску. Адам начал клясть себя на чем свет стоит за то, что поругался с Марианной, не успел порт Сэг-Харбора скрыться из вида. Он понимал, что поступил по отношению к Марианне несправедливо и теперь пройдет Бог знает сколько времени, прежде чем ему удастся загладить перед ней свою вину. Можно, конечно, послать ей письмо с извинениями, но это далеко не одно и то же, как если бы он сделал это лично. Адама так и подмывало бросить все и вернуться домой сразу после того, как закончится ремонт, однако это, несомненно, вызвало бы недовольство команды корабля.
Наконец мачту починили, можно было снова выходить в море. В течение этого двухнедельного вынужденного простоя Адам не сходил с корабля, наблюдая за ходом ремонтных работ, а в последний день занимался тем, что пополнял запасы пресной воды и продовольствия, и потому в последний вечер перед отплытием решил немного отдохнуть и расслабиться.
Сойдя с корабля, он похромал по булыжной мостовой по направлению к таверне, в которой когда-то давным-давно накормил ужином умирающих от голода Марианну и Филипа Котрайта. Время от времени ему приходилось останавливаться и отдыхать, опираясь на трость из китового уса: больная нога все еще давала о себе знать.
Когда Адам наконец добрался до таверны, он понял, что не следовало бы ему сюда приходить. Все здесь живо напоминало ему о Марианне. Ну нет! Он не зволит этим воспоминаниям взять над собой верх. Усевшись за столик, Адам заказал кружку эля и угрюмо уставился в пенистую жидкость. Мрачные мысли не давали ему покоя, и настроение его с каждой секундой все ухудшалось.
И потому, когда кто-то хлопнул его по плечу, Адам, не обернувшись, яростно выпалил:
– Черт подери! Неужели нельзя оставить человека в покое! Сижу, никого не трогаю...
Тут он обернулся, и гневные слова замерли у него на языке: рядом с ним стоял Джек Хэммонд, недоуменно глядя на приятеля.
Адам вскочил.
– Джек! Это ты, дружище! Как я рад тебя видеть! – Он указал рукой на свободный стул. – Присаживайся и выпей со мной стаканчик.
Капитан Хэммонд послушно сел, а Адам, подозвав официантку, заказал еще пару кружек эля.
Когда девушка отправилась выполнять заказ, Хэммонд заметил:
– Вот уж не ожидал тебя здесь встретить. Ты же отправился в плавание на две недели раньше меня.
– Верно, но меня угораздило попасть в шторм. Мачту сломало, пришлось встать на ремонт. Но теперь корабль уже в полном порядке. Собираюсь выйти в море завтра утром.
– Так, значит, ты ничего не знаешь? – спросил Хэммонд, не сводя с Адама пристального взгляда.
Адам почувствовал некоторое беспокойство.
– О чем, Джек?
– О Марианне.
– Что? С ней что-то случилось?
– Мне очень жаль, Адам. Я не думал... – Хэммонд нерешительно почесал рукой подбородок. – Ну да ладно! Ее обвиняют в убийстве и собираются отдать под суд.
И Хэммонд поведал другу обо всем, что ему было известно. Когда он упомянул Троуга, Адам выругался сквозь зубы.
– Так ты его знаешь? – удивился Джек.
– Еще бы! Вернее, знаю о нем. Главарь банды мародеров с Аутер-Бэнкс.
Хэммонд удивленно вскинул брови.
– Значит, то, что этот человек отъявленный негодяй, правда?
– Конечно, правда! Марианна рассказала мне о нем в этой самой таверне в тот день, когда мы с ней познакомились.
– Но самому тебе с ним никогда не доводилось сталкиваться? О том, что он главарь банды, ты знаешь лишь с ее слов?
– Да, ну и что с того?
Хэммонд ожесточенно махнул рукой.
– А то, что этот Троуг был в Саутгемптоне весьма уважаемым человеком, и большинство горожан не верят, что Марианна убила его в целях самозащиты. Подожди, я же не говорю, что я ей не верю! Просто представь себе, дружище, в какой обстановке будет проходить суд.
– Джек, я верю Марианне, как самому себе. – Адам подался вперед. – Послушай, если бы ты в тот вечер видел ее и мальчишку, с которым она сбежала с Аутер-Бэнкс, ты бы ей тоже поверил. Они дрожали от страха. Дело в том, что они убили сына Троуга... Вынуждены были это сделать, чтобы не умереть самим, и Марианна не сомневалась, что Троуг найдет их на краю земли, чтобы отомстить за смерть сына. Похоже, именно это и произошло. Хэммонд кивнул:
– Я верю тебе, Адам, однако беда в том, что придется убеждать в этом очень многих.
– Боже правый! – Адам со стуком поставил кружку на стол. – Нужно возвращаться домой, и как можно скорее. Только бы не опоздать!
