поскольку на екатеринбургских останках 'никаких следов, свидетельствующих об отсечении голов нет', значит головы не отсекались (поставить логичный вопрос: а может быть, следов нет, потому что останки не те? — следователю в голову не приходит).
Все противоречащие этому сведения (из более чем десяти разных источников — см., например, статью с. Фомина в сборнике 'Тайны Коптяковской дороги', М. 1998) комиссия просто отказалась принять во внимание как «слухи», которые 'популяризировались различными нечистоплотными людьми', несмотря на то, что у большевиков известны случаи отсечения голов у жертв как форма отчетности. Сам участник цареубийства П.3. Ермаков в 1952 г. утверждал, что три тела — Императора, Царевича и одной из Царевен — были лично им сожжены, а головы отделены и забраны П.Л. Войковым ('Комсомольская правда', 25.11.1997). Известно, что после убийства Голощекин увез в Москву три ящика. В 1920-е годы не раз утверждалось, что заспиртованную голову Императора видели в Кремле; она упомянута и в кремлевской описи предметов, о чем промелькнуло сообщение № 21 (62) в агентстве 'Аргументы и факты — Новости' от 27.01.96 и тут же загадочно утерялось. (Приведший это сообщение Л.Е. Болотин полагает, что утечка информации произошла от тогдашнего начальника президентской службы безопасности А.В. Коржакова, ведшего 'свою игру', — см. 'Православие или смерть! 1998, с. 8.).
На 'екатеринбургских останках' нет и многих других следов, например, от удара саблей на черепе Императора и даже следов огня и разрубов на костях. Тогда непонятны такие находки Соколова в 1918 г., как вытопленные сальные массы, смешанные с землей, отрезанный палец, обожженные кости со следами порубки вместе с порубленными и обожженными драгоценностями (они были зашиты в одежду), нательными образками и другими вещами Царской семьи, а также вместе с выплавленным свинцом из пуль — все это было найдено белым следователем Соколовым у шахты и в ней самой (а не у данного 'екатеринбургского захоронения' в Поросенковом логу, где, согласно 'Записке Юровского', только и решили перед захоронением сжечь два тела).
Правительственная комиссия не смогла объяснить эти и другие противоречия между своими выводами, основанными на 'Записке Юровского', и выводом Соколова, подтвержденным и другими участниками цареубийства (Родзинский, Ермаков) о том, что тело Императора было уничтожено. Согласно Ермакову, было сожжено три тела (это только лично им, поскольку сожжением занимались и другие во 'вторую смену'), согласно чекисту Родзинскому — четыре-пять-шесть, а согласно 'Записке Юровского' — только два и в другом месте…
К тому же 'Записка Юровского' противоречит доказанному хронометражу событий, что показал с. А. Беляев в материале для слушаний в Госдуме: 'Юровский не мог быть участником и очевидцем' происходившего днем 17 июля у шахты, ибо был в городе; а утром 19 июля невозможно было за час-полтора сжечь два трупа к тому же в 200 метрах прямой видимости от железнодорожного переезда, где находилось много посторонних людей. «Записка» противоречит и здравому смыслу: например, в ней утверждается, что уже у шахты Юровский приказал все тела сжечь и 'команда приступила к сжиганию', но тут же без объяснений сказано, что 'трупы опустили в шахту' и забросали гранатами. Для чего это было нужно и зачем «заваливать» шахту, если она 'заранее была предназначена стать лишь временным местом их погребения', по сути на несколько часов (таково было пояснение Юровского в 1934 г.), и зачем вообще понадобилось это странное 'временное захоронение', из которого вскоре красноармейцы с трудом извлекали тела?..
Похоже, все эти утверждения в «Записке» понадобились для одной цели, выраженной в самом ее тексте: 'этим комендант объясняет нахождение на этом месте белыми… оторванного пальца и т. п. То есть «Записка» составлена после появившихся за границей публикаций о цареубийстве, видимо, чтобы дать иное объяснение найденным у шахты следам уничтожения тел: мол, в течение двух дней тела лежали в шахте, доставались оттуда, долго перевозились, а не сжигались…
На основании всего этого оппоненты правительственной комиссии (Ю.А. Буранов и др. в сборнике: 'Правда о екатеринбургской трагедии'. М. 1998) утверждают, что 'Записка Юровского' составлялась, чтобы смягчить суть злодеяния и выдать ложную версию, поэтому она и написана почерком историка М.Н. Покровского. Именно его рукою сделана и важнейшая приписка с точным указанием координат 'екатеринбургского захоронения' — при множестве прочих фактических неточностей (указано неверное число убитых, неверная фамилия повара и др.). Даже если верить официальным утверждениям, что «Записка» была составлена в разных вариантах в 1920–1922 гг., то ведь именно тогда большевики начали переговоры с западными странами об установлении торговых отношений, ради этого объявили НЭП и постарались затушевать многие свои преступления. Это вполне понятно для преступников, на показаниях которых поэтому не должно основываться следствие, — в данном же случае только преступникам комиссия и предложила верить.
Комиссия не расследовала и историю данного екатеринбургского захоронения. По убеждению Ермакова, оно не могло существовать в 1918 г., а было сделано Юровским лишь в 1919 г. после отхода белых, о чем свидетельствуют и разные мостики из шпал на фотографиях этого места. Почему-то органы интересовались им и в 1946 г., когда там велись раскопки и опрашивались уцелевшие участники цареубийства; екатеринбургская газета 'Новая хроника' (3.11.95) сообщила, что в местном архиве КГБ хранится документация по этому делу, которую, однако, отказываются предоставить исследователям.
В любом случае органы всегда хорошо знали эту 'царскую могилу' и не делали из нее особого секрета: она упоминается даже Маяковским в одном из стихотворений; известна фотография 13 человек на месте захоронения в июле-августе 1919 г. Так что его «законспирированное» обнаружение в 1978–1979 гг. А.Н. Авдониным и Г.Т. Рябовым (действовавшим, по его словам, с 'помощью самого Щелокова', министра МВД) трудно считать открытием. Бросается в глаза, что это произошло почти одновременно с разрушением дома Ипатьева в 1977 г. Тогда в эмиграции уже началась подготовка к прославлению Царской семьи, ширилось и ее почитание в России, что и побудило Политбюро ЦК КПСС принять контрмеры в Свердловске (где первым секретарем обкома был Ельцин). Трудно предположить, что в тоталитарном СССР после 'помощи Щелокова' вскрытие захоронения в 1979 г. «первооткрывателями» произошло без ведома органов.
Разумеется, Рябов мог и не знать подлинных целей «помощи» ему МВД, и, объявив в 1989 г. о 'найденном им' захоронении, хотел лишь прославиться. Однако записавший показания Ермакова А.П. Мурзин отмечает: 'Разве не вызывает вопросов странный ряд совпадений: три отрубленные Ермаковым от августейших тел головы; три подозрительных ящика 'с чем-то', которые вез Голощекин в Москву в 1918 г.; три черепа, изъятые из захоронения Рябовым и Авдониным (и сходу объявленные ими черепами Николая II, Алексея и Анастасии); три черепа, «возвращенные» ими туда же в 1980-м… ('Комсомольская правда', 25.11.1997).
Всем этим правительственная комиссия почему-то не заинтересовалась. Как признает даже один из ее членов, ее эксперты 'дружно противостояли любой иной точке зрения… Удивляла и таинственность в работе Комиссии. Даже нам, ее членам, не предоставлялись все документы' ('Дворянское собрание', 1998, с. 9). Но можно ли тогда быть уверенным в ее 'коронном доказательстве', генетической экспертизе? — ставят вопрос оппоненты. Во-первых, неизвестно, были ли скелеты проверены на принадлежность всех их частей (включая черепа) одному и тому же человеку. Во вторых, можно ли быть уверенным в том, что на экспертизу не были взяты образцы, например, из царских гробниц? Это могло быть сделано кем-то и без ведома членов комиссии. Да и почему нужно верить в честность такой комиссии, если само ее название — 'по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков Российского императора Николая II и членов его семьи' — изначально содержало в себе требуемый результат 'исследования'?..[106]
Повторим: исходная причина неверия православным народом в подлинность 'екатеринбургских останков' состоит в нравственном облике власти. Однако многие вспоминали и сон св. прав. Иоанна Кронштадтского в 1908 г.: … трон пошатнулся, и пала корона, покатилась. Звери ревели, бились, давили Помазанника. Разорвали и растоптали, как бесы в аду, и все исчезло…. После чего Царь-Мученик предстал о. Иоанну и сказал, что 'пострадал за всех христиан', но — 'могилы моей не ищите, — ее трудно найти… ('Православная Русь', 1952, с. 20).
Независимо от того, подлинные это останки или нет, создать правительственную комиссию по захоронению и вырыть могилу можно было лишь при полном непонимании (или сознательном
