— Ты, видимо, меня не услышал. Сто золотых. — На меня взглянули так… что впервые за вечер по позвоночнику прошлась волна холода и страха. Пытаюсь задрать нос, но получается почему-то слабо.
Мужик поднял руки, бледные пальцы коснулись краев капюшона и медленно откинули его назад. Он поднял лицо и уставился мне прямо в глаза. И холод ужаса, до этого гулявший по позвоночнику, сменился радостью, переходящей в восторг.
— Ланс!
— Я его сразу узнал, — шепнул эльф, сев на плечо.
Ну-ну.
— Привет! А я тут…
Но на меня больше не смотрели. Взгляд медовых глаз уперся в хозяйку. А та как-то резко побледнела.
— Рыжий… некромант.
Миг — и все вокруг меня преклонили колено, опускаясь вниз и склонив головы.
— Прошу прощения, — шепнула хозяйка, сжимая кулаки.
Ошарашенно оглядываюсь, ничего не понимая.
— Иди сюда.
Мне протянули руку. Осторожно выхожу из-за спины одноглазого и иду к нему.
— Чего это с ними? — шепотом уточняю я.
Но меня уже схватили, привлекли к себе и поставили за спину, велев взглядом там и оставаться.
— Я разочарован. — Смотрю на его затылок, приходя в себя, а его голос снова холоден и режет тишину, словно сталь. Народ явно нервничает. — Вы приняли мою ученицу… за шлюху.
Женщина вздрогнула и смиренно спросила, сможет ли она чем-нибудь исправить эту страшную ошибку.
— Пятьдесят золотых. И я забуду этот инцидент. Может быть.
Радостно смеюсь, хлопая его по плечу и сотрясаясь всем телом. Молодец. Умеет разрядить обстановку.
Все еще посмеиваюсь, но уже тихо и неуверенно.
Все. Я заткнулась. И мой одинокий смех застыл в напряженном молчании улицы.
— Прошу прощения, но пятьдесят золотых…
В руке мага сверкнуло что-то красно-синее, я не разглядела — больно яркая вспышка была, да и стояла я все еще у него за спиной.
— …это слишком мало! Прошу… прошу, примите сто, — поднимая голову и смотря в глаза так умоляюще, что даже мне стало ее жалко.
То, что сверкало в руке мага, медленно погасло.
— Что ж…
Маг взял деньги и ушел, волоча меня за собой. Меня снова тащат за руку, не особо спрашивая мое мнение. Ну и ладно. Удивленно оглядываюсь на закрывшиеся за спиной хозяйки и ее подручных двери дома удовольствий. Надо же… а я…
Вспоминаю, как именно хотела, чтобы маг меня спас. Н-да. Все вышло как-то прозаичнее.
— Спасибо.
— За что? — Маг продолжал идти вниз, сжимая мою кисть так, что еще немного — и она переломится.
Шиплю, вырываясь. Некромант удивленно на меня посмотрел, но руку отпустил.
— Как за что? За спасение. Спасибо, что спас.
— А… ты про это.
Он подкинул увесистый кошель в руке и задумчиво на него посмотрел.
— Не за что. — После чего развернулся и пошел дальше, нисколько не заботясь тем, иду я следом или нет.
Пыхчу, чувствуя, что еще немного — и взорвусь. А где чувства?! А где слезы?! А где вопрос: «Они тебя не обидели?» И массовое убийство после?
Гад. Эгоист. Козел. Зараза!
Иду следом, стиснув зубы и угрюмо разглядывая его затылок.
Не удержалась — врезала по нему горшком.
Уж больно радостно он сказал:
— А ведь так и дальше можно на тебе зарабатывать. Предлагаю в следующий раз, когда кончатся деньги…
Вот и пусть полежит в грязи и обдумает свой гениальный план.
Сажусь на ступени какого-то дома неподалеку и хмуро за ним наблюдаю.
И это он еще легко отделался. Да.
Я уже всю попу отморозила. Ступеньки холодные, земля грязная. Маг лежит в луже и не шевелится. Блеск. Его как раз осматривают эльф и горшок, пока я, нервничая, хожу рядом.
— Как он? — Горшок подпрыгнул, чтобы было лучше видно.
— Пульса… нет, — приложив ухо к макушке, сосредоточенно глядя куда-то вдаль.
— Совсем? — убито. — А как я теперь расколдуюсь?
— Не знаю, отойди.
— Куда?
— Не знаю, куда-нибудь отойди. Я его воскрешать буду! — закатывая рукава и прохаживаясь по спине «пациента».
Горшок ахнул и бодро пополз ко мне, стою под балконом и хмуро на них смотрю. Представляю, что со мной сделает Ланс, когда очнется. Даже отсюда видно огромную шишку, которая все еще растет. Н-да… а ему еще впечатление на магов производить. Не знаю, как маги, но я бы впечатлилась, увидев грязного, ободранного, побитого некроманта, утверждающего, что он воскрес из мертвых.
— Так достаточно далеко? — утыкаясь покореженным боком мне в ногу.
— Да, тихо!
Горшок замолчал, ерзая и нервничая. Изучаю спину мага, раскинутые ноги, разбросанные руки… и волосы, закрывшие лицо.
Эльфенок вытянулся в струнку, поднял руки, что-то грозно пропищал и, вспыхнув ярким синим светом, обрушил что-то сверкающее и извивающееся на спину некроманта. После чего резко взлетел вверх и бросился ко мне.
Сжимаю в объятиях трепыхающегося Кнопа, дрожащего и никак не решающегося обернуться. Меня спрашивают: «Ну, чего там?» Изучаю подергивающегося некроманта, не зная, как описать словами конвульсии.
— Ну его словно током бьет. Постоянно.
— А глаза, глаза открыл?
— Не видно. Волосы мешают. А, нет. Открыл! Я бы даже сказала: выпучил.
— И? — испуганно.
— Смотрит на тебя, явно хочет убить.
Эльфенок резко обернулся и уставился на мага. Тот подергивался, но никуда при этом не смотрел. Волосы все еще скрывали лицо.
— Эй. Ты чего врешь? — с крайней степенью обиженности.
— Я… АЙ!
Мелкий укусил за руку и теперь мстительно пил кровь, неплохо пополняя силы.
— Я пошутила. О. Дергаться прекратил. Видать, электрический угорь был слабоват?
