столетий потеряв значительную часть своих соплеменников. Об этом стоило уведомить Марион, чтобы та поработала с туземцами основательнее и явила Большому Совету разгадку угасающей цивилизации.
В-третьих. Нахождение на Проксиде неизвестной личности, обитающей в пещере (и, возможно, оберегающей тайну ее существования), наводило на мысль, что незнакомец как-то связан с убийством репликанта. Для этого у него по крайней мере был мотив. Кстати, не исключено, что именно он же был обладателем «смагли». Тогда становилось понятным, откуда взялся боекомплект от квантомета: двойник Мархуна мог запросто подобрать его в прихожей таинственного подземного города и, вернувшись в поселок, отдать соседскому мальчишке. Или проиграть в камешки — не важно. Естественно, настоящий Мархун об этом ничего не знал и отрекся от боекомплекта, который был предъявлен ему для опознания.
Складывалась невеселая картина — на вверенной мне территории обитал субъект, о котором я ничего не ведал. Более того, этот страж пещеры мог желать смерти и подлинному Мархуну. Но кто эта загадочная личность? Сорди? Кто-нибудь из квиблов?
Мне окончательно стало не по себе. Ситуация осложнялась также тем, что у неведомого мне убийцы вполне могли быть сообщники. Ведь я как-то упустил из виду, что в пещеру сомлевшего Мархуна занесли, конечно, не духи Вершителя Судеб, а сподвижники преступника!
Итак, надо было все это хорошенько переварить и составить план действий на ближайшее время, поэтому я, похлопав притомившегося аборигена по плечу, наказал ему:
— Сиди здесь! Из дома не выходи! Сейчас пришлю Пруха…
Со старейшиной и предводителем охотников у меня состоялся обстоятельный разговор. Оба никак не желали верить, что в сакле последнего находится безобидный молодой соплеменник, но мои увещевания все же дали результат после того, как я убедил их, что убит был вовсе не Мархун, а неизвестный квибл, очень похожий на него, который случайно забрел в поселок. Это обошлось мне в два лишних стакана «шипучки». Слава богу, запасов углекислоты на станции было еще предостаточно, так что я мог безбоязненно соблазнять аборигенов божественным напитком.
* * *
В кают-компании станции было непривычно тихо.
Я повертел головой и обнаружил, что регенератор отключен от солнечных батарей. Пришлось, исполняя роль дежурного, активизировать его и загрузить с пульта меню завтрака. От любимого овощного рагу я отказался сразу, предпочел выбрать нечто посущественнее — гречку с тушеной говядиной и кофе с круассанами. Путь мне предстоял неблизкий, и следовало основательно подзаправиться.
Из своего отсека выползла заспанная Сарделька. Тряхнула волосами и уставилась на меня.
— Чем кормишь, Влад?
Ну, никакой субординации! Ох, подраспустил я свою зондеркоманду.
— Пойдем прогуляемся к озеру, подруга, — только и оставалось мне ответить ей тоном закадычного дружка.
Информацию о воскресении Мархуна из мертвых Марион восприняла на удивление спокойно. Даже зевнула, заслужив мой уничтожающий взгляд. Не выспалась, что ли? Правда, сообщение, что у нас на станции под именем Ури Сорди обитает клон-андроид, отрезвило ее окончательно.
— Ты уверен? — осведомилась она, схватив меня за руку. — Что же теперь делать, Влад?
— Ничего. Продолжать работать как ни в чем не бывало. Прими фенибутин и отправляйся в поселок. А я иду к скалам. Если со мной что-нибудь случится, то, предприняв меры предосторожности, сообщи на Антрацею по гиперсвязи все, что мне удалось выяснить. Далее действуй по обстановке. Понятно?
— Понятно, — пролепетала девушка. — А по обстановке, это как?
— Не высовываться, — буркнул я и повернул к станции.
За завтраком Сорди держался предупредительно вежливо и немного отрешенно, из чего можно было заключить, что он не догадывался о том, что уже разоблачен. Я думал, Сарделька испортит все дело, но она, следуя моим советам, приняла транквилизатор, и теперь ей все было «до лампочки».
Наконец, поднявшись из-за стола, я объявил всем, что сегодня собираюсь на Дальнее озеро. Для отвода глаз сказал. В первую очередь для Сорди, конечно. Чтобы пребывал в твердой уверенности, что земляне тупы как пробки и ни на что не способны. Мне это было даже на руку. С недотепы Наблюдателя много ли возьмешь?
Из ангара я выехал на вездеходе в направлении Долины мертвых — она находилась в стороне от скал ближе к селению квиблов.
Кладбище аборигенов имело вид весьма непрезентабельный. Посудите сами — около десятка правильных рядов из камней над могилами усопших. И все. Ни тебе стел, ни обелисков. Впрочем, скромно и со вкусом, без излишней помпезности. По-деловому. Если же для покойников возводить склепы, саркофаги и мавзолеи, то появляется искушение устроиться в загробном мире комфортнее, чем другие. Нездоровый ажиотаж. И тогда какой-нибудь мумии Хеопса — персональная пирамида, почившему скифу — курган, вождю и учителю — мемориальный комплекс. Тысячи трудодней впустую. Проще надо быть, проще… Хотя если посмотреть с другой стороны, то от монументальных могильников и археологам, и историкам пользы значительно больше, чем от скромных погребений. В плане информации о жизни предшествующих поколений. Ведь всего одна такая могила вроде Тадж-Махала здесь, на Проксиде, могла бы поведать о многом…
В крайнем ряду последний камень был сдвинут. Видимо, стараниями Пруха и Хина. Докопались до репликанта, наспех закидали его суховатым грунтом с песком, после чего подались обратно в поселок. Не догадались камешек на место поставить. Придется указать им, чтобы поправили. Сегодня — просто небрежность, а завтра — преступная халатность…
Тихо взвыли антигравийные движки, мелко завибрировал цельнолитой корпус вездехода, трансформируясь в везделет. (Замечу, полезная это штука — моя «Ева». При желании может превратиться и в вездеплав. Не то что обыкновенный флайер.)
Тратить энергозапас на плановые облеты Проксиды за пять месяцев мне пришлось всего пару раз, но сейчас был случай особый. Я очень нуждался в мобильном средстве передвижения, поэтому отодвинул все мысли об экономии на задний план.
С высоты птичьего полета станция около озера казалась белым теннисным мячиком, оставленным нерадивыми, игроками у большой прозрачной лужи. На небе ни облачка, только ровный голубоватый фон атмосферы. Дальше, на севере, возвышалась скалистая гряда, словно проржавевшая куча собранного на пустыре железного хлама.
Работая одним штурвалом, я сделал разворот на Дальнее озеро, и везделет послушно спланировал в нужном направлении. На базе не должно было возникнуть сомнений, куда именно я полечу. Если таинственный хранитель пещеры был как-то связан с клоном-андроидом, то демонстрировать Сорди свои подозрения было бы крайне неразумно.
Едва станция скрылась за линией горизонта, я повернул машину к горам. На малой высоте мне пришлось снизить скорость и быть все время начеку, чтобы не свернуть себе шею из-за какой-нибудь пустяковой оплошности. Припомнилось вдруг, как мы с Вадимычем угнали из ангара Карвеловской академии потрепанный флайер, принадлежавший нашему тьютору. Тогда мы долго барражировали над учебным корпусом, ожидая появления Вероники Коновальчук. Когда наша сокурсница сошла со ступенек, Вадимыч рванул по газам, намереваясь сделать «мертвую петлю», а я до упора отжал стоп-закрылки, предполагая исполнить «танец на месте». В итоге наш флайер сорвался в штопор. Увы, аварийная система безопасности выровняла летательный аппарат только у самой земли, вследствие чего он пропахал добрых полгектара лужайки позади главного корпуса. На радость нашему садовнику, который там уже приметил деляночку для высадки астрогладиолусов. Девицы с факультета, конечно, обратили внимание на наш бесславный вираж. И Вероника в их числе. А потом она неделю таскала в больницу фрукты и долго допытывалась у нас, кто рекомендовал нам столь оригинальный способ знакомства.
Зависнув над ущельем, я стал выискивать подходящее место для посадки. Обнаружить небольшое плато на самом дне каньона было нелегко. Наконец системный оценщик на мониторе выделил светлым квадратом пятачок земли, и везделет начал снижение.
Бурый валун, издали похожий на гривастую лошадиную голову, я заметил сразу, как только вышел из
