рассказчиком. Слушая его с неподдельным интересом, все притихли. Журналисты еле успевали делать записи в своих блокнотах. Он рассказал прибывшим, что руководство Приднестровья и командование гвардии даже пошли на проведение 17 июня в Кишиневе встречи солдат обеих воюющих сторон. Результатом встречи было разочарование. Стало понятно, что руководству Молдовы такие контакты были не нужны. Решили через листовку обратиться к молдовским солдатам, рассказать им о ходе переговоров, что их политики ведут «двойную игру». Заказанные листовки будут изготовлены в Бендерской типографии после обеда 19 июня…
Пятница 19 июня 1992 года была для жителей Бендер обычным предвыходным днём, с его повседневными заботами и суетой. Может, единственной чертой, отличающей его от других летних дней, было большое количество на улицах нарядных, празднично одетых девушек и юношей — школы города готовились к выпускным балам. Никто не подозревал, что в это время молдовская военщина уже изготовилась к внезапному вторжению, что вместо школьного вальса под грохот взрывов и стук пулемётов, заглушая крики ужаса и плач детей, взревя моторами по улицам города закружат танки и БТРы…
— …19 июня на своем «Москвиче» к пяти часам вечера я выехал на Каушанскую трассу, — продолжил свой рассказ Павел, — к автозаправке. Там на въезде в город автобус останавливался. Мне нужно было мать встретить. Рядом находился пост гвардейцев. Их было человек семь-восемь. Автобус почему-то опаздывал. Стоя, у обочины дороги, разговорился с одним гвардейцем, так ни о чём… Видим, со стороны Суворовской горы по автотрассе к нам подъехал ВАЗ — «Жигули». Из машины вышел мужчина и обратился к гвардейцу — он был одет по форме — и, сказав, чтоб тот сделал вид, будто проверяет документы, протянул ему права. Стал говорить, что неподалеку отсюда — за горой на трассе стоит большая колонна танков, бронетранспортеров, грузовиков с пехотой и пушками. Волнуясь, сказал, что, видимо, готовится вторжение, просил срочно известить об этом горисполком и гвардию, и чтоб сами были наготове. Это сообщение нас не на шутку встревожило. Ему нельзя было не верить — я помню, он когда-то работал с моим отцом. К тому же услышали где-то далеко в городе несколько автоматных очередей. На моём «Москвиче» мы с гвардейцем сразу же рванули на улицу Бендерского восстания к казармам и штабу гвардии. Но ни комбата Костенко, ни майора Дюбы — начштаба 2-го батальона, никого из офицеров в расположении не оказалось — вечер пятницы, все ушли домой. Только ребята, свободные от дежурства, сидели перед казармой на скамейке, курили. Доложили дежурному по батальону. Мы видели, что он не очень то нам поверил, хоть и выдал на пост ещё два автомата, цинк патронов и десять касок. Да ведь и сам он слышал стрельбу в городе!.. Это нас разозлило. Заехали в горисполком, повторили там дежурному свой рассказ. Но нам весьма резко сказали, что это дезинформация, чуть ли не обвинив в паникёрстве. В исполкоме, мол, сейчас заседает смешанная комиссия, члены парламента Молдовы да международные наблюдатели здесь — какое может быть вторжение? Уже выйдя из горисполкома, услышали усиливающийся автоматный огонь — где-то в районе горотдела полиции шёл бой. Подъехав к посту, увидели, что гвардейцы уже перекрыли дорогу стоявшей рядом техникой: автокраном, «КАМАЗ» ом с сеялкой в кузове, ещё каким-то грузовиком. Только я загнал свой «Москвич» за дом в проулок, взял из багажника «камуфляжку» и вернулся, как по трассе с Суворовской горы к городу пошла военная техника. Впереди ехал БэТэР, ещё на подходе начавший стрелять по частным домам. Резко взвизгнула собака. Где-то во дворе громко вскрикнула, видимо, раненная женщина. К обстрелу подключился ещё один БэТэР, а потом и зенитка — спаренная «ЗУ» шка, установленная наподобие башни на МТЛБ. Шквал огня был такой, что дома укутались клубами пыли и дыма, срезанные крыши вмиг осыпались крошевом шифера… Это было какое-то сумасшествие! Из-за идущего первым БэТра вырулил танк — «полстапятка», дважды ударил из пушки по «КАМАЗ» у с сеялкой. Машину разнесло в клочья! Другую технику он протаранил сходу, освободив колонне путь по трассе. С одними автоматами с тремя магазинами на брата противостоять этому мы не могли и укрылись в саду. Мимо нас кроме танков, БэТэРов и эМТэЛБэшек прошло несколько КАМАЗов с пушками, с десантом. Причём, как отличительный знак — форма-то одинаковая, что у них, что у нас — на голове, на касках, на рукавах, у них были белые повязки. На всех машинах, на бронетехнике были всякие надписи, типа: «Смерть смирновским оккупантам!», «За единую Молдову!» и прочие. И тут с горы начали бить орудия, на город, шипя ярко- рыжими хвостами, полетели ракеты «Алазань». Надо было выбираться нам оттуда. Мы разделились. Одна группа, перебегая огородами, нырнула в кукурузное поле, чтоб выбраться к микрорайону «Ленинский». Эти ребята только ночью добрались к казармам гвардии. Другой группе, в которой были трое гвардейцев, я предложил рискнуть — прорваться на «Москвиче». Добирались, виляя по проулкам частного сектора. Потом машину бросили. У казарм появились, когда там уже шёл бой. Да и вообще, по всему городу шёл бой — ото всюду слышались очереди, взрывы…
— На ваш взгляд, из-за чего же это произошло?…К тому же в разгар мирных переговоров, — заметно волнуясь, спросил у Павла питерский журналист.
— Думаю, что в своём мнении я не одинок, — подумав несколько секунд, ответил он, — Снегур и приспешники его режима всеми способами стремились помешать переговорам, которые логично потребовали бы смягчения, или даже изменения созданной ими системы государственной власти, и как следствие — удаления из правительства «зашоренных» националистов и «ястребов». А уступать кому-либо власть им ой как не хотелось! Всё было подчинено одной идее: потопить в крови начавшийся мирный процесс. Нужно было массированное «победоносное» военное вторжение — «блицкриг» номер два!…Чтоб можно было поставить мировую общественность перед свершившимся фактом молниеносного разгрома «сепаратистов». Для этого нужен был лишь более-менее убедительный предлог. Найти повод им труда не составило. Точнее говоря, не найти, а создать…
Слушая Павла, все были удивлены примитивностью повода, послужившего началом беспрецедентной в истории бойни мирных граждан, расстрела незащищённого, тихого, почти курортного города на Днестре. Есть одна характерная черта, присущая кровавым конфликтам, время от времени потрясающим страны, народы или всё человечество. Обычно они начинаются с незначительных поводов, масштаб которых абсолютно несоизмерим со следующими за ними массовыми жертвами и разрушениями. А потому о них почти не вспоминают, во всяком случае, в качестве причины войны. Никто ведь не считает, что более десяти миллионов человек, погибших в первую мировую войну — результат покушения в Сараево сербского анархиста Принципа на австрийского эрцгерцога Фердинанда. Вторая мировая война началась с нападения 31 августа 1939 года эсэсовцев, переодетых в форму жолнежей (солдат) Войска Польского, на радиостанцию немецкого пограничного города Глейвиц. Фашисты представили себя в роли жертвы. Но об этой провокации вскоре уже почти все забыли… Чаще всего такие поводы создаются намеренно стороной, заинтересованной в разжигании войны, целенаправленно готовящейся к ней. Агрессора интересует не юридическая или моральная сторона дела, сколько временная пропагандистская шумиха, организованная лишь для собственного народа — так сказать, для внутреннего потребления, — чтоб дать ему хоть какое-то сносное оправдание своей агрессии: мол, мы защищались, терпение лопнуло, нас вынудили, это ответ на террор и провокации…
— …Мы по радио слышали, какую ахинею нёс об этом «Месаджер». Это кишинёвская телерадиокомпания. Ни слову верить нельзя! — возмущенно воскликнул Павел, — Нам уже потом гвардейцы и ребята из ТСО рассказали, как дело было. Накануне гвардейцы задержали трёх нелегально находившихся в Бендерах офицеров армии Молдовы. До этого, оказывается, и милиция и гвардия уже задерживали несколько таких же, то в одном, то в другом районе города. Но их по настоянию международных наблюдателей тогда вынуждены были отпустить… У некоторых офицеров гвардии сложилось впечатление, что Бендеры просто наводнены такими нелегалами. Это не могло не насторожить. Вызвали из Тирасполя контрразведчиков, чтоб в присутствии «четырехсторонних» наблюдателей допросить задержанных. Одетые по форме два офицера и два бойца из контрразведки республиканской гвардии, перед тем как прибыть в штаб Бендерского батальона вначале заглянули в рабочий комитет, а оттуда решили заехать в типографию, чтоб забрать отпечатанные листовки. Когда двое из них вошли в здание, на оставшихся у машины водителя и офицера напали около десятка ОПОНовцев, после короткой стрельбы «на испуг» их скрутили и завели в типографию… Но там, видимо, они пытались вырваться. По крайней мере, как говорили случайные свидетели, в здании прозвучало несколько выстрелов, были слышны крики, шум… Всё же одному гвардейцу с автоматом в руках удалось вырваться и убежать. Полицейские стали вдогонку стрелять. На звук выстрелов
