колдун Джиро. Мельком взглянув на него, Джарел заметила беспокойство в маленьких колючих глазках, недобро сверкнувших с темного лица. Внимание ее было приковано ко второй фигуре.
Снова увидев перед собой уроженку Джойри, Джейризма отняла от губ длинную серебряную флейту и опустила ее на колени. Джарел догадалась, что непереносимые звуки рождались именно здесь, и от души порадовалась молчанию музыкального инструмента. Между тем Джейризма спокойно разглядывала непрошеную гостью, и лишь на дне ее огненных глаз мерцали сполохи еще не угасшего гнева и настороженности. Между тем, когда она наконец заговорила, голос звучал почти равнодушно:
– Не ожидала увидеть тебя еще раз. Ты снова досаждаешь мне. – Однако в этих словах Джарел почудился отзвук чуть ли не уважения, смешанного с тревогой.
Услышав слова Джейризмы, Джиро резко дернулся и вопросительно уставился на нее. «Скорее всего, – подумалось Джарел, – он не знал о нашей первой встрече». Слова колдуньи, а точнее скрытое за ними непонятное настроение хозяйки башни, заставили Джарел занервничать. Чуть дрогнувшим голосом она проговорила:
– Не моя вина, что я все еще здесь. Ты прячешь у себя поганца, обагрившего руки кровью моих подданных. Взгляни на этого слизняка – в его душе нет мужества, если он прячется за женскую юбку и боится встретиться со мной с глазу на глаз. Я дала обет рассчитаться с ним за все мерзости и исполню его. Отдай мне это ничтожество и укажи путь из твоих колдовских владений, а я избавлю тебя от лицезрения моей особы.
Повелительный тон гордых слов Джарел уничтожил идиллию, словно удар кинжала. Повисла тягостная тишина. Затем губы Джейризмы искривила уже знакомая Джарел хищная улыбка, и голосом слаще меда она проговорила:
– Ты произнесла страстную речь! Наивная чужеземка, неужели ты думаешь, что мне есть дело до земных пустяков?
Джарел небрежным жестом остановила ее.
– Мне нет дела до твоих забот, Джейризма. Я лишь хочу забрать этого шелудивого пса и отправить его на живодерню.
На губах Джейризмы, по-прежнему сияла ослепительная улыбка, и Джарел с трудом сдерживала ярость.
– Неужели ты так глупа, что осмеливаешься что-то требовать у самой Джейризмы? – Колдунья картинно развела руками. – Ты, мне помнится, видела, к чему приводит даже меньшая дерзость. Никто не смеет приказывать мне! Ты поняла это?
Пожав плечами, Джарел хмыкнула.
– Я не стремлюсь оскорбить тебя, Джейризма, я просто хочу заполучить твою дворняжку. Во что ты оцениваешь ее?
Такого оскорбления Джиро уже не смог вынести. Его темное лицо стало почти черным от гнева, и он резко вскочил с дивана. Властным движением руки Джейризма вернула его на место.
– Это касается только меня и твоей… знакомой, – резко сказала она и, подняв огненные глаза на Джарел, спросила: – Не так ли, амазонка? – Трудно было придумать более сильное оскорбление, и Джарел с трудом удержалась, чтобы тут же не придушить обидчицу. А та невозмутимо продолжила: – Да и вряд ли ты сможешь заинтересовать меня хоть чем-то.
– Не будь такой самонадеянной – твоя заинтересованность очевидна, – презрительно отозвалась Джарел, сверкнув глазами на рвущегося в бой Джиро.
На бесстрастном лице колдуньи проступили багровые пятна, и из голоса явно исчезла сладость – он прозвучал почти грубо:
– Знай меру, смертная…
Желтые глаза без трепета встретили горящий взгляд колдуньи.
– Я не боюсь тебя, Джейризма.
Ужасные глаза колдуньи неподвижно уставились в лицо Джарел. Затем Джейризма слегка кивнула головой и с насмешливым восхищением произнесла:
– А ведь и правда – не боишься. Но поверь, это от глупости, а глупцы всегда раздражали меня, Джарел из Джойри.
И тут же лицо исказила неслыханная ненависть, губы сжались, в глазах плеснулся безумный гнев, и Джейризма стала медленно поднимать руку, нацелив палец – знакомый жест! – в сторону Джарел. Неожиданно Джиро схватил ее за запястье и что-то зашептал, торопливо и горячо. Джарел услышала только: «кара», «вмешательство в дела Судьбы».
Страстная речь колдуна возымела действие: поднятая рука вновь легла на колени, тяжелые веки притушили пламя огненных глаз. Однако чарующий голос снова звучал безмятежно и насмешливо, когда Джейризма проговорила:
– Ты прав, Джиро, это мудрое решение. – И, обратившись к Джарел, добавила: – Я отпускаю тебя. Уходи в свой мир, если сможешь найти обратный путь. И моли свою удачу, чтобы она уберегла тебя от еще одной встречи со мной. Клянусь, это будет твой последний час!
С этими словами Джейризма резко ударила в ладоши, и Джарел вдруг оказалась словно в центре бешено вращающегося водоворота. Сквозь мутную круговерть Джарел увидела, как к ней со всех зубцов башни потянулись призрачные бутоны, на глазах превращаясь в огромные цветы-деревья. Их яркие кроны, подхваченные вихрем, закручивались в спираль над ее головой, пока не возник гигантский шатер, наполненный затмевающими сознание ароматами. И когда вращение внезапно прекратилось, Джарел смогла наконец оглядеться.
Все, что только что окружало ее, исчезло – не было ни смотровой площадки с двумя фигурами в лиловом и черном одеяниях, ни отвратительного дивана, ни самой белой башни. Джарел стояла среди чудовищных цветочных стеблей; над ней – в невероятной выси – покачивались чаши цветов, откуда струился к земле дурманящий пахучий воздух. Ей подумалось, что так, вероятно, ощущает себя мелкая, букашка, ползущая среди лугового разнотравья, и на миг она испугалась – не превратилась ли сама в нечто подобное. Нащупав дрожащей рукой верный кинжал, воительница с облегчением прогнала эту мысль и
