не приказ полковника. Заодно сержант выбрал себе модернизированный «Калашников» и быстро пристрелял его. С другой стороны, зачем диверсанту автомат? Они же не собираются, как фашисты в давние времена, выкашивать целые деревни, поливая их из трех стволов.
Впрочем, в современном Дагоне этот номер все равно не пройдет – живо прикончат отравленной стрелой. Или на копье насадят, если в ближнем бою. Нынче никто не боится белого человека с ружьем, как в древности.
Зато сейчас у этого человека есть десяток гранат для подствольника, две сотни патронов калибра 5,45, два запасных магазина к ТТ, нож-пила. А также спички, репеллент и упаковка с обеззараживателем воды. Остальное, по словам американского полковника, потащат на себе напарники. Интересно, что еще нужно в таком походе?
ГЛАВА 3
Они встретились на рассвете, на вертолетной площадке группировки. Площадка была скрыта высоченным бетонным забором, чтоб не мог сунуть нос ни один местный. Из приземистого ангара, взрыкивая двигателем, выкатился тягач, транспортирующий потрепанный Ми-66 с намалеванным на борту дагонским флагом, и одновременно с этим Вадим спрыгнул с подножки джипа.
От других машин к вертолету уже шли два человека в такой же, как у него, экипировке без знаков различия. Двое из тройки диверсантов напоминали земных солдат только белым цветом кожи – никаких опознавательных знаков на форме не было. Третьим был негр.
– Ну, это самое... с богом, сержант, – сказал Петунин, слегка приобнимая Вадима и хлопая его по плечу. – Вернешься – к ордену представлю, – с невеселым смешком добавил он, но Вадим не оценил шутки. – А не вернешься, так уж наверняка.
– Я вернусь, – повторил он слова, когда-то сказанные Эльзе, и двинулся к допотопному летающему монстру.
Мысли у него в голове бродили не самые радостные. По его мнению, отправлять диверсионную группу в вертолете, который сперва должен обстрелять оружейные склады мятежников – верх бестолковости. Диверсантам нужна скрытность, а штурмовик наведет шороху – мама не горюй! С другой стороны, так же могут думать люди Черного Шамана. И, стало быть, не сообразят, что штурмовик вдобавок доставил отряд беспощадных ночных убийц.
Нет, все равно ерунда! А для чего взяты бойцы из разных подразделений? Может, для того, чтобы связать все три стороны KFOR круговой порукой? Н-да, похоже, дела и впрямь идут отвратительно, раз командование миротворцев устраивает авантюры, больше похожие на клоунаду, чем на боевую операцию. Или все еще хуже, и дебилизм задания объясняется тем, что у военного руководства от либерийской жары мозги превратились в кисель.
Троица встретилась уже на борту вертолета, замаскированного под машину Правительственных войск Дагона. Ни цветом, ни опознавательными знаками «вертушка» не отличалась от тех развалюх, что до сих пор эксплуатировались местной армией.
– Вадим! – весело вскричал черный боец, и только тут сержант понял, что перед ним Ирвин Хэмпстед собственной персоной. Афроамериканец задорно скалился. – Извини, кока-колы не захватил.
– Ничего, – улыбнулся Вадим. – В ручье пойло не хуже. У меня и таблетки есть.
Вторым напарником оказался рослый и загорелый, как все тут, француз по имени Люсьен. Это и был снайпер. Впрочем, вид у него был настолько добродушный, что казалось, надень он рясу – и готов кюре в каком-нибудь деревенском приходе.
Разговаривать в ревущей машине было несподручно, и все трое прижались к мутным иллюминаторам. Солнце уже показалось над джунглями, и чувствовалось, что сегодня оно будет таким же свирепым, как всегда.
– Поехали! – крикнул пилот по-русски и плавно поднял машину.
Круто развернувшись на высоте в десяток метров, Ми-66 рванулся к реке. Лететь предстояло над нею. Внизу мелькнули задранные лица военных, некоторые махали вслед вертолету.
Но Вадим этого уже не видел, сосредоточившись на проносящемся внизу пейзаже. Последние халупы нищеты быстро кончились, машина снизилась до нескольких метров и вырвалась на простор. Ширина реки тут была метров тридцать, и заросли сплошной стеной подступали к ней. Только кое-где мелькали делянки земледельцев, но и они быстро сошли на нет.
Вадим осмотрелся. Судя по всему, Ми-66 оставался обычной машиной только снаружи. Внутри он был значительно усилен, причем не только броневыми конструкциями, но и путем навески дополнительного вооружения. Слева располагалась турель пулемета, а справа малокалиберная пушка, управляемая из кресла второго пилота. Прямо посреди «салона» вспучивался кожух ракетной установки. В тот самый момент, как Вадим решил рассмотреть ее поближе, кронштейны по бокам пришли в движение и весь механизм провалился вниз, вырастая под брюхом вертолета смертоносным жалом. Словно сговорившись, Ирвин и Люсьен напялили наушники и заняли боевые позиции – негр за носовой пушкой, а француз откинул крышку панели ракетной установки. Вадим давно знал, что коллеги будут уничтожать цели без него, и все же ему стало немного обидно.
Конечно, приятно, что командование доверило тебе общее руководство и самую важную часть операции, но пострелять-то охота! Когда еще доведется пальнуть настоящей управляемой ракетой? Носовая пушка служила скорее бутафорским целям – она должна была по возможности замаскировать залп из ракетного оружия, которое и поразит цели. Пусть деревенщина-таха удивляются, как у проклятых киафу получилось разнести укрепленный и запрятанный под землю склад очередью из обычной 20-мм пукалки.
Через десять минут поступил сигнал с одного из спутников, и ракетная установка получила уточненные координаты цели. Это было всего лишь страховкой – разведка наблюдала с орбиты за перемещениями таха в течение месяца.
За вертолетом тянулся длинный след взбаламученной вихрем воздуха воды. Прибрежные заросли гнулись и мотались. Слева по борту мелькнуло место слияния Касуку и Ломами, а между ними, на остром мысе – мелкий городок Макунза. Вадим не сомневался, что любой его житель разглядел на боку вертолета нужный знак. Наверняка сейчас кроют на все лады сволочей-киафу!
Через пять минут пилот сбросил скорость и развернулся носом к высокому берегу, поросшему кустами. Фигура Ирвина скрючилась в напряжении. Корпус машины вздрогнул несколько раз, донеслись едва слышные за ревом мотора хлопки разрывов. Берег вздыбился и словно поплыл – в небо взлетели клочья глины, обломки веток, листья. Похоже, внутри крошечных 20-мм снарядов скрывалась далеко не стандартная начинка...
И все же это было лишь отвлекающей шумихой.
Пилот поднял машину выше, одновременно заходя к берегу с востока. За косогором начинались заросли погуще, и там-то в действительности и находился вход в пещеру. Хитрые негры пытались спрятать его за скальным обломком, но для ракет это не препятствие.
Заглушенная беспорядочной пальбой Ирвина, кассетная ракета Люсьена оторвалась от днища вертолета почти бесшумно, невидимой иглой ушла вниз, чтобы распасться через секунду и по частям просочиться под землю. Пилот тотчас кинул машину обратно к реке, стремясь снизиться и отлететь подальше. За спиной рвануло так, что аппарат швырнуло вперед, чуть не припечатав к воде, но летчику удалось мгновенно выровнять его. Поверхность воды задрожала от обломков, валящихся с неба.
Вадим, до побеления суставов вцепившийся в поручень, расслабился и вытер внезапно вспотевший лоб.
– Un-fucking-believable! – перекрывая гул моторов, вскричал Ирвин и поднял большой палец. Они с Люсьеном обменялись хлопком ладонями, и после секундного замешательства Вадим повторил этот жест с подчиненными. Как будто утку на охоте подстрелили, а не взорвали склад с боеприпасами. Хорошо еще, если разведка не ошиблась и они действительно разгромили военный объект таха. А если дальше все окажется не так?
