удержании своей торговли в руслах мирного времени, чтобы не помогать одной воюющей стороне избегать последствий враждебных действий другой». Согласие между каким угодно числом подданных заинтересованной нации не доказывает ничего относительно правовой стороны вопроса, но непримиримое различие во взглядах в ту эпоху показывает в высшей степени ясно необходимость для каждой стороны быть наготове отстаивать, в случае нужды силой, то, что она считает своим правом.
На основании изданного британским правительством 6 ноября указа, несколько сот американских судов были захвачены и введены в вест-индские порты британскими крейсерами. [166] Применение к этим судам упомянутого указа подлежит, однако, двум серьезным возражениям, если даже и допустимо в принципе. Во-первых, это было сделано без предупреждения, на основании закона, который по меньшей мере еще не получил международной санкции; и во-вторых, до войны торговля между французскими Вест-Индскими островами и Соединенными Штатами была допущена при посредстве судов свыше 60 тонн вместимости.[167] В течение года, до 30 сентября 1790 года, вместимость американских судов, вошедших из французских колоний в свои порты, достигла пятидесяти семи тысяч тонн. Таким образом, рассматриваемая торговля имела место и до войны и, следовательно, не подходила под закон 1756 года.[168]
Указ от 6 ноября не был обнародован почти до конца года; посланник Соединенных Штатов в Лондоне не получал копии с него до рождественских праздников. Он поспешил тогда сейчас же заявить протест; но прежде чем он добился аудиенции, 8 января 1794 года вышел второй указ, отменявший первый и устанавливавший распространение закона 1756 года только на суда, направлявшиеся из колоний прямо в Европу. Хотя и в новом указе был сохранен основной принцип первого, не принятый Соединенными Штатами, тем не менее, в виду того что он не распространялся собственно на их торговлю, многие поводы к неудовольствию были устранены.
Однако серьезность возникших уже ранее затруднений заставила правительство Штатов отправить в Англию чрезвычайного посла. Выбор пал на Джона Джея, прибывшего в Лондон в июне 1794 года. Британское правительство, которое уже отступило от своей первоначальной позиции и отменило указ 8 июня 1793 года о захвате продовольственных припасов, не нашло затруднений к примирительному образу действий. Результатом миссии Джея был торговый и навигационный договор, заключенный 19 ноября 1794 года – первое формальное соглашение между двумя странами. Убытки, причиненные американской торговле вследствие указа 6 ноября, были предметом обсуждения соединенной комиссии. Отчет о трудах ее не был опубликован до 1804 года, но на основании ее постановлений Соединенные Штаты получили вознаграждение за большую часть захваченных судов, и в следующем году Монро – тогда посол в Лондоне – настаивал на том, что будто бы решением комиссии совершенно осуждался принцип закона 1756 года. Однако ниоткуда не видно, чтобы полномочия ее распространялись далее обсуждения определенных частных случаев; по отношению к последним решение ее имело окончательную силу, но она не могла претендовать на то, чтобы то или другое правительство признало для себя обязательным мнение ее о каком-либо принципе из области международного права.[169] О законе 1756 года в договоре упоминания не было, но это могло быть истолковано как молчаливое признание его Соединенными Штатами или, по крайней мере, как подчинение их ему.[170] С другой стороны, Штаты добились значительных коммерческих выгод. Великобритания уступила американским судам привилегию прямых торговых сношений между Соединенными Штатами и британскими Ост– и Вест-Индиями, но не согласилась на допущение перевозки на этих судах товаров непосредственно неназванных колоний в другие иностранные порты. Собственно, британское правительство так страстно желало воспрепятствовать ввозу кофе и сахара в европейские порты на нейтральных судах, что настаивало – и добилось согласия со стороны Джея – на том, чтобы Соединенным Штатам дозволено было ввозить на своих судах патоку, сахар, кофе, какао или хлопок только в американские порты. Такое требование заставило бы американских купцов отказаться от права, которым они пользовались с большою выгодой, – вывозить во Францию из своих портов колониальные продукты, перевезенные в эти порты с французских островов; а право это основывалось на том допущении, что предварительный ввоз названных товаров в Америку как бы «очищал» последние от их колониального происхождения. Относящаяся к рассматриваемому вопросу статья договора, по представлении его Джеем в сенат была поэтому отвергнута, и только с таким изменением договор был ратифицирован обеими державами. Французское правительство смотрело с недоверием на переговоры между Великобританией и Соединенными Штатами. Несмотря на то что Джей уверял через американского посланника в Париже, что договор содержит определенное условие о ненарушимости действующих конвенций между Францией и Соединенными Штатами, оно беззастенчиво требовало копию договора, считая себя вправе получить ее, хотя последний не был сообщен еще правительству Штатов. Когда он сделался известным, то негодованию Франции не было границ. Главным образом возражала она против двух статей, которые благоприятствовали интересам воюющих сторон по отношению к нейтральным, против которых по преимуществу были направлены усилия слабейших морских держав. Первая из названных статей включала ясно установленный принцип что нейтральный флаг не покрывает неприятельского груза. Соединенные Штаты всегда признавали этот принцип, как общепринятый, хотя и пытались ввести в международные постановления противоположное начало. В договоре 1778 года между ними и Францией обе стороны согласились, что во всякой будущей войне, в которой одна из них будет участвовать, воюющая держала должна считать неприкосновенным имущество своего противника, если оно защищается флагом другой из заключивших договор сторон. Но Соединенные Штаты не думали, чтобы это соглашение между двумя державами обязывало все другие отказаться от установившегося обычая. Собственные интересы не располагали Великобританию к принятию предлагавшегося Штатами изменения, и старый принцип отчетливо признавался в семнадцатой статье договора. Другой пункт, вызвавший возражения со стороны Франции, относится к определению предметов контрабанды. Этот вопрос всегда составлял и составляет до сих пор одну из самых трудных задач международного права; потому что всякий предмет может иметь первостепенное значение в войнах одной эпохи или одной страны и почти не иметь значения в другую эпоху и на другом театре войны. Но по договору Джея Соединенные Штаты допустили, что морские припасы, а при некоторых обстоятельствах также и продовольственные, составляют военную контрабанду и поэтому подлежат захвату. Свободная торговля этими предметами имела большое значение для американцев; но они были тогда слабы с военной точки зрения и должны были подчиниться даже невыгодным для себя требованиям в вопросах сомнительного права. Материальные интересы граждан Соединенных Штатов, но не чувство собственного достоинства были отчасти пощажены тем, что Великобритания предложила оплачивать продовольственные припасы, которые будут конфисковаться ею в качестве военной контрабанды. Все эти условия шли вразрез с желаниями французов, смотревших на американцев как на обязанных им неоплатным долгом благодарности за скудную, хотя, конечно, чрезвычайно важную помощь, оказанную в революционной борьбе монархом, которого французский народ успел затем обезглавить. С этого времени к надменности, с которой французское правительство относилось к Соединенным Штатам, прибавилось еще раздражение. Франция закрыла глаза на затруднения и слабость новой и еще плохо связанной 1 группы государств, а также и на то, что порицавшаяся ею «сделка» в общем представляла косвенно выгоду и для самой Франции, пока Великобритания абсолютно господствовала на море. За высокомерными порицаниями и упреками последовал ряд мер, которые нарушали права нейтральных сторон, установленные договорами, и привели в конце концов к враждебным действиям между ней и Штатами.
Со времени договора Джея до Амьенского мира и вплоть до 1804 года отношения между Великобританией и Соединенными Штатами опирались на достаточно твердые основания. Бесчисленные придирки, правда, «предали» нейтральную торговлю в руки крейсеров, которые склонны были пользоваться слабыми поводами для захвата призов, толкуя в свою пользу благоприятные для них решения судов. При этом проволочки в делопроизводстве призовых комиссий значительно способствовали затруднениям нейтральных сторон, но в общем американская торговля процветала. В июне 1797 года государственный секретарь в возражение на одну резолюцию палаты сообщил, что «захваты, сделанные британскими крейсерами, и убытки, ими причиненные, судя по поступившим в департамент заявлениям немногочисленны,
