Увесистый вещмешок бухнул по ногам, когда Вадим спрыгнул. Тотчас по телу прокатилась тупая боль – ни мышцы, ни кости еще не отошли после жесткого столкновения вертолета с землей. Следом из разбитой машины вывалился Ирвин. Кажется, американец чувствовал себя неплохо, хоть и хмурился, кривя толстые губы.
– Жалко, пушку с собой не заберешь. Боезапас не весь расстреляли, – сообщил он. – А где твой автомат?
– Конец автомату. Там оставил.
Они отошли на несколько десятков метров от поскрипывающей машины.
– Подствольник к бою, – хмуро приказал сержант. – Двух гранат должно хватить. Засадишь в топливный бак и под брюхо, чтобы ракетную установку наверняка уничтожить. Да шевелись.
Он прислушался к природным шумам, но ничего подозрительного не уловил. Разве что птицы, оправившиеся после падения вертолета, вновь начали замолкать, будто их что-то пугало. Ирвин навел АР- 48 на далекую уже машину и выстрелил.
Столб огня взметнулся к небу, охватывая ближайшие пальмы и траву. Над головами взвизгнули осколки, сверху осыпались срезанные ими листья.
– И одной хватило, – проворчал Ирвин и криво осклабился. – Боезапас рванул. Прощайте, ребята... То есть, пилот.
– Мы достойно похоронили его. И этого монстра, надеюсь, тоже.
– Сувенир остался! – Ирвин помахал искусственной кожей с черепа андроида и вновь спрятал его в самом дальнем кармашке обмундирования.
– Выброси эту гадость... Сгниет же.
– Вот еще. Биопластик не гниет! Внукам буду показывать. Ну, что дальше?
– Будем выполнять боевую задачу.
– После всего, что произошло? Вы, русские, настоящие герои, – неодобрительно проворчал Ирвин.
– Ну так! К тому же я, брат, влип по уши. Не грохнем этого Шамана, на меня столько собак навешают, что не миновать трибунала.
ГЛАВА 4
К полудню маленький отряд диверсантов отмахал по редколесью километров пятнадцать. Идти приходилось быстро, по возможности избегая открытых пространств. И не только потому, что не хотелось будоражить стада антилоп – ведь любой следопыт из местных по реакции животных легко вычислит чужаков. Вадим всерьез опасался крупных тварей типа гну или слонов. Мало ли что взбредет в голову дикому зверю? Отстреливайся потом, попусту расходуя боеприпасы.
Содержимое мешка сержант поделил на две равные части: консервы отдал Ирвину, а снаряжение к АР-48 оставил себе. Было тяжело, и почти весь путь прошел в каком-то липком мареве, застилавшем глаза. Да и ладно, зато о гибели пилота и провале задания думать было некогда.
В полдень устроили привал, выбрав крохотную полянку – с одной стороны ее прикрывал взгорок, а с другой – густое переплетение тонких лиан, утыканных колючками величиной с палец. Север, откуда могла появиться погоня, просматривался через редкую поросль. Снаружи диверсантов не было видно, зато застать их врасплох у врагов не получится.
– Как думаешь, вдвоем справимся? – спросил Ирвин. Пожевав консервированного мяса, он глотнул из фляжки воды, тщательно отмеряя остаток, и развалился на склоне пригорка.
– А куда нам деваться?
– Жалко только, связи нет. А то бы доложили обстановку по всей форме. Что теперь командование подумает?
– Ничего хорошего, – согласился Вадим. – С орбиты примутся высматривать, остолопы. Или вышлют еще один вертолет на поиски. Хотя это вряд ли, побоятся потерять и его. Место аварии со спутника точно увидят, а там одни обгорелые обломки. Ясно, все мертвые. В общем, друг, мы с тобой погибли смертью храбрых, так и напишут родным и близким.
Было удивительно тихо, только новолиберийские насекомые, ничуть не боящиеся человека, в полном согласии с вековой генетикой, продолжали скрипеть, пиликать и шелестеть надкрыльями. Похоже, на них жара не действовала. Дико хотелось пить, но сержант сдерживался и не припадал к фляге. Им до сих пор не встретилось ни одного ручья, и кто знает, может, придется идти до самой Касангеши, чтобы напиться. А это еще сорок пять километров.
Вадим надеялся, что им удалось сбить с толку возможных преследователей. Если даже те и заподозрили, что в катастрофе кто-то выжил, то могут подумать, будто проклятые «киафу» двинулись на запад, к своим. Размышлять о том, что где-то за ближайшим деревом крадется таха с автоматом или духовой трубкой, не хотелось. Тогда диверсантам ничто не поможет – пристрелят так быстро, что и понять ничего не успеешь. Чтобы воевать с неграми в джунглях, надо хотя бы научиться этому. А кто станет готовить из солдат KFOR настоящих диверсантов, если это противоречит политике ООН?
Вадим и не заметил, как задремал под мерное гудение каких-то жуков. Проснулся он от негромкого голоса Ирвина – зато сразу, готовый к отражению атаки. Руки рефлекторно сжали автоматическую винтовку Люсьена – про ТТ Вадим и не вспоминал.
– ...Идем, что ли? – спросил американец. – Вроде все тихо. Хорошо бы воду найти.
На воду наткнулись часам к пяти вечера. Как Вадим ни крепился, фляжка к этому моменту была уже пуста, а пить все равно хотелось нестерпимо. Позади лежали двадцать пять километров джунглей, причем с каждым шагом они становились все более густыми и все менее проходимыми.
Когда между кустов блеснула змейка ручья, полузаваленного корягами и почти затянутого вездесущими шипастыми лианами, оба диверсанта едва не бросились руками разгребать препятствие.
– Подожди, Ирвин, – опомнился Вадим. – Там могут быть водяные змеи.
Негр замер и отодвинулся от ручья, в который уже готов был погрузить руку с пустой фляжкой.
– Что ты предлагаешь? Пугнуть их из пистолета? Или наловить трусами, чтобы сварить?
– Фонаря хватит. – Вадим направил в переплетение слепящий галогеновый луч. Если там и гнездились какие-то твари, яркий свет должен был обескуражить их. – Теперь набирай. Или я ошибся, а ты собирался наловить змей? Тогда лучше метнуть в ручей гранату.
Подсвечивая Ирвину, чтобы держать водных тварей в отдалении, он сухо сглатывал несуществующую слюну. Вскоре американец заполнил фляжку и тут же бросил в нее таблетку обеззараживателя. Фляжку поделили на двоих. Влага пропитала горло, пищевод и стенки желудка, возвратив силы измотанному марш- броском организму.
Еще две банки консервов были съедены за минуту – и пустые жестянки бесследно пропали на дне.
Пару километров диверсанты прошли на запад вдоль хилого потока воды, никак не в силах расстаться с ним. И все же это пришлось сделать – их путь лежал на юг, в сторону Касонго, главного поселка клана таха, где обитал Черный Шаман. Сопровождаемые перекличками невидимых среди ветвей обезьян, они упорно пробирались к цели.
На ночевку решили остановиться в девять часов вечера, когда сил идти дальше совершенно не осталось. Солнце спряталось за верхушками пальм, но прохладнее не стало. Откуда-то налетели москиты и принялись с яростью набрасываться на диверсантов. Репеллент помогал мало, его быстро и без остатка смывал пот.
«Неужели их тоже привезли сюда первопоселенцы? – думал Вадим, ожесточенно отмахиваясь от кровососов. – Впрочем, не обязательно. Раз некоторые представители новолиберийской флоры и фауны съедобны для человека, то обратное тоже закономерно».
Короткий ужин прошел в молчании – сержант прислушивался к шумам леса, страшась различить
