берберийской кобылы. Индиго громко ржала и дико вращала глазами; лицо Тины стало таким же белым, как ее платье, шляпка слетела и рыжие локоны огненными языками горели на плечах и шее девушки. И тут бык резко остановился и развернулся к мужчине. Черный Дуглас мог спастись, спрыгнув с седла, но тогда Бандит неминуемо пал бы жертвой острых рогов, и поэтому Рэм принял другое решение. Резко оттолкнувшись, он вскочил на спину чудовища. Бык тотчас наклонил голову и, выгнувшись, лягнул задними ногами воздух. Охотник изо всех сил уцепился за лохматый загривок, чтобы не перелететь через голову зверя, и, плотно обхватив его тушу коленями, достал палаш и вонзил его в мощную шею. Бык ворочал головой, стремясь рогами зацепить Рэма, ему удалось порвать одну штанину и поранить голень своего врага. Сейчас Дуглас был разъярен не меньше быка. Обеими руками он еще раз воткнул палаш под лопатку чудовища, тот задрожал, но не упал, очевидно, оружие не задело его сердце. В отчаянии Рэм достал кинжал и вонзил его на несколько дюймов дальше палаша. Бык начал спотыкаться, но все еще не падал. Обезумев от боли, он бежал к деревьям, где скрывалась Тина. Там ноги его наконец подносились, он рухнул наземь, и кровь струей хлынула изо рта животного.
Лошадь девушки нервно дрожала.
– Она перепугалась, бедная, – хрипло сказала Тина.
Если бы Дуглас мог убивать взглядом, Огонек уже лежала бы на земле рядом с быком, но все же мужчина не уловил ни следа страха в ее золотистых глазах. Вне себя от ярости, Рэм схватил девушку, тряся ее, как тряпичную куклу:
– Ты просто притягиваешь к себе несчастья и не думаешь о тех, кто рядом! Ты что, не соображаешь, что лес – опасное место для прогулок?
Здесь смерть может поджидать за каждым деревом, а эта дурочка разгуливает без провожатых. Черный Дуглас редко испытывал страх, но, когда он увидел, какой опасности подвергалась Огонек, у него перехватило дыхание. Он сделал все возможное и невозможное, чтобы спасти Тину, и сейчас его страх находил выход в ярости.
Глаза девушки сверкали под черными ресницами.
– Отпусти, ты пачкаешь мне платье.
Он не поверил своим ушам – и это все, что волновало ее в такой момент? Любая другая уже без чувств лежала бы в его объятиях, но от этой, видно, благодарности не дождешься. Вытащив оружие из туши животного, он схватил подол ее белой бархатной юбки.
– Сейчас я тебя так испачкаю!
Отступая от него, Тина высокомерно произнесла:
– Вот как галантный рыцарь помогает даме в трудную минуту!
Рэм смутился. Ну почему она всегда провоцирует его на грубости? Он мог бы очаровать любую женщину в Шотландии, но только не эту. Ему ничего не стоит взять над Тиной верх, покорить силой. Однако это не доставит удовлетворения. Нет, он должен победить дочь Кеннеди ее же собственным оружием – тщательно выверенным, убийственным словом:
– Я это сделал, чтобы спасти жизнь лошади, а не твою, так что можешь не благодарить.
– А ты надеешься, что я буду валяться у тебя в ногах? Я для тебя – сучка, но не жди от меня лизания рук и зиляния хвостом, скорее, я могу укусить!
«Хуже, чем сучка», – подумал он. Скорее, заноза, которую никак не вытащишь. Вдруг Рэм почувствовал такое неистовое желание, что задохнулся. Он хотел ее с таким вожделением, которого не испытывал раньше. Севшим голосом он пробормотал:
– Я приручу тебя.
Хлыст Тины ожег его щеку, Рэм вырвал его из рук девушки и, не обращая внимания на кровь, струившуюся из раны на ноге, вскочил в седло и унесся.
К вечеру девушка уже забыла это приключение, так как более важное событие заняло его место. Королева устраивала костюмированный бал. Леди Кеннеди, которая еще не отошла после свадебного пира, не собиралась идти и хотела было удержать и дочерей, но поддалась на уговоры и уступила с условием, что Ада и Кести отправятся вместе с ними. Гувернантка Бесс стала немедленно навязывать свое мнение о костюмах, подходящих для скромных молодых девиц. В результате она увела свою воспитанницу переодеваться в цвета клана Кеннеди, а Тина осталась вдвоем с Адой. Англичанка весело хлопотала:
– Не стану ничего тебе советовать, ты, конечно, захочешь выделиться. А я надену платье с низким вырезом и маску, может, кто-нибудь примет меня за графиню!
У Тины уже была превосходная идея, но для ее претворения требовалась мужская помощь. Она сразу же исключила Патрика Гамильтона – ему не понравится, если его будущая невеста начнет так выставлять себя напоказ. Если бы Хит мог помочь! Он сделал бы для нее все. Пришлось остановиться на Дэви – мальчишка любит бросать вызов окружающим.
Захватив из шкатулки золотое ожерелье, девушка поспешила в кузню, где за одну лучезарную улыбку мускулистый кузнец прикрепил к ожерелью длинную цепочку. Немного позже Тина стояла у зеркала, критически осматривая себя. Она собиралась предстать на балу в виде дикого зверя, возможно, тигрицы. И, хотя девушка никогда не видела полосатой королевы джунглей, она решила, что для этой цели прекрасно подойдет то самое платье необычной расцветки, что она захватила из дома. Взбив волосы и распустив их так, что они стали похожи на гриву, Тина провела черные линии от глаз вверх. Дэви в костюме охотника, с луком и стрелами, уже ждал ее. Закрепляя на шее цепочку, сестра давала ему последние указания:
– Смотри не забудь освободить меня после того, как представишь королеве, и не вздумай вручать ей этот поводок.
Большой зал в замке Стерлинга назывался Тронным. Костюмы гостей отличались редкой изобретательностью и фантазией – здесь были моряки и фокусники, цыганки и пастушки, колдуны, викинги, римляне и богини – но только одна тигрица. Легкий шум пробежал по залу, когда молодой охотник повел свою «добычу» к поставленным в дальнем углу двум тронам – короля и королевы. Все разговоры прекратились, и только имя – Огненная Тина Кеннеди – шепотом передавалось от одного к другому. Кто-то присвистнул, многие зааплодировали, чей-то мужской голос сказал:
– Вот кого бы я проткнул своим копьем!
Дэви, ехидно усмехаясь, повел Тину к королю. Девушка хотела было направить его к королеве, но брат
