восточным акцентом? Раз задаю себе такие вопросы – значит, не я та самая царевна. Не я».
От этой мысли горько заболело горло. Она заторопилась снова заговорить.
– А вдруг отец твой Индра предполагал совсем другой способ расколдоваться? Где и царевны никакой не надо?
«Возможно», – впервые с начала разговора, вернее, монолога промолвил Нилакарна.
И у Кэт снова заболело горло и к сердцу подкатила непонятная тоска.
– Ладно, друг ты мой Нилакарна. Пора нам спать, а утро вечера мудренее. Завтра мы подумаем, как нам найти того самого мудреца, который все знает, а то и поискать дорогу к Владыке Мертвых. Да?
Кэт зевнула.
«Да. Спи, царевна. А я посторожу».
– Хорошо, – послушно ответила Кэт, протянула руку и погладила Нилакарну между ушами. Тот только наклонил голову.
«Все будет хорошо… Когда-нибудь я убью Рактакшу. Нам двоим места на земле нет… За Кертараджасу, за Амаравати, за моего отца. За Роберта. За меня. За тебя, царевна…»
Глава 2
ПОД НЕБОМ ГОЛУБЫМ ЕСТЬ ГОРОД ЗОЛОТОЙ…
Катя сидела в углу на полу, поджав коленки, и крепко обнимала свою фарфоровую красавицу. Ей было очень-очень страшно. Плакать тоже было страшно. И хуже всего, что никто ее не утешит и не пожалеет. Разве что кукла. И Катя изо всех сил уверяла себя, что кукла ее слышит и что она обязательно поможет. Она все говорила и говорила с ней. А в квартире никого не было. Это была знакомая квартира – они тут раньше жили втроем, с папой. Но теперь тут не было дверей наружу. То есть дверь была, Катя даже ее видела, но, как только она бежала к этой самой двери, она вдруг оказывалась совсем в другом месте, и девочка никак не могла к ней подойти.
Сюда ее привезла та Красная Тетка, которая была так похожа на маму, что даже сама Катя не сразу поняла, что это не мама. Она говорила, что они поедут к дяде Игорю и коту Вильке, а сама привезла ее сюда и ушла. И вот тогда Катя все и поняла. Сначала она громко кричала, потом плакала так, как плачут дети, желая привлечь внимание и жалость взрослых, пусть даже тех дядек-«терминаторов», которые встретили их с Красной Теткой. Но никто не приходил. Никто. Но на столе на кухне появлялась еда. Появлялась ниоткуда, она была вкусная с виду, но Катя откуда-то знала – это плохая еда. Неправильная. Катя не ела ее. Она вообще боялась что-нибудь тронуть здесь. И она нашла этот темный угол и спряталась. Она сидела, забившись в свою норку, разговаривая с куклой. Наверное, пару раз засыпала. Потом ощущения притупились, и ей стало почти все равно, только страх не проходил. Потом она опять заснула и плакала во сне. А потом ее кто-то стал тихонько трогать за плечо. Катя открыла глаза – кукла толкала ее ручкой.
– Катя, просыпайся!
«Это сон. Это хороший сон. Пусть снится…»
– Я не сплю уже…
– Тогда пошли.
– А куда?
– Не куда, а откуда. Пошли отсюда поскорее.
– Сейчас?
– Да, сейчас полночь, надо идти, пока я могу ходить.
– Тогда пошли. А куда? Тут нет двери.
– Тут есть другая дверь.
Кукла взяла Катю за руку – почему-то это было удобно, хотя кукла не стала выше, а Катя – ниже ростом. Кукла быстро-быстро перебирала фарфоровыми ножками и тянула ее за руку к шкафу. Откуда-то всплыло смутное воспоминание. Катя уже почти знала, как это будет, и ей стало весело. Как они обманут этих дядек-«терминаторов» и Красную Тетку, вот только бы они прямо сейчас не пришли!
Кукла с усилием открыла дверцу шкафа. Платья в шкафу сами по себе зашевелились и расползлись в стороны, открывая проход. Там, сзади, была лестница. Кукла быстро потянула Катю за руку и, когда они немного поднялись вверх и оказались на небольшой площадке, показала назад. Катя обернулась – проход медленно затягивался, превращаясь в каменную стену.
– Ну вот. Теперь пойдем поспокойнее. Тут скоро будет такое место, где мы, куклы, всегда живые.
– А что это за место?
– Город Забытых Игрушек.
– Где забытых?
– Кто где. А еще когда люди взрослеют, они могут даже оставить при себе игрушки, но они о них забывают. И многие игрушки незаметно уходят. Другие остаются. Но потом тоже уходят, если о них забывают. Уходят в этот Город. Тут и твои старые игрушки есть.
– А сломанные?
– Их тут лечат. Они все тут живут.
– А мы куда пойдем?
– Мы пойдем в тот дом, где твои игрушки живут. Ты ведь часто придумывала им дом. Вот они там и живут.
