О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе

Чубайс.

В ближайшие годы следует ожидать массового выхода из строя различных технологических систем, которые дорабатывают или уже выработали свой ресурс, а замены им нет. Обычно плановые замены происходили за счет амортизационных отчислений, однако в 1990-е годы предприятия были вынуждены использовать амортизационные отчисления не по назначению, а для пополнения оборотных средств, съедаемых инфляцией и неплатежами. Аварии, которые уже происходят – следствие такого старения. Это обстоятельство также чревато падением жизненного уровня.

Количество энергии на внутреннем рынке связано с общим уровнем производства, и уменьшение этого количества из-за возможных аварий приведет к дальнейшему сокращению производства. Это даст толчок к очередному падению жизненного уровня. Такой же эффект будет иметь резкое снижение мировых цен на энергоносители. С другой стороны, на внутреннем рынке эти цены будут расти, приближаясь к мировым, а от этого товары станут неконкурентоспособными на внешнем рынке, а если импорт начнут сдерживать таможенными мерами, то их конкурентоспособность упадёт и на внутреннем рынке, из-за падения покупательского спроса.

Куда ни кинь, всюду клин. Для нашей обыденной жизни всё это означает, что если вчера замерзало около 60 тысяч человек в год, сегодня – сотни тысяч, то завтра счёт пойдёт на миллионы. У жителей городов просто не будет тепла и света, и ниоткуда уголька не подвезут. Дальше, – больше: «Приморские страдания» рано или поздно достигнут Москвы. Процесс уменьшения населения ускорится, производство будет падать, вывоз ценностей элитой продолжится, и всё закончится так же, как и в первом варианте, только позже.

Такой ход событий не должен особо волновать Запад, более того, он даже лучше для него, поскольку не грозит неуправляемой смутой. Имеются риски лишь в борьбе за передел собственности на высшем уровне, в ходе которой возможны апелляции воюющих олигархов к народу, что может привести к неким вооружённым беспорядкам. А в целом такая эволюция более мягкая, чем первый сценарий, но устойчивое конечное состояние будет то же.

Правда, продление агонии порождает дополнительные трудности с бюджетом: в течение длительного срока нельзя будет уменьшить расходы на государственное управление, ибо надо будет дольше удерживать единство страны. При ослаблении центральной власти на местах начинают развиваться тенденции к сепаратизму, и чтобы их пресечь, власть ужесточает свою «вертикаль», а это очень затратно, и ведёт к необходимости урезания всех социальных трат, а также трат на развитие. Отсюда – ухудшение образованности населения, повышение смертности, ибо лекарства и медпомощь становятся малодоступными.

Уже сегодня Федеральный бюджет удалось сбалансировать лишь потому, что из региональных бюджетов выкачали всё возможное. А это значит, что если раньше человек приходил в больницу со своим полотенцем, носками и лекарствами, но при этом сама больница стояла на месте, и в ней хотя бы минимальный ремонт делали, то скоро денег может не хватить даже на покраску здания.

Реальная пенсия будет падать, по-прежнему отставая от прожиточного уровня. Новое пенсионное законодательство приведёт к тому, что скоро государство вообще откажется её платить, предложив гражданам заранее откладывать деньги на свою старость. А граждане, состарившись, обнаружат, что из накопленного ими ничего не осталось, – как это случилось с накоплениями в Сбербанке в 1991 году.

Но первое, что ждет граждан в ближайшее время – это невозможность платить за жильё; возможно, неплательщиков начнут переселять в какие-нибудь бараки. Поездки на работу будут дорожать, – цены на транспорт очень быстро растут, а «льгот» все меньше. В Москве в начале 90-х было 6000 автобусов, теперь – 3000, а интервалы увеличены. Рост транспортных тарифов будет очень сильным ударом по целостности страны. Рано или поздно встанет вопрос по удержанию Дальнего Востока, Юга Сибири, Калининграда и т. д.

В рамках данного сценария возможны свои дополнительные варианты. Например, и в самом деле достигли некоторого замедления темпов падения через занижение курса национальной валюты по сравнению с долларом. Это поощрило экспортеров и в какой-то степени способствовало поддержке отечественных производителей. Но провести такой вариант до полного развития не удаётся, потому что есть структуры, наживающиеся как раз на импорте.

Неустойчивость сценария «куда кривая вывезет» проистекает по двум причинам. Первое. Если в борьбе за передел собственности выделится сплоченная группа победителей, то страна немедленно перейдет в режим первого сценария, а он устойчивый. Второе. В случае сильного давления «Запада» на наших нуворишей, и особенно на их капиталы за границей, часть из них повернётся лицом к стране и начнет работать, чтобы Россия укрепилась, – и в этом случае возможен переход на траекторию третьего сценария, «мобилизационного».

К этому же результату приведет и глобальный мировой кризис, в результате которого богатая часть народа поймёт, что её выживание возможно лишь в России, и с Россией.

Опасна борьба за передел собственности на высшем уровне. В процессе этой борьбы возможны боевые столкновения, а Западу они не нужны. Он и в самом деле не очень хочет ввязываться в вооруженное противоборство на нашей территории. Потому что, если воевать с Россией, то неизвестно, чем всё кончится. А впрочем, известно.

Об истоках кризиса

От Троцкого до Чубайса

Политолог и историк О.А. Арин в книге «Россия в стратегическом капкане» (М., Флинта, 1997) пишет:

«Приход к руководству Горбачева поначалу воспринимался как луч света в темном царстве, поскольку он мог говорить, о чудо, без бумажки.

Но этого оказалось более чем недостаточно. Горбачев также не представлял, как реформировать социализм, за который он тогда еще бился. Или имел те представления, которые ему были навязаны Западом. Опять Запад? Не берусь утверждать однозначно, но в брошюре «Чума черного рынка» Джеймс Дэйл Дэвидсон (James Dale Davidson, The Plague of the Black Debt, pp. 27—28) пишет: когда в 1984 г. мы организовали «Стратеджик инвестмент» (нечто вроде бюллетеня консалтинговой компании по инвестициям), однажды нам в Лондон позвонили из Финляндии. «Звонок был от человека, работавшего шофером в Русском посольстве в Хельсинки (позже выяснилось, что он генерал КГБ). Он попросил помощи для малоизвестного члена советского политбюро по имени Михаил Горбачев. Горбачев планировал визит в Лондон, и он искал идеи, как реформировать Советский Союз. Когда Горбачев прибыл, догадайтесь, кто был его официальным сопровождающим в Лондоне? Это был скромный член парламента по имени Джон Браун, который в то время являлся редактором „Стратеджик инвестмент“. Представители „Стратеджик инвестмента“ провели много времени с Горбачевым и его женой».

Не знаю, то ли благодаря советам англичан, то ли благодаря собственным глубоким размышлениям, но Горбачев полностью проиграл себя и страну».

А теперь скажем: то, что началось при Горбачеве и происходит сегодня, могло произойти еще 1923 году. История социалистической России содержит в себе все идеи, которые реализовали ныне реформаторы!

В апреле 1923 года состоялся XII съезд партии. На нем впервые не присутствовал Ленин. Сторонники Троцкого Радек и Красин предложили отдать в концессию иностранным капиталистам важнейшие отрасли промышленности. Они полагали нужным уплатить аннулированные Октябрьской революцией долги царского правительства, а Бухарин и Сокольников ещё до съезда предложили ликвидировать монополию внешней торговли.

Сам Троцкий предложил закрыть такие крупные заводы, имевшие оборонное значение, как Путиловский, Брянский и другие, не приносящие, как утверждал он, прибыли. Он же предложил строить промышленность за счет эксплуатации крестьянского хозяйства, считая, что гибель крестьянства пойдет на пользу пролетариату.

Но съезд отверг посягательства на монополию внешней торговли, а политику концессий посчитал возможным проводить только в таких отраслях и в таких размерах, которые были выгодны Советскому