Мне страшно. Уже очень скоро я разрешусь от бремени. Неужели для спасения своих детей я должна желать чьей-то смерти? Неужели нет другого выхода?
Пилот запрашивает ИИ, внимает информации и медленно качает головой — резервные запасы кислорода с неотвратимостью иссякают.
Как убить Бочку? Если она, отбиваясь, ударит меня по животу, может случиться непоправимое — погибнут еще неродившиеся дети. ИИ не помощник в этом деле. Законы робототехники не позволяют ему лишать жизни разумные создания. Нет, ему не наплевать, что мы все можем умереть. Просто, анализируя психоритмы, он знает, что Бочка — существо иного мира и тоже имеет право на жизнь…
Завтра Артур попробует.
Опять спим по очереди. Взгляд блюдцеобразных глаз расположившегося напротив нас негуманоида сводит меня с ума. Эта тварь что, совсем не испытывает потребности во сне?
Артур попытался. Ничего не получилось. Бочка обвила двумя щупальцами руку и ногу пилота и стоически выдержала вялые удары по своим змееподобным выростам. До туловища не дотянуться.
Когда Артур выдохся, существо его отпустило. Нельзя сказать, что оно все перенесло без ущерба для себя, — кое-где кожа содрана. Правда, ранки затягиваются — ИИ лечит.
А ведь Бочка могла запросто задушить Артура. Могла… Три других щупальца были свободны.
Артур злится на Бочку и на меня. На Бочку, конечно, больше. Мы, люди, и эта тварь — смертельные враги, нас с ней разделяют какие-то пять-шесть метров. Кто выживет?
Мы обязаны выжить!
Бочка заговорила. Только со мной. Когда Артур спал. Она, оказывается, телепатка. То есть все они с щупальцами — телепаты. И мы РАЗГОВАРИВАЛИ. Телепатически. Передавая друг другу образы.
Я никогда не предполагала, что на такое способна. И пусть из нашего обмена образами я многого не поняла, но догадалась, что Бочка знает, в каком положении мы все оказались. Она знает, что у меня скоро будут дети. Более того, у нее (все-таки «она»!) тоже скоро появится приплод. Какие-то ясли, честное слово, а не капсула…
Как бы то ни было, надеяться можно только на помощь случайного корабля или на спасательную экспедицию мужа. Но стоит ли на это рассчитывать? Подоспеют ли они?
Кажется, я начинаю проникаться к Бочке симпатией. Две будущие мамы. И в то же время — непримиримые конкурентки за право дышать, ведь кислорода на всех не хватит.
Рядом посапывает Артур. Пилот молод, почти мальчик.
У него тоже, наверное, есть мать…
Артуру я ничего не сказала.
Пилот впал в тупую апатию, заставляет ИИ часами бубнить ему развлекательное чтиво, а сам следит, когда Бочка заснет. Несомненно, тогда он снова нападет на нее, чтобы убить.
Я не знаю выхода из нашей ситуации. Хотя нет, знаю. Он страшный. Просто жуткий. Я никогда на это не ройду.
Или пойду? Ради жизни своих детей… Ведь мы обязаны выжить!
Страшно… Очень страшно…
Артур вновь попытался. И вновь безуспешно. А потрепали они друг друга изрядно.
Бочка сильно сдала. Ее глаза уже наполовину прикрыты.
ИИ ошарашил нас заявлением, что кислород закончится через тринадцать дней. Бочка дышит редко, но все равно, если помощь не придет, мы все обречены.
Надо что-то делать…
Бочка убила Артура. Когда он спал. Тремя щупальцами опутала его руки и ноги, а двумя задушила…
Наверное, я могла помочь ему. Но я этого не сделала. И не только из-за страха потерять в драке своих будущих детей… Инстинкт материнства подсказывал мне, что Бочка права. Всем все равно не выжить… Поэтому просто отвернулась к стене и закрыла глаза.
Неужели же я внушила инопланетному существу этот способ избавления от надвигающейся смерти? Кто же я теперь — убийца, пособница убийце или спасительница? Младенцы в моей утробе толкаются, уже скоро роды.
Тело Артура мы засунули в утилизатор. Переговорник с ИИ теперь у меня.
Наверное, я сойду с ума. Если еще не сошла.
Бочка наконец закрывает глаза. Спит. Но я спокойно спать все равно не могу.
Прости, Артур, что так все получилось, ведь я должна… нет, МЫ должны выжить!
Весь день общались с Бочкой. Было интересно. А кислорода теперь должно хватить.
Не знаю, правда, что произойдет, когда родятся дети.
Сегодня мы обе разрешились от бремени. ИИ приглушил боль, малыши в порядке.
Бочка очень помогла. Без ее помощи я бы не выдержала. Потом помогать пришлось мне.
Теперь мы неразлучны. Мы обе — крестные мамы. И мы счастливы.
Малыши чувствуют себя превосходно. Дети Бочки уже вовсю разгуливают по днищу шлюпа, тыкаясь своими крохотными щупальцами в обшивку капсулы. И еще с удовольствием поглощают земную пищу из тюбиков. Правда, не могу представить, каким образом. Мамаша-осьминог не обращает на них никакого внимания.
А мои курносики, насосавшись грудного молока, посапывают рядом со мной.
До конца пути всего девять суток. Но ИИ безжалостен — кислорода хватит только на семь…
Оказывается, я могу убить Бочку. Своей мыслью. Теперь я это знаю. Если направить всю злость в нее — она умрет от психического удара. Но, даже умирая, она может скрутить щупальцами мои руки и ноги, сковать их словно тисками — и тогда мои дети обречены.
Одним словом, и Бочка может меня убить.
Мы это знаем. И мы знаем, что мы обе это знаем.
Но я и мои дети обязаны выжить…
Надо решаться. ИИ предупредил меня, что пошли последние сутки жизнеобеспечения. При таком раскладе до Вандеи мне и моим тщедушным крохам живыми не дотянуть.
Если сейчас сконцентрировать свои мысли и направить весь негативный эмоциональный поток на Бочку, та погибнет. При этом я сама могу пострадать, даже умереть, но, возможно, моим детям удастся выжить. А другого выхода я все равно не вижу.
Закрываю глаза, делаю несколько глубоких вдохов. Вот сейчас, сейчас… Лоб покрывается испариной.
