Значит, только для сохранения счета на прежнем уровне вам нужно было зарабатывать по 30
процентов годовых. Учитывая фактический рост вашего счета, да еще в таких невыгодных условиях, это были невероятно прибыльные годы.
Из года в год я делал не менее 100 процентов годовых. А какой год был самым лучшим?
Должно быть, это был 1979 год. Действительно, невероятный год. Я ухватил золото на подъеме, который взметнул его выше 800 долл.
Вы взяли весь этот подъем?
Нет, я то входил в рынок, то выходил из него, но, помню, захватывал крупные участки подъема —
по 100 долл. на унцию за раз. Это было бурное время. Я покупал золото в Австралии, Гонконг
поднимал его на 10 долл. выше, а в Лондоне оно подрастало еще на 10 долл. В результате при
открытии Нью-йоркской биржи я мог распродавать его с прибылью в 30 долл. на унцию.
Выходит, покупать золото на зарубежных рынках было намного выгоднее, чем в США?
В то время я пользовался преимуществом своего проживания в Калифорнии: когда мои нью-
йоркские коллеги еще спали, я уже вовсю торговал на гонконгской бирже. Помню, например, как, узнав из теленовостей о вторжении в Афганистан, я позвонил в Гонконг — проверить, знают там об
этом или нет. Оказалось, что нет: по крайней мере, цены не изменились. И мне удалось купить 200
000 унций золота, прежде чем остальные узнали о произошедших событиях.
Да это же 2000 контрактов! При открытии такой огромной позиции у вас не возникло проблемы с
ликвидностью в Гонконге? Нет, мне выдали всё сполна, но, конечно, скрепя сердце. А во время
моего последнего визита в Гонконг мне посоветовали воздержаться от посещения биржевой
площадки золота. Некоторые до сих пор помнят этот случай.
А они тогда знали, с кем заключают сделку?
Да.
Но им и в голову не пришло, что вам стало что-то известно?
Нет. Скорее всего, они решили, что я просто сошел с ума: ведь только безумец может скупать золото
тоннами. Но когда минут через пять-десять новость достигла и Гонконга, на рынке началась свалка.
Я сразу получил 10 долл. прибыли на каждую из своих 200 000 унций.
Даже не верится, что вы смогли так сыграть на теленовостях.
Понимаю. Тем более что раньше я этого не делал. Это был первый, последний и единственный
случай. И у меня все получилось.
После почти вертикального взлета этот рынок золота закончился падением. Удалось ли вам вовремя
выйти из него?
Да. Я вышел еще на подъеме рынка у отметки 750 долл. Когда он дошел почти до 900 долл., мне
стало плохо. Зато потом, когда он вернулся к 400 долл., я почувствовал себя значительно лучше.
Что ни говори, а вышли вы очень удачно. Что подсказало вам о приближении вершины?
В то время многие рынки были очень подвижны. Согласно одному из моих правил выходить нужно
было тогда, когда волатильность и темп движения цен становились абсолютно невменяемыми. Об
этом я судил, в частности, по количеству дней, когда цены останавливались на верхнем пределе. В
тот период часто бывало, что рынок достигал верхнего предела несколько дней подряд. На третий
день такой серии я становился очень и очень осторожным. На четвертый день я почти всегда
выходил из рынка. Если же мне каким-то образом удавалось продержаться и дальше хоть с частью
позиции, то вступало в силу мое обязательное правило: на пятый день предельного роста цены —
выходить окончательно. То есть при такой волатильности я насильно выталкивал себя из рынка.
Ваш переход от проигрышей к большому успеху совпал с крупной бычьей фазой развития товарных
рынков начала—середины 1970-х. В какой мере этим начальным успехом вы обязаны своим
трейдерским навыкам, а в какой — просто благоприятной рыночной конъюнктуре?
Честно говоря, я думаю, что тогдашние рынки были настолько хороши, что, действуя по принципу
«купил — и держи», проиграть было просто невозможно. В этом моя история ничем не отличается
от многих других. Тогда на рынках делались целые состояния.
