казне и стал называться Каменским, что положило качало городу Каменску-Уральскому.
Строительство каменной монастырской стены, которая имела пропорции и силуэт кремлевской стены в Москве, уступая ей лишь по высоте, началось в 1713 году. Пока воздвигали Успенский собор, сооружение крепости и сторожевых башен шло медленно, с перерывами. Основной рабочей силой были, конечно, монастырские крестьяне. К этому времени выросли собственные мастера. Так, в 1722 году делал кирпич «сея обитель Николаевского села житель Никита Федоров сын Чижиков — 30 тысяч добротным мастерством»! Из того же села кирпич делали Петр Андреев — 20 тысяч, Гаврило Антипин — 20 тысяч, Артем Чечельник — 30 тысяч штук. Бутовый камень для фундамента сплавляли по реке Тече из села Першино монастырские крестьяне. Они добывали глину, изготавливали кирпич, подвозили его к монастырю.
Необычен тот факт, что перед началом строительства Успенского собора и церкви Всех Скорбящих в Далматовский монастырь «выписали из Москвы и Киева особо чтимых старцев». Они должны были выбрать точное место для строительства «храма божьего». Считалось также, что эти люди улавливают «нутром своим внутренние силы земли», которые будто бы существуют в природе. Старцы ходили босиком по земле и определяли те места, в коих они «чуяли небесный подъем». Искали до тех пор, пока не найдут.
Потом строили.
...Может быть, это иллюзия, но когда я заходил в Успенский собор, то действительно испытывал чудесную легкость во всем теле. Более того, сейчас в соборе находится инструментальный участок, который на заводе дает самое высокое перевыполнение производственного плана уже 39 лет.
Крепость монастыря в плане представляет неправильный шестиугольник площадью 4,5 га. Композиционной особенностью поселения крестьян около монастыря была радиальная кольцевая структура улиц, ориентированная на угловые башни. Это обеспечивало быстрый сбор крестьян на защиту монастыря- крепости, можно с башен вести прицельный огонь из пушек вдоль улиц и по короткому пути доставлять воду в случае пожара. Длина кварталов застройки соответствовала размерам монастыря. У северо-западной стены ежегодно осенью проводилась ярмарка. По всей южной и западной стене монастыря располагались в один-два этажа жилье и бытовые помещения монашеской братии. Поэтому с внешней стороны половина монастырской ограды выглядела как сплошной фасад зданий, прерываемый воротами и башнями. Монастырские стены так широки, что по ним, за зубцами, можно было проехать на телеге. С внутренней стороны в стенах сделаны бойницы, в отверстия которых стреляли из пушек и пищалей. Для ружейной стрельбы на стенах выложены зубцы, придавшие стене гребнеобразный вид. Стрелок вставал под защиту зубца и стрелял по неприятелю. На юго-западном и юго-восточном углах крепостной стены возведены башни, сохранившиеся до наших дней без изменений. Внутри них стояли пушки, направленные во все стороны.
Строилась крепость отдельными участками, частями. Сотни крестьян в течение полувека воздвигали кирпичную стену, которая стала для них щитом от пожаров и стрел кочевников, причиной восторга и ликования, а для многих могилой.
В летописи упоминается имя Лаврентьевны — «бабы, жизнь творящей тем, когда носит воду из святого ключа на часовне для мастеров-каменщиков, и для сего благословенна Богом, когда она чиста сердцем и душой, когда она мать добрая и жена добродетельная». Пятьдесят лет каждый день, в зной и мороз, к полдню она приносила ключевую воду для строителей крепости. Мастера считали ее «славным знамением», которое духа прибавляет. Только после окончания строительных дел Лаврентьевна умерла. Ее похоронили на территории монастыря в парке. Это был первый на Урале дендрологический парк — шедевр садово-парковой архитектуры с реликтовыми растениями. Зеленые кроны деревьев выглядывали из-за стен и придавали силуэту монастыря неповторимую тонкую гармонию.
Вспомните, если вам приходилось бывать в Далматовском музее, старинную цветную гравюру с видом города. Словно бело-золоченый венец, одетый на высокий лоб зеленого угора, стоит монастырь. Ничто глазу не мешает. Пронзительно чисто и благо в душе, и еще тихо, и вдруг слышен малиновый звон колоколов; и снова испытываешь гордость за русский мастеровой люд, который сочинил такую златозарную красоту.
Не один раз стены крепости Далматова монастыря были свидетелями крестьянских восстаний. То, что крестьяне больше жизни любили, больше всего и ненавидели. Обтесанные народным гневом монастырские стены, политая кровью и слезами монастырская земля. Все в один слишком сложный клубок сплетено. Где любовь начинается, там уже и ненависть гнездится полная, там, как росток, и любовь прорастает. Нет единого измерения и однозначности в истории Далматова монастыря.
В 1762—1764 гг. произошло восстание далматовских монастырских крестьян, названное «дубинщиной». Причиной восстания было усиление экономического гнета монастырем, в свою очередь вызванное отсталостью крепостнической России, которой правила Екатерина II. Это восстание было одним из самых массовых выступлений крестьян Зауралья. Работный люд вооружился дубинками, косами, вилами, кистенями. В течение двух лет они держали в осаде монастырь. Для подавления восстания из Оренбурга прибыл хорошо вооруженный полк драгун.
Далматовские крестьяне приняли самое активное участие в Крестьянской войне под предводительством Е. И. Пугачева. Более 5 тысяч пугачевцев осаждали крепость Далматовского монастыря с 11 февраля по 2 марта 1774 года, но взять ее приступом не смогли. Мощные стены крепости выдержали массированный обстрел пугачевских пушек.
Наступление царских войск под командованием генерала Деколонга заставило пугачевцев снять осаду монастыря и отступить. Бросив в бой конницу и артиллерию, Деколонгу удалось разбить повстанческое войско. Поле брани было усеяно убитыми и ранеными. Погибло около тысячи крестьян, в плен было взято 158 человек.
Генерал Деколонг зверски расправился с пленными: «27 человек было повешено, 49 наказано «нещадно плетьми», 4 человека — батогами, 7 человек умерло во время следствия, не выдержав истязаний, и лишь 14 человек отпущено без наказания замаливать грехи в церковь». Государственная власть использовала монастырь местом «пожизненного затворения в келье» лишних при дворе людей. Сюда были насильно «пострижены в монахи» генерал Апраксин Петр Васильевич, претендентка на престол княжна Юсупова Прасковья Григорьевна.
В 1781 году монастырская слобода Никольская была сделана городом, и первым городничим Далматова был секунд-майор Сергей Воинов. А в 1783 году был утвержден герб Далматова, сделанный гарольд-мейстером Волковым. В описании герба говорилось: «На голубом поле три золотые колокола, поставленные пирамидою, с надписью на них 7152 год, означающие, что сие место славно было построенному в оном году Далматовским Успенским монастырем. Дата 7152 означает основание монастыря от сотворения мира и соответствует 1644 году от рождества Христова». В XVIII столетии Успенский монастырь стоял во главе Далматовского «заказу», в который входило 42 церкви. В 1719 году в монастыре была открыта цифирная школа, где преподавались духовные и светские науки. 12 марта 1816 года при монастыре основано двухгодичное училище для детей.
Это были первые школы Зауралья. Многие видные деятели науки и культуры получили первоначальное образование в училище и школе Далматовского монастыря. Здесь учились: Зырянов А. Н. — известный уральский краевед; Носилов Д. К. — полярный путешественник; Ладыжников И. П. — соратник В. И. Ленина; Попов А. С. — изобретатель радио.
Сегодня архитектурный ансамбль Далматовского Успенского монастыря признан памятником русского зодчества XVIII века. Далматово — чрезвычайное и, может быть, единственное явление в истории Урала. Архитектура мне иногда представляется увеличительным стеклом, которое показывает наши достижения и, увы, наши промахи. Вместе с очевидным прогрессом в архитектуре новых жилых районов утрачивается своеобразие старых уральских городов.
Типичным явлением стало сейчас обращение «архитектурной молодежи» к старому уральскому
