или спать лег. Магистр, ты как, согласен со мной?
— Согласен, согласен, — небрежно пробормотал Джузеппе. — Но я хотел бы понять… Что же им здесь надо? Стройку какую-то затеяли, лужок испоганили… Арра, ты как думаешь, относятся эти твари к злым духам?
— Пожалуй… — она не торопилась с ответом, прислушивалась к своим внутренним ощущениям, — пожалуй… чем-то таким от них тянет…
— Да вы о чем, господа маги, какие духи? — удивился Ганц. — Натуральные вполне мохнатики, гляньте только, как этот копытце твердо ставит. — Он указал на фигурку, отделившуюся от небольшой компании, уютно устроившейся на мешках, и неторопливо двигающуюся в их сторону.
— Ты все путаешь, это материальное воплощение, а мы говорим о сути, — досадливо отмахнулся Джузеппе. — Понимаешь, если это злой дух, то есть заклинания консервации…
— А чего этот рогатый прямо на нас прется? — нервно перебила его Арра. — Может, заметил?
— Нет, если бы заметил, то совсем по-другому держался бы, — успокоил ее Ганц. — А он, видишь, плетется, нога за ногу. Погулять захотелось или кустики решил проинспектировать. Слышь, магистр, — обернулся он к Джузеппе, — может, воспользуемся случаем? Шарахни его этим своим заклинанием, а? Заодно и проверишь, что он за дух.
— Взять языка? — Джузеппе внимательно разглядывал подходящее все ближе существо. — Допросить, выяснить, что они тут делают…
— Прекрасная идея! — горячо одобрила Арра.
— Вот только вряд ли он много знает, — слегка поморщился Ганц. — Уж больно вид у него… задрипанный. Шестерка.
— В любом случае он знает, кто он такой, — резонно заметила Арра.
— Это верно. — Джузеппе порылся в карманах, вытащил небольшой, янтарного цвета шарик, подышал на него, потер в ладонях. — Только одна проблема есть. Мне, для того чтобы заклинание консервации сработало правильно, необходимо, чтобы объект находился в состоянии покоя. Желательно без сознания.
— Тоже мне проблема. — Ганц тряхнул рукой и крепко сжал пальцами, вылетевшую из рукава прямо в ладонь аккуратную дубинку. — Ща мы его приведем в бессознательное состояние абсолютного покоя. Только пусть чуток поближе подойдет.
— Эй, ты только поаккуратнее действуй, убийца! Имей в виду, я с трупами разговаривать не умею, не моя специальность, — немного встревожился Джузеппе.
— Нет, наверное, в магистры все-таки отбирают каких-то особенных зануд, — вздохнул Ганц, ловко крутанув дубинку. — Все учат и учат, все чего-то беспокоятся… Арра, птичка моя, не ходи в магистры, ладно?
— Дыхание задержать сможешь? — постаравшись, чтобы голос прозвучал как можно более занудно, спросила она в ответ.
Ганц только закатил глаза, демонстрируя свое огорчение.
— Прячемся! — прошипел Джузеппе и, опустившись на землю, замер в неудобной позе. Рядом с ним распласталась Арра. Ганц ящерицей скользнул чуть правее и опустился на одно колено. Непонятное мохнатое существо было совсем рядом. Вот оно, брезгливо потряхивая копытцами, пересекло полоску травы, оставшуюся от лужка, вот перешло через дорогу… Ганц сделал глубокий вдох и приготовился. Существо остановилось в нерешительности перед густыми зелеными зарослями, потопталось на месте, сделало крохотный шажок вперед, снова остановилось… Ганц, который начал испытывать легкое неудобство, вопросительно глянул на Джузеппе, сделал такой жест, словно кидает веревку, дескать, может, заарканить его и втащить в заросли? Магистр отрицательно покачал головой, шевельнул беззвучно губами: «Жди!» Арра тоже сердито сверкнула глазами. Даже если наблюдателей действительно не было, такой захват мог заметить кто-нибудь из непрошеных пришельцев просто случайно.
А Ржавчик застрял на пыльной дороге всего лишь потому, что не испытывал никакого желания лезть в кукурузу. Не то чтобы у него были предчувствия какие нехорошие, нет! Просто, как все бесы, он не слишком любил зелень. Приятно было цокать копытцами по застывшей лаве, щебенка тоже хороша, хотя по ней ходить не так удобно. А трава… скользкая какая-то, мокрая и щекочет ножки все время. Противно! Он посмотрел себе под ноги: мягкая пыль грунтовой дороги — и то лучше. А уж ломиться через эти заросли! Они вон — выше головы. Можно, конечно, туда и не лезть, пойти по дороге. Даже надежнее, дорога наверняка к поселку приведет, там аборигены, а у аборигенов выпивка… Но зато сам Ржавчик на этой дороге будет, как на ладошке. Даже если Абарзел его не застукает, найдутся желающие, заложат. А прораб, он ведь разбираться не будет, он штрафанет на недельное жалованье, да еще и обложит так, что хвостик три дня трястись будет… И никто не заступится. Не такие они дураки, Кувалда, Кучерявый и Синеглазка, они не побегут объяснять, что Ржавчик не по собственному желанию пошел за выпивкой, что его коллектив послал… Да они даже не сбросятся, чтобы ему штраф оплатить! Скажут, сам болван, нечего было по дороге переться.
Да, как ни крути, а надо идти здесь. Ржавчик вздохнул тяжко и сделал первый шажок. Очень неприятно. Стебли какие-то твердые и торчат слишком часто. Еще один шажок… он оглянулся назад. На стройке царило все то же сонное спокойствие.
— Ладно, посмотрим, — пробормотал Ржавчик и решительно ломанулся вперед. Но не успел он сделать и трех шагов, как Ганц, бесшумно возникший за мохнатой спинкой, коротко, без замаха, тюкнул дубинкой между рожек, в ту же секунду сделав громкий, не то что свистящий, а даже со всхлипом вдох. Бес, не пискнув, рухнул на землю, а убийца-пенсионер опустился рядом, жадно хватая ртом воздух. Тем не менее у него хватило сил картинно указать на мохнатое тельце и просипеть:
— Прошу, полный покой и абсолютная бессознательность! Все как заказывали, господин магистр.
— Спасибо, господин убийца. — Джузеппе бросил ему янтарный шарик. — Потри в руках хорошенько. Не то чтобы защита, но за неимением лучшего… потом Арре дашь. До конца дня должно хватить.
Он склонился над неподвижным телом, провел в воздухе ладонью, словно повторяя его очертания от копыт до рожек, осторожно дотронулся кончиком ногтя до острого ушка. Покосился на Ганца, кашлянул:
— Кхгм! Должен признать… идеальное состояние.
Ганц только дернул плечом. Разумеется, идеальное, какое же еще?
Джузеппе вытащил из кармана еще один шарик, теперь фиолетовый, сильно сжал его в кулаке. Шарик беззвучно лопнул, на мохнатика брызнул фонтан мелких капель.
— Приходится кое-какие подсобные средства применять, — извиняющимся голосом объяснил магистр.
— Могу я помочь? — спросила Арра не слишком уверенно. — Я, правда, никогда не пробовала… это не слишком сложно?
— Да нет, — улыбнулся Джузеппе, — просто повторяй за мной.
Теперь над Ржавчиком порхало четыре ладони. Ганц внимательно следил за происходящим, но и он не уловил момента, когда лежащее тело зыбко задрожало, потом, повинуясь уверенным движениям магов, стало терять четкость очертаний, приподнялось над землей легким туманчиком.
— Коробочку, быстро, — скомандовал магистр, очерчивая вокруг него сияющий бледным лиловым светом овал, — а то ветром унесет.
— Какую коробочку? — растерялся Ганц. — Нет у меня никакой коробочки… Арра?
Девушка не ответила, вид у нее был такой, словно она вообще впервые услышала загадочное слово «коробочка».
— Ну что-нибудь другое, любую емкость! Сдует ведь зверушку сейчас!
Поскольку Арра и Ганц не пошевелились, Джузеппе прошипел сквозь зубы что-то непонятное, но явно не слишком лестное, неожиданно ловким движением отстегнул с пояса Ганца фляжку, отвинтил пробку и поднес широкое горлышко к краю колеблющегося облачка. Лиловый овал тут же начал сжиматься, и дымок, который всего несколько минут назад был мохнатым захватчиком, подгоняемый магическим ободком, потянулся внутрь фляжки.
— Э? — невразумительно поинтересовался Ганц.
— А что, вполне подходящая тара, — ответил магистр. — Ему там будет вполне удобно.
— Но он так и будет там… газообразным? — Увиденное явно произвело на Арру большое
