хотели?
Франческа почувствовала, что ее щеки предательски вспыхнули.
— Мне на глаза попались ваши записки, — призналась она и виновато добавила: — Извините меня.
Брэгг неожиданно вздохнул и потер пальцами виски. Сейчас, когда он отвел взгляд, Франческа смогла беспрепятственно его разглядеть. Он казался смертельно усталым и измученным, его галстук съехал набок. Ей стало его жаль.
Меньше всего ей хотелось бы добавлять ему неприятностей.
Брэгг вскинул голову, их взгляды встретились. Он поднялся из-за стола, и куда вдруг исчезла его былая уязвимость?
— Садитесь, мисс Кахилл, — сказал он совсем не так, как разговаривал с Джоэлом полчаса назад.
Его тон встревожил ее. Франческа опустилась в кресло, ухватилась за край стола.
— Я могу все объяснить.
— В самом деле? Мне некогда ждать. Пожалуйста, расскажите, что заставило вас отправиться на угол Мотт-стрит и Хестер-стрит.
Золотистые глаза Брэгга смотрели на нее пристально и непреклонно.
— Я хотела помочь, — тихо ответила она.
— Помочь? Хотели помочь? — взвился Брэгг. — Быть изнасилованной бандитом Гордино — вы это называете помощью? — Он уже не говорил, а кричал.
— Откуда… откуда вы узнали? — ошарашенно спросила Франческа.
— Наш маленький друг рассказал, — ответил, несколько успокаиваясь, комиссар. Впрочем, до полного спокойствия было еще далеко. Широко расставив ноги, он пылал гневом. — Я все-таки жду от вас внятного объяснения.
Говорить ей было очень трудно.
— Я очень люблю этого мальчика, — начала Франческа. Оба понимали, что речь шла о Джонни Бартоне. — Это так возмутительно… Я думала, что он будет там… думала, что вам понадобится моя помощь! — воскликнула она.
Брэгг недоверчиво вскинул брови. Но Франческа продолжала, не давая ему заговорить. Она тоже вскочила.
— Та записка, что передал вам Джоэл… Она была от похитителя? Это требование выкупа? Джоэл вам рассказал, на кого он работает? Вы уже знаете или подозреваете, кто похитил Джонни? — Она обрушила на него град вопросов.
Брэгг широко раскрыл глаза, затем резко приказал:
— Сядьте!
Франческа молча повиновалась.
Он наклонился через стол к ней.
— Недавно был принят закон… — сказал он вполголоса. — Знаете ли вы, что воспрепятствие раскрытию преступления уголовно наказуемое?
Франческа съежилась:
— Что?
— Вас, мисс Кахилл, можно обвинить в том, что вы мешаете расследованию преступления. Вам это известно? — Он наклонился к ней еще ближе.
Отпрянув, она отрицательно покачала головой.
— Значит, вы не представляете, насколько серьезны такие обвинения? — Он буквально навис над ней. Их лица оказались совсем близко. Франческа вжалась в спинку стула. Еще чуть-чуть — и стул мог бы опрокинуться. Она боялась даже дышать.
Ей показалось, что она ощутила слабый запах виски, смешанный с ароматом мужского одеколона.
— Так как же? — переспросил Брэгг.
— Нет, не представляю, — прошептала потрясенная до глубины души Франческа.
— Вы совершили преступление, мисс Кахилл. — Он не спускал с нее глаз. Она боялась моргнуть. — Весьма серьезное преступление. Вам грозит до десяти лет тюрьмы.
Франческа почувствовала, что близка к обмороку. Она вовсе не собиралась совершать преступление.
— Вы намерены возбудить против меня дело, комиссар? — услышала она вдруг свой голос.
Казалось, он не слышит ее. А может, он настолько распалился, что не обратил внимания на ее вопрос. Брэгг выпрямился.
— Как комиссар полицейского управления я мог и посадить вас за решетку, и держать там до тех пор, пока не решу, стоит ли возбуждать против вас дело. — Его глаза сделались свинцовыми, словно грозовые облака.
Франческа отчаянно замотала головой, затем нашла в себе остатки мужества и достоинства и встала так резко, что стул закачался и опрокинулся. Но они с Брэггом не обратили на это ни малейшего внимания.
— Комиссар, — сказала Франческа твердым голосом, она не привыкла, что на нее кричат импозантные мужчины, — только попробуйте это сделать, и вы не долго останетесь на своем посту. — Наверное, ее глаза при этом сверкнули, ведь она не только испугалась, но и разозлилась. Как он смеет ей угрожать?
Глаза у Брэгга удивленно расширились.
— Вы мне угрожаете? — спросил он, задыхаясь.
Возможно, она сделала ошибку. Однако никто и никогда в ее жизни не угрожал ей так, как Брэгг. Да, разумеется, у него было на это право. Но ведь она же не проститутка, которыми заполнена улица буквально под носом у полиции, не продавщица или лавочница. Она — дочь Эндрю Кахилла. И она заслуживает уважения. Ее отец — довольно близкий друг Рузвельта. И если он захочет, то голова Брэгга рано или поздно полетит с плеч.
— Вряд ли достойно джентльмена угрожать мне, комиссар.
Их взгляды встретились. Брэгг сказал:
— Я никогда не претендовал на то, чтобы быть джентльменом, мисс Кахилл.
Франческе подобное заявление совсем не понравилось. Все ее знакомые мужчины были или, во всяком случае, казались джентльменами. Она не знала, что ответить. Оставалось лишь молча смотреть на комиссара.
— Можете идти, — сказал наконец Брэгг, скрестив на груди руки. — Полагаю, что в будущем вы не станете лезть в дела полиции.
Франческа кивнула:
— Постараюсь.
Он покачал головой:
— Придется постараться. — Затем добавил более серьезным тоном: — У меня нет времени вас опекать, мисс Ка-хилл. У всех моих сотрудников сейчас работы по горло.
Франческа вдруг почувствовала неловкость за то, что добавила ему забот.
— Мне искренне жаль, — сказала она. — Поверьте, у меня не было намерения мешать расследованию.
Похоже, он принял ее извинения, и в его глазах уже не было гнева. И тут же оба поспешили отвести взгляд в сторону.
Его кабинет вдруг уменьшился в размерах, стал слишком тесным для двоих.
— Вы сами найдете дорогу домой? — спросил он, потянувшись к телефону.
— Разумеется. — Она колебалась, словно желая еще что-то сказать.
Брэгг поднял брови, когда она заговорила.
— Этот мальчишка, Джоэл… Что с ним будет? — быстро спросила она.
Брэгг опустил трубку на рычаг.
— Не беспокойтесь о Кеннеди.
— Это его фамилия?
— Да. А теперь извините меня. — Он снова взялся за трубку.
