– Надеюсь, вас устроит любой из этих шлемов, – со слабой надеждой в голосе предложил Остин.
Мясистая рожа проигнорировала предложение Остина. Здоровяк уставился на побледневшую от страха Скай:
– Надеюсь, вы подскажете, где эта вещь, не так ли? Ведь вы же знаток в таких делах!
– Насколько я могу судить, это вы убили Рено? – в свою очередь, спросила она.
– Не надо проливать слезы по Рено, – недовольно поморщился он. – Если хотите знать, это он сказал, где вас найти. – Острое лезвие палаша поднялось вверх на несколько дюймов. – Отдайте шлем, который вы взяли с собой из ледника, и я оставлю вас всех в покое.
«Маловероятно», – подумал Остин, покосившись на Скай. Как только мерзавец получит вожделенный шлем, он прикончит их всех с такой же легкостью, с какой расправился с Рено. В конце концов Остин решил рискнуть, хотя это явно представляло угрозу для несчастного Дарнье. Едва войдя, он обратил внимание на боевой топорик, который висел на стене в нескольких футах от него. Остин собрался с духом, одним рывком бросился вперед и схватил топорик.
– Предлагаю вам опустить оружие и отойти в сторону, – произнес он низким ледяным голосом.
– Хотите, чтобы я опустил его на голову месье Дарнье?
– Попробуй, – сказал Остин, ехидно улыбаясь и глядя в мясистое лицо мужчины, – но тогда и твоя тупая голова покатится по полу вместе с его головой.
Для пущей убедительности Остин поднял топор. Он был примитивным, но вполне пригодным для выполнения высказанной угрозы: выполненный из прочной углеродистой стали и с лезвием настолько острым, что топорик вполне можно было использовать в качестве метательного оружия. Он был похож на острый клюв горного орла, а защитный металлический ободок предохранял руку воина.
Негодяй подумал. Казалось, только сейчас он осознал, что действительно лишится головы, если посмеет посягнуть на жизнь антиквара или Скай. Стало быть, нужно было сперва разделаться с мужчиной, а потом уже заняться остальными. Остин положительно оценил многозначительную паузу, прекрасно понимая психологию большого и сильного человека, который склонен недооценивать слабых и беспомощных.
Человек с мясистым лицом сделал выпад в сторону Остина и взмахнул палашом, описав круг в воздухе. Остин успел подумать, что недооценил мерзавца. Несмотря на огромный вес и редкую физическую силу, выпад оказался не слишком быстрым. Остин интуитивно отпрянул, одновременно выбросив руки вперед и вверх, защищая голову топориком. Лезвие звякнуло по металлической поверхности рукоятки топора, тело Остина пронизала острая боль от сильного удара, однако он все же сумел остановить клинок в нескольких дюймах от себя. Отбросив руку нападающего, он перехватил рукоятку и изо всей силы взмахнул топором, как легендарный Луисвилльский Лентяй. Отчаянный поступок был продиктован как желанием спасти свою жизнь, так и стремлением покончить с негодяем.
Острое лезвие топора могло бы разрубить здоровяка, если бы тот не успел отклониться. Только сейчас Остин сообразил, что для умелого обращения со средневековым оружием одной физической силы явно недостаточно. В результате такого мощного броска Остин на мгновение утратил равновесие и повернулся вокруг себя, как центрифуга, после чего с большим трудом удержался на ногах.
Верзила не ожидал такой свирепой атаки и на какое-то время опешил от неожиданности, но быстро пришел в себя. Увидев, что Остин потерял равновесие и едва не свалился, он резко изменил тактику. Выставив перед собой острый клинок, сделал выпад и чуть было не достиг цели. Острый конец палаша вонзился в грудь Остина, разорвав рубашку. Тот отпрянул, подставив противнику бок, и посмотрел на рану, из которой потекла кровь. Еще бы несколько дюймов, и ему был бы конец.
Остин отвел от себя лезвие и предпринял ответную атаку, но промахнулся. К этому времени он уже почувствовал вес топора и мог правильно рассчитать силу удара. Ведь это оружие в давние времена играло такую же роль, как сейчас винтовка М-16. С его помощью можно было сбить противника с ног, стащить рыцаря с коня, пробить его доспехи и в конце концов поразить противника насмерть. Длинная рукоятка топора давала Остину значительное преимущество, но им нужно уметь воспользоваться.
Громила с мясистым лицом тоже учился на своем опыте. Слегка приподняв клинок, он отошел к столу, который был завален самыми разнообразными боевыми шлемами. Почувствовав, что отступать дальше некуда, он приготовился к отражению атаки.
Остин сделал выпад, взмахнул топором. Мужчина резко отшатнулся, толкнул своей массой стол, и металлические шлемы с грохотом посыпались на пол. Этот шум напугал его больше, чем не совсем удачный выпад Остина. Собравшись с силами, он взревел, как раненый лев, и бросился в атаку, яростно размахивая клинком. Остин стал отступать, чувствуя, как пот заливает ему глаза. Уступая бешеному натиску противника, он пятился до тех пор, пока не уперся спиной в стену.
Громила победно захохотал, поднял палаш и приготовился нанести последний удар, не оставив противнику ни малейшего шанса. А припертый к стене Остин лихорадочно обдумывал ситуацию. Он понимал, что следующий удар он вряд ли сможет отразить с помощью топора, поэтому решил взять инициативу в свои руки и упредить противника. Улучив благоприятный момент, Курт взмахнул топором, выбросил вперед руку и нанес удар в адамово яблоко здоровяка, вложив в этот удар всю свою силу. Тот крякнул, выпучил глаза, а потом издал истошный вопль.
Остин контролировал свои движения, но во время этого удара он невольно поставил себя в уязвимое положение. Громила отчаянно хватал ртом воздух, однако толстая шея спасла ему жизнь. Он переложил клинок в другую руку и ухватился свободной рукой за длинную рукоятку. Остин пытался нанести еще один удар, но тот крепко держал оружие и не позволил ему размахнуться.
Тогда Остин изловчился и ударил противника коленом в пах. Убийца снова крякнул, но не отпустил секиру. «Похоже, у него железные яйца», – подумал Остин и, схватившись за рукоятку обеими руками, попытался вырвать топорик из рук врага. Это заставило мужчину бросить свое оружие и вцепиться в топорище второй рукой. Сейчас они были похожи на дворовых мальчишек, которые борются, вцепившись в бейсбольную биту. Правда, цена победы была слишком высока – побежденного ждал гроб.
Постепенно стало сказываться превосходство громилы в физической силе и массе тела. Он крепко держал секиру обеими руками и так же эффективно использовал в качестве рычага. Несколько раз дернув топор, в конце концов он вырвал его из рук Остина.
Остин растерянно огляделся. В комнате было немало старинного оружия, но добраться до него было практически невозможно. Убийца с ухмылкой двинулся вперед. Остин отступал, пока не уперся спиной в стену. Толстяк еще больше осклабился и занес секиру для удара, который мог бы рассечь Остина пополам.
В этот момент Остин заметил, что нападающий утратил бдительность и оставил незащищенным свой живот. Он согнулся и всей своей массой нанес удар головой в пах противника. Тот громко охнул и выронил из рук топор. По всему было видно, что удар пришелся как нельзя более кстати. Мужчина побледнел, как стена, жадно хватал ртом воздух, а потом его и без того пухлое лицо покраснело и стало как будто еще больше. Он явно переоценил свои возможности и недооценил врага. Это подвигло мерзавца на более решительный шаг. – он сунул руку под пиджак и вынул пистолет с глушителем.
Остин интуитивно прикрыл лицо руками, приготовившись получить пулю с близкого расстояния. Вдруг зловещая улыбка на лице здоровяка сменилась гримасой боли, а в правом плече появилась острая стрела. Пистолет выпал из его ослабевшей руки.
Остин обернулся и увидел Скай с арбалетом в руках. Она уже взяла вторую стрелу и вставила ее. Убийца удивленно посмотрел на Остина, который поспешил подобрать упавший на пол пистолет, потом перевел взгляд на Скай. В следующую секунду он издал оглушительный рев и, подхватив с пола первый попавшийся шлем, ринулся к выходу, сорвав на бегу штору.
Остин осторожно последовал за ним, держа пистолет наготове. Через мгновение послышался звон дверного колокольчика, но, когда Остин выскочил на тротуар, там уже никого не было. Он вернулся в магазин, аккуратно запер за собой дверь и направился в кабинет владельца. Скай уже возилась с хозяином. Остин помог антиквару подняться на ноги. Лицо его было покрыто синяками и ссадинами, ноги дрожали, но в целом он выглядел нормально.
– Ты никогда не говорила, что умеешь так метко стрелять из арбалета, – заметил Остин, пристально посмотрев на Скай.
Она стояла неподвижно, с каменным от страха лицом.
– Я и сама не могу поверить, что попала, – откровенно призналась Скай. – Просто зажмурилась и
