— Если бы ты была моей дочерью… — высокомерно начала Найша.
— …то ты была бы герцогиней ол Кайле, а не госпожой кьол Каехо, — с той же вежливой улыбкой сказала Птица, не обращая внимания на Вена, который уже открыто сверлил её взглядом. Найша вспыхнула, подняла было руку для пощёчины… Девчонка смотрела спокойно и весело — и кьол Каехо не решилась. Вскинула голову, зло и жалко глянула и пошла прочь быстрыми нервными шагами.
— Птица! — вполголоса возмутился Вен, шагая к ней, когда мать закрыла за собой дверь. — Это ты слишком!
— И ничуть…
Продолжить Птица не успела: Астаре взял Атку за руку повыше локтя и пошёл прочь, к дальней маленькой двери, которой они вошли сюда. Остальные потянулись было следом — только Джанш чуть помедлил и обернулся растеряно, прежде чем идти. Вен и Птица кинулись вдогонку.
— Аст! — окликнул Вен, хватая за плечо.
Астаре обернулся раздражённо, выпуская Аткину руку.
— Вы чего, ребята? — спросила Птица. — Она не станет возмущаться, побоится. А Хрис… ол Каехо не против будет, точно!
— Правда, Аст! — поддержал Вен. — Папа…
— Папа! — фыркнул Керт.
— Это что, получается… — недоумённо начал Джанш, морща брови.
— Извольте меня пустить, господин о-Каехо, — зло потребовал Аст, отходя от опешившего Вена. Деревенские стали кучкой в паре шагов.
— Вы чего, ребята? — спросила такая же опешившая Птица.
— А того! — огрызнулся Аст. — Поговорка такая есть, знаете: господа гуляют — а головы у слуг трещат. Друзья, называется! Врали, выходит, всю дорогу!
— Я никому не врал! — возмутился Сойвено, шагая вперёд с кулаками наготове. Дальше Птица его не пустила, шагая сама.
— Ничего мы не врали, — заявила она. И заговорила быстро, не давая вставить ни слова: — А что представились не полностью, так это моя идея, а не Вена. Я решила, что вы скорей с халом дружить станете, чем с нами, если сразу представиться. И правильно решила, получается. Головы у них трещать будут, ой-ёй! Это Вену мать башку открутит за то, что дружит не с теми, с кем ей надо. Она и за меня ему каждый вечер мозги пилит. А ты её не защищай, Вен, понял? И нечего меня локтем пихать! Честь имею представиться: Тидзана о-Кайле Тедовередж, для друзей — Птица. Такая же, какая и была, хоть и не представленная. И Вен тоже, хоть он и Сойвено о-Каехо. И нечего тут 'выкать', мы ещё не герцоги. А не хотите дружить — так обратную дорогу знаете, и никто вас не держит!
Голос у неё в конце зазвенел явной обидой, и Птица резко умолкла. Атка сделала движение к ней, но Астаре удержал за плечо.
— Я сам дурак, конечно, — сказал он. — Не надо было соглашаться сюда идти. Но это не слишком благородно (он скривился) — не находите? Хорошо, что нас сейчас поймали, на ерунде. Дворянские игры для простых смертных обычно похуже кончаются, чем обычной поркой на конюшне. Хоть это не ваше дело, конечно. А только мы лучше пойдём.
Птица открыла рот, чтобы продолжить спор, но в последний момент передумала и возмущённо отвернулась.
Ортар
2291 год, 22 день 4 луны
Эгзаан
Восемнадцатого драка началась на портовой площади часа за три до заката. Из юго-восточной части города подошли человек триста во главе с нок Иррадзаанами, а из северной и от доков — примерно столько же во главе с Аверетшами и Каленохами. Сначала старались просто сбить оппонента с причала в воду, но через пару часов этот аргумент перестал казаться достаточно весомым, и в ход пошли булыжники. Тем временем на шум подтянулись случайные прохожие и опоздавшие, толпа выросла почти вдвое и стихийно переместилась на Багровое поле. По пути в толпе самозародились щиты, мечи и короткие копья, и веселье пошло на широкую ногу. Из окон за ней с азартом наблюдали жители примыкающих к полю домов. С верхних этажей швыряли камни, очистки и размашисто выплёскивали помои. Главное — вовремя захлопнуть ставни, когда что-то полетит с поля обратно в окно.
Потом серьёзно ранили кого-то из нок Иррадзаанов, часть толпы взревела праведным гневом и пошла мстить. Мстителям под руку удачно попали две лавки: одна — местного седельника, а другая — приезжего винодела, которая замечательно полыхнула чуть не до облаков.
Остановить баталию удалось церковной процессии: из храма Кеила и Килре с песнопениями и реликвиями прошли служители вечных близнецов, разделив шествием враждующие стороны. Сразу вслед за церковниками на поле хлынула стража, но начала не арестовывать, а тушить пожар. Аресты Ортар планировал позже и не так бестолково, хотя иногда очень хотелось упростить процедуру до предела.
Например, когда любезный господин Иштенса, глава гильдии златокузнецов и член Совета, излагал свои взгляды на методы борьбы с беспорядками вроде недавних на Багровом поле. Любезный господин был кругл, мелкоглаз, одутловат и обладал привычкой живо жестикулировать. Для борьбы с беспорядками он предлагал а) запретить ношение оружия в черте города; и б) поручить городской страже штрафовать нарушителей на месте. Для упрощения процедуры любезный господин предлагал обойтись вовсе без бумажной волокиты.
Ортар поднял глаза от письма с тем, чтобы ещё раз внимательно разглядеть Иштенсу. Тот был благодушен и убеждён в неотвратимой победе справедливости. Ортар спросил, как любезный господин представляет себе реакцию дворян на такой запрет. Тот ответствовал, что дворяне вольному городу не указ. Ортар хмыкнул и спросил, правда ли любезный господин полагает, что все собранные штрафы пойдут в казну, а не за пазуху стражникам.
— Мы же разумные люди, — блеснул глазками Иштенса. — Мы же понимаем, что взятки брали всегда и всегда будут брать. Однако люди одинаково не любят отдавать свои деньги что городу, что данному конкретному стражнику. Так что я не вижу большой беды, если часть штрафов будет уходить в семейный бюджет наших доблестных стражей. Этакая неофициальная прибавка к жалованью. Казне от этого большой прибыли не выйдет, но зато преступники устрашатся…
— Станно! — рявкнул Ортар. Добавил, когда тот возник в дверях: — Пусть проводят господина до выхода.
Иштенса сначала удивился, потом возмутился, и от возмущения не мог найти слов до самой двери. Станно сдал его на руки дежурной страже и заглянул в кабинет.
— С какой стати этого гения пропустили ко мне? — мрачно спросил его Ортар, махнув ему войти.
— Ну… вроде бы… есть здравые мысли…
Ортар смотрел на него некоторое время, потом сказал 'Гм'.
— В части про прибавку к жалованию?
— В части про устрашение, — сказал Станно, неловко переминаясь.
— Ну да, ну да… — сказал Ортар, щёлкнув чернильницу по зеленоватому медному боку. Сказал ей задумчиво: — Вместо того, чтобы устрашать тех, кого положено, доблестная стража будет брать взятки с тех, у кого есть деньги и нет защиты. Замечательно. Не надо пускать ко мне авторов гениальных проектов. Совет собрался?
Станно подтвердил, Ортар покрутил головой, потянулся, хрустнув спиной, откинулся на спинку кресла и вздохнул, прежде чем встать и направиться в Зал Весов.
По крайней мере, часть советников уже знала о раадском покушении на Ортара, и в зале ожидали, что говорить наёмник начнёт об этом. Под напряжённым взглядом графа нок Иррадзаана Ортар провёл через Совет несколько незначительных решений, потом так же вскользь упомянул покушение, выразил уверенность, что Тасдан действовал по собственной инициативе, и согласился обойтись штрафом. Нок Иррадзаан с готовностью извинился за племянника от имени рода, согласился со штрафом, и на том вопрос закрыли, к явному облегчению и удивлению графа. Ортар упомянул покушение ещё только раз, уже перейдя
