пишущая машинка, постоянно пищал телеграф, звонили телефоны. Под конвоем полисменов стоял оборванец грозного вида в наручниках. И внезапно она вспомнила страшные истории, о которых читала.
Ни в чем не повинного прохожего полицейские избили дубинками. Невиновный был заключен в камеру и провел в ужасных условиях много дней за преступление, которого не совершал. Но, разумеется, ей эта участь не грозит. В конце концов, Брэгг состоит в дружеских отношениях с ее отцом.
Пожалуй, худшее, что ее ждет, — это вежливый выговор. Однако когда Франческа взглянула в лицо Брэггу, ее тревога резко усилилась. И что будет с бедняжкой Джоэлом?
— Брэгг, — отважно начала она, обернувшись к Джоэлу и ободряюще улыбнувшись мальчику, — он совсем еще ребенок.
— Томпсон, проводи мисс Кахилл в мой кабинет. — Он перевел взгляд на Франческу. — Я скоро буду, подождите меня там. — Он дал знак полицейским, и они последовали за ним по лестнице вместе с Джоэлом.
Джоэл с мольбой оглянулся на Франческу.
Франческа вымученно улыбнулась ему.
Сыщик, улыбаясь, указал Франческе на лифт.
Брэгг был предельно лаконичен и резок, и это не предвещало ничего хорошего. Франческа поняла, что у нее нет выбора. Она вошла в лифт и через минуту оказалась в кабинете Брэгга на втором этаже. Дверь за ней плотно закрылась.
Ее нервное возбуждение постепенно таяло, уступая место нарастающему любопытству. Она с интересом огляделась вокруг, пытаясь сдержаться, поскольку в прошлом ее привычка совать нос в чужие дела и подглядывать частенько приводила к неприятным последствиям.
Однако ее благоразумие было побеждено. Франческа улыбнулась и принялась разглядывать письменный стол Брэгга, заваленный книгами, бумагами и папками. На краю стоял телефон. Вращающийся стул с плетеным тростниковым сиденьем и такой же спинкой был отодвинут от стола, как будто хозяин кабинета смотрел в окно на улицу. Франческа снова улыбнулась, представив себе, как Брэгг сидит здесь, погруженный в размышления. У нее за спиной находился камин и часы на каминной доске. Там же лежала груда фотографий.
Еще в комнате стояли два отслуживших свой срок стула; когда-то они были приятного зеленого цвета, но сейчас сделались бурыми, со множеством пятен. Между столом и стульями лежал потертый замызганный коврик.
Кабинет явно нуждался в женской руке.
Франческа подошла к камину и, не удержавшись, просмотрела фотографии Брэгга с Сетом Лоу. Они улыбались и пожимали друг другу руки на ступеньках городской ратуши. Должно быть, фото было сделано в тот день, когда Лоу принял городское хозяйство и назначил Брэгга комиссаром полиции.
Франческа взглянула на другие фотографии. Брэгг с Карнеги, Брэгг с ее отцом и двумя незнакомцами. Брэгг с Теодором Рузвельтом — похоже, еще до того, как последний стал президентом Соединенных Штатов. Это произвело впечатление на Франческу.
Последняя фотография привлекла самое пристальное внимание девушки. Брэгг обнимал за талию привлекательную женщину, а на переднем плане улыбались чистенькие дети — два мальчика и маленькая девочка.
Это его семья? Франческа почувствовала неприятный укол в самое сердце. В сущности, она ничего не знала о Брэгге. Поскольку газеты не упоминали о его семье, девушка считала комиссара холостяком, к тому же на балу он был один. Некоторое время она изучала фотографию, пытаясь найти сходство между Брэггом и женщиной, но напрасно. Зато дети определенно похожи на него.
Спохватившись, Франческа подошла к окну, упрекая себя в том, что сует нос в личные дела Брэгга, которые ее совершенно не касаются. Она изучала Малберри-стрит.
Скопившийся у обочин снег уже почернел от грязи и конского навоза. Как похоже на Хестер-стрит, с удивлением подумала Франческа. Да и толпа внизу напоминала тамошнее скопище бандитов и подонков, нищих и карманников. Как могут все эти негодяи обтяпывать свои темные делишки под самым носом у полиции? Вот неподалеку дерутся двое мужчин, вовсю мелькают их кулаки. Наконец один из них свалился в канаву, вспугнув стаю голубей, и едва не сшиб двух полицейских, которые отвернулись, притворившись, что ничего не видели.
Мысли Франчески снова вернулись к Брэггу. Чего он хотел? Проявил он хоть малейшие признаки сочувствия или просто дружелюбия? Увы, он был суров и резок. Ему не до нее, ведь он комиссар полиции.
Разумеется, она знала, чего он хочет. Он потребует отчитаться, что она делала на углу Мотт-стрит и Хестер-стрит. И что тут сказать, как оправдаться?
Франческа закрыла глаза. Вот бы знать, что было во втором письме! Вот бы самой поговорить с Джоэлом! Она бы многое отдала, чтобы присутствовать на допросе мальчишки.
Она должна знать, что было во втором письме. В нем наверняка требуют выкуп.
Размышляя об этом, Франческа неожиданно увидела исписанные листки на столе Брэгга.
У нее отчаянно забилось сердце. Она взглянула на дверь. Сквозь матовое стекло ничего нельзя было увидеть. Франческа облизнула губы, понимая, что не стоит совать нос куда не следует, но ноги сами вели ее к письменному столу. На мгновение она заколебалась.
Если Брэгг увидит, как она шарит на его столе, то она наживет кучу неприятностей.
Франческа осторожно наклонилась пониже, пока ее плащ не коснулся письменного стола. Она уставилась на исписанные листки.
«Муравьи, — прочитала она. — Муравьи, лесок, лес, парк, Центральный парк? Поля, грязь, трава».
Эти слова были беспорядочно нацарапаны на листках. А сбоку были добавлены еще два жирно подчеркнутых слова: «Бартон» и «враги».
Вот и все.
— Проклятие! — прошептала Франческа, затем перевернула страницу. Новый листок был чист.
Она оглядела письменный стол. Похохсе, все остальное не имело отношения к делу Бартонов. Чтобы окончательно в этом удостовериться, она, покосившись на плотно закрытую дверь, открыла бежевую папку, увидела незнакомые фамилии и тут же ее закрыла.
Франческа пыталась рассуждать логично. Неизвестно, когда Джонни Бартон был похищен, нужно выяснить это поточнее. Интересно, что говорят свидетели? Вот бы ей самой опросить слуг Бартонов.
Брэгга могли поднять с постели вскоре после часа ночи. Он появился в доме Бартонов в десять часов утра. Трудно сказать, когда комиссар успел оказаться в своем кабинете и сделать эти записи, хотя, возможно, он заглянул сюда перед встречей с преступником на углу Хестер-стрит. В любом случае он был в кабинете совсем недолго, вот почему здесь так мало записей и материалов о похищении.
Франческа уже не владела собой. Преодолевая страх, она отодвинула книги и папки, но не обнаружила ничего интересного. Облизнув пересохшие от волнения губы, она задумалась, не стоит ли выдвинуть ящик стола. И тут вошел Брэгг.
Она улыбнулась ему, а комиссар с подозрением уставился на нее. Ей повезло — зайди он на несколько секунд раньше, застал бы ее на месте преступления.
Он перевел взгляд с ее лица на письменный стол, затем медленно прикрыл за собой дверь.
— Вы что-то ищете? — спросил он.
Брэгг был в рубашке и жилете, без кителя, рукава закатаны до локтей, открывая мускулистые руки, поросшие черными волосами. Узел галстука был ослаблен, открывая впадинку под горлом.
— Разумеется, нет! — воскликнула Франческа и лучезарно улыбнулась. «Только не переиграй», — предупредила она себя. Брэгг совсем не глуп и весьма проницателен, и чутье могло ему подсказать то, чего он не видел. — Я просто любовалась видом из окна. — Она даже сама удивилась, как легко солгала.
Брэгг прищурился, подошел к столу и прижался бедром к его краю.
— Видом из окна? Вы, должно быть, говорите о карманниках, жуликах и бандитах?
Франческа выпрямилась. Он не слишком любезен.
— Я никогда не бывала в этой части города, и не следует надо мной смеяться.
— Извините. — Он снова посмотрел на стол, взгляд его упал на исписанные листки. — Нашли что
