Ван-Винкль.
– Как поживаете, сэр? – Эдди протянула руку.
– Мадам. – Судья снял шляпу, а затем пожал ей руку.
У Эдди создалось впечатление, что мысли судьи были далеко отсюда.
– Простите меня. – Она взглянула на Джона. – Диллон ускользнул, а я не хочу, чтобы он сновал возле возбужденных лошадей.
– Тогда разыщи его. Немного погодя я найду тебя.
Эдди ушла. Скоро она увидела, как сын бежит к солдатам со скоростью, на какую он только был способен. Эдди поспешила за ним и схватила его как раз тогда, когда он остановился перед офицером, стоявшим рядом с женщиной.
– Ты проклятый янки? – спросил мальчик военного. Его слова услышали погонщики, которые покатились от смеха.
– Диллон! Нельзя так говорить. – Она схватила сына за руку и приготовилась извиняться. Но когда посмотрела в лицо офицера, все мысли улетучились. Перед ней стоял Керби, ее муж. Ее мертвый муж. То же лицо, те же глаза. Правда, появились усы и бородка. Светлые волнистые волосы стали длиннее. Плечи шире, и выглядел он старше. Но это был Керби.
– Не тревожьтесь, мэм. Меня называли похуже, чем проклятым янки.
Голос с явным северным акцентом принадлежал Керби.
Эдди уставилась на него. Он смотрел ей прямо в глаза, не узнавая.
– У вас чудный мальчик, – наконец произнес он.
– Да, это мой. – Эдди повернулась и потянула Диллона за собой, направляясь к своему фургону, чтобы спрятаться. В глазах у нее потемнело.
– Ты покорил эту бедняжку, Кайл. Она не могла отвести от тебя глаз. Должна ли я ревновать?
– Я хочу, чтобы ты ревновала меня к каждой женщине, посмотревшей на меня, – мягко сказал он и стиснул пальцы женщины. – Тогда я буду знать, что ты действительно любишь меня.
Эти двое были так увлечены собой, что не заметили подошедшего судью, пока он не заговорил:
– Кайл, мы готовы выступить?
– Вы идете с ним?
– По крайней мере сейчас. Надеюсь, позже мы сможем самостоятельно двинуться на Форт-Гибсон. Клянусь Господом, когда я доберусь до Санта-Фе, то разделаюсь с этим ублюдком. Он поймет, кто из нас на самом деле главный, а кто нет.
Караван двигался вдоль Арканзас-Ривер. Эдди сидела рядом с Триш. Дрожь внутри нее не унималась. Теперь она ощутила приступ ярости: «Как Керби Гайд посмел остаться в живых?!» Инстинкт говорил ей, что этот офицер-янки – Керби Гайд, ее муж, отец ее сына. Но Эдди мучили вопросы. Керби вступил в армию конфедератов. Он тогда вернулся домой из города и объявил, что записался. Как он мог внезапно объявиться в обличье офицера-янки?
Эдди отчаянно пыталась припомнить хоть кого-то, кто вступил в армию одновременно с Керби. Она была так несчастна тогда, так подавлена одиночеством, что месяцами ни с кем не общалась, не считая соседей. Разум подсказывал: этот капитан просто похож на Керби. Она слышала, что у каждого где-то есть двойник. Может быть, у Керби был брат-близнец, о котором она не знала?
Во время их короткой совместной жизни Керби говорил, что у него нет родственников. Однажды он обмолвился о дяде в Джонсборо. Когда она стала расспрашивать, Керби сказал, что у них не сложились отношения. Именно в Джонсборо Эдди послала Керби письмо, в котором сообщала о рождении сына. О Господи! Если офицер и есть Керби, как он мог смотреть на Диллона, свою плоть и кровь, и не признавать его? Эдди вспомнила, что Керби помрачнел, когда она сообщила ему о возможной беременности. А она была так счастлива и хотела поделиться с ним доброй вестью. Теперь Эдди понимала, что Керби не смог бы стать хорошим отцом. Он был эгоистичным, лживым; и хотя поначалу упорно трудился, чтобы завоевать ее расположение и утвердиться на ферме, позднее разленился.
Эдди размышляла о том, что же ей делать, если капитан был Керби Гайдом, значит, ее брак с Джоном недействителен. Сказать ли Джону сейчас или подождать, пока у нее будут какие-то доказательства? Доказательства! Как же ей доказать? Он откажется. И выставит ее в смешном свете.
На закате фургоны составили в круг. Как объяснил Хантли, место для лагеря обычно выбирают днем разведчики. На эту стоянку прибыли с опозданием, поскольку много времени ушло на переход вброд притока Арканзас-Ривер. Фургоны поставили в круг не из-за того, что боялись нападения, а потому, что Джон хотел, чтобы табун привык к такому маневру.
Триш проспала весь день. Стоило ей проснуться, как Эдди давала ей еще каплю опия. Диллон и Джейн Энн долго забавлялись индюшачьей костью, за что Эдди мысленно благодарила Билла. Вторую половину дня детишки провели на сиденье рядом с возницей.
Когда фургон остановился, Эдди охватил страх столкнуться лицом к лицу с тем, кто, возможно, был ее мужем. Но, спустившись, она увидела, что отряд судьи разбил лагерь неподалеку и ей не грозит встреча с капитаном. От нее не ускользнуло, что Григорио с винтовкой стал сторожить их фургон.
В течение дня Эдди и дети использовали помойное ведро, припасенное заботливым прежним владельцем фургона для своей семьи. До темноты его нужно было опорожнить. Диллон и Джейн Энн сбежали с Колином, который обещал присмотреть за ними. Эдди осталась одна. Достав ведро из фургона, она поспешила к зарослям на берегу ручейка.
– Миссис Эдди! Подождите! – В голосе Симмонса слышались настойчивые нотки. Эдди увидела, как он приближается к ней.
– Не заходите в кусты, пока я не осмотрю их, – сурово приказал Пистолет, после чего въехал в заросли крыжовника среди ив.
Поставив ведро на землю, Эдди пыталась заслонить его юбкой. От смущения она покраснела. Казалось, прошла вечность, прежде чем появился Пистолет:
– Не заходите дальше чем на десять футов. Я подожду здесь.
– Спасибо, мистер Симмонс. – Смущенная, Эдди поспешила к чаще.
Когда она вернулась, Пистолет проводил ее к фургону:
– Джон поставил караульного.
– Я видела.
– Мисс Триш проснулась?
– Нет, но, когда проснется, я бы хотела, чтобы она поела.
– Как думаете, сможет она рассказать нам, что с ней случилось?
– Не знаю. Но это точно не Эллис Реншоу.
– Может быть, кто-то из его близких? Я пытаюсь выяснить, кто же из этих тупиц оказался так удачлив, что смог к нам подкрасться незамеченным. Никто не видел никаких незнакомцев вокруг каравана.
– Триш сказала, что помнит все как в тумане.
Когда они подошли к фургону, Пистолет достал из седельной сумки сверток:
– Когда мисс Триш проснется, отдайте это ей. – Он протянул купленные в городе пояс с ножнами. – Это для ее стилета.
Эдди взяла подарок и посмотрела на Симмонса. Без бороды Пистолет выглядел значительно моложе, лицо у него было симпатичное, даже привлекательное. И он весьма деликатный человек.
– Вы… знаете про Триш…
– Я слышал о ней во Фрипоинте. Но это ничего не значит. Что такое кровь в конце концов? И чем кровь Реншоу лучше?
– Вы… неравнодушны к ней?
– Да, мэм.
– Вы бы женились на ней?
– Если она за меня пойдет, я был бы счастлив.
– Она гордая, как павлин.
– Да, в ней больше гордости, чем разума. – Когда Пистолет улыбался, на его щеках появлялись ямочки.
Эдди коснулась его руки:
– Счастливого вам ухаживания.
– Спасибо, мэм.
Глава 23
Эдди возблагодарила Бога за то, что на свете есть Колин и Билл. Колин отвел Диллона и Джейн Энн к походной кухне, где Билл покормил их, пока готовил ужин на всех. Вернувшись, Колин принес им с Триш покушать.
Триш проснулась с такой головной болью, что не могла есть. Ее вырвало. Эдди дала ей еще снотворного, и девушка снова заснула.
При тусклом свете фонаря Эдди вымыла и уложила детишек. Она не хотела признаться себе в том, что до предела вымотана.
Эдди вылезла из фургона, зная, что где-то в темноте Пистолет и Колин стоят на страже. Симмонс был потрясен нападением на Триш. Он признался Эдди, что считал дело с Реншоу законченным, после того как их искупали в ручье. Но ошибся. В результате чего Триш чуть не поплатилась жизнью.
В лагере быстро узнали о покушении, вызвавшем гнев и возмущение. Напасть на женщину! Джон сказал, что, если негодяя найдут, не в его власти будет предотвратить самосуд.
Эдди стояла у фургона, разглядывая сквозь темноту огни лагеря Ван-Винкля. Пистолет поведал ей, что у дамы служанка – цветная, а у судьи личный слуга – негр. Эти люди были из того мира, о котором она ничего не знала. Мир слуг, красивой одежды, богатых домов. Оттуда пришел Керби? Если да, то почему он бродил по дорогам Арканзаса, ища работу?
Больше всего Эдди тревожила мысль о необходимости рассказать Джону о том, что ее первый муж, возможно, не похоронен в могиле возле Джонсборо и посему их брак незаконен.
Мистер Кэш сказал ей тогда, что весть о смерти Керби принес офицер конфедератов. С его стороны было крайне жестоко сообщать вдове о смерти мужа, если он не был в этом уверен.
Конечно, ей следовало бы радоваться, что Керби жив. Но сразу же появилась другая мысль – как может человек смотреть на собственного сына и не признавать его? И у Керби, и у Диллона были светлые волосы. Впрочем, позже волосы мальчика могут и потемнеть.
Мысли Эдди были прерваны Джоном:
– Симмонс?
– Да?
– Иди спать. Я побуду здесь остаток ночи.
– Представится случай, и мы вздернем одного из этих проклятых Реншоу.
– Раньше не было повода. Теперь есть.
– Надеюсь, он еще покажется.
– Он мог удрать.
– Колин будет спать рядом со мной под тем фургоном впереди. У него отличный слух. Он может расслышать…
Голос Пистолета