проем шлюза. На экране опознавателя точка, соответствующая транспортному челну, слилась с плотным пятном «девятки», монитор очистился – отец-командир запросил посадку.
Когда иеросолдаты покинули кабины истребителей, техников не было видно, должно быть, им хватало забот с разгрузкой непрерывно прибывающего грузового транспорта и с заправкой перед обратным рейсом. Насосы завывали, ячейки-шлюзы то наполнялись воздухом, то опорожнялись. Температура поднялась на несколько градусов, в облачении жара была не ощутима, но едва Тимур снял шлем – почувствовал сразу. Оно и понятно: стенки, разделяющие отдельные шлюзы, пронизаны трубами системы охлаждения насосов.
Отец Карен ничего не стал говорить, повел дружину к вечерне. Моление у Тимура не вышло. Он и сам чувствовал – не так, все не так. Из памяти не шел экран опознавателя, по которому ползут зеленые точки транспортных челнов, везущих на «девятку» оружие, десантные дружины и топливо. В вечернем выпуске новостей диктор снова говорил об агрессивных намерениях оккупантов Луны, об участившихся провокациях… а пилоты на платформе ни о чем таком не рассказывали.
За ужином обсуждали патрульные полеты, и Тим с товарищами слушали очень внимательно. Пилоты твердили, что челны американов не выходят за пределы орбит их станций. Полеты участились, это верно, на станцию везут сырье для реакторов, наверняка готовят запасы топлива – но не более того. А по первому каналу говорили, что лунные действуют агрессивно. После ужина отец Карен объявил:
– Теперь отдыхайте. Завтра благословлю вас в боевое патрулирование.
Когда Тим пришел в свой отсек, Паплюх был уже там – включив магниты, присел на койку. Роман выглядел странно сосредоточенным, так что Тимур не стал с ним заговаривать. И мыслей напарника не мог прочесть, тот «закрылся». Ну, раз такое дело – лучше не лезть. Молча совершили вечернее моление, разделись и легли, накрывшись пологами. Тимур заснул сразу, снилось звездное небо, огромная Кааба, раскинувшая ветви, и грузовые межсфирники, летящие к ненасытной пасти, что громогласно лязгала челюстями.
Сон прервался внезапно – его ухватили за плечо и несильно встряхнули. Тим попытался сесть, но полог тут же сдавил, прижал к койке.
– Ты чего? – Тимур разглядел склонившегося над ним Паплюха. Половина лица напарника была красноватой от огонька лампады, половина тонула в темноте.
Роман прижал палец к губам:
– Спокойней, а то разбудишь всех.
Тимур прилег обратно на подушку, полог тут же стал мягким, отпустил.
– Пока все спят, – заговорил напарник, щурясь на огонек в углу под иконой святого Георгия, покровителя верославных воинов, – можно поговорить. А то днем чуть расслабься – и вся дружина слышит. Я чего хотел сказать… скоро в бой пойдем. Может, уже завтра.
– Откуда знаешь?
– Прислушайся. Слышишь?
– Что?
– Ничего. Тихо, а?
Да, верно. Перегревшиеся насосы в шлюзах последние часы ревели так, что и в жилых отсеках было слыхать, а теперь смолкли. Значит, поток транспортов иссяк.
– Подготовка закончена, – продолжал Паплюх, – теперь жди приказа. Наши-то переговоры вели с Луной для чего? Время тянули, пока резервы перебрасывали сюда, на «девятку». Теперь подготовку завершили. Может, и приказ уже получен… Может…
– Нет, постой! – Тимур от волнения снова дернулся в койке, потом отстегнул полог и тоже сел. – Переговоры же, потому что мирно хотим! Чтобы все… ну, по-честному. Чтоб они могли одуматься.
Роман поглядел странно и снова уставился в угол.
– Ну, пусть так. Я о другом хотел… Ты подумай вот над чем: мы – новое оружие сфиры, понимаешь? Наша дружина. В этом бою нас испытывать будут, получается. И учти, таких солдат, вроде нас, много не подготовят. Вот сейчас Луну возьмем, останется один только Марс. А после того как с Марсом разберемся? После этого большая армия будет не нужна, а мы уже есть. Мы – лучшие. Тут главное не растеряться, проявить себя. Так что не подведи, напарник!
– Да я бы и так…
– Я знаю, Тимур, – очень добрым голосом подтвердил Роман. – Если б я тебе не доверял, если б не считал хорошим солдатом – так и не стал бы говорить. Но все же имей в виду: в этом бою нам нужно отличиться, потом случая, может, и не представится. Это таким, как Ратмиров, все помогут устроить, а у нас с тобой нет отцов митрополитов. А я собираюсь многого добиться, я хочу наверх, ближе к Господу. И чтобы ты со мной. Подумай.
Тим подумал.
– Слушай, Рома, а ведь на платформу много десантников привезли? И если нам завтра в бой, так, может, их уже из карантина выпустили? Сделали им орбитальную прокачку и досрочно выпустили. Как меня?
– Ты Настьку, что ли, вспомнил? – ухмыльнулся Паплюх.
– Да нет, я так. – Тимур смутился. Друг с ним о серьезных вещах, а он все о суетном… – Я вот думаю, десантные дружины тоже – новое оружие? Их же вместе с нами готовили?
– Этого не ведаю. А Настьку ты не встретишь, десантников размещают в нижнем ярусе. Она будет по «девятке» вниз головой ходить.
Тим сперва не понял, потом припомнил устройство платформы – верно, в пассажирской части нижний ярус использует тот же магнитный пол, что и они, только с другой стороны. Значит, кто попал туда – тот как бы вниз головой получается.
– Ладно, спать пора, – Рома улегся в койку и потянул полог. – Но моих слов не забывай. Только постарайся думать укромно, чтоб ребята не почуяли. Не потому что не доверяю, а просто ни к чему им души бередить, мыслями всякими лишними головы заполнять. Тебе вот заполнил – и хватит. Договорились, да? Ну все, спи…
На следующий день отец Карен благословил экипаж в патрулирование. Вести звено офицер поручил Паплюху, сказал, что вмешается, только если почувствует нужду. Место стрелка в георге отца-командира занял незнакомый военный – лысоватый, с седыми висками сухощавый мужчина. Нижняя губа у него отвисла, под глазами набрякшие мешки, веки красные, припухшие. Не иначе много летать пришлось – следы частых перегрузок на лице. Карен представил его как отца Михаила и больше ничего о новом соратнике не сказал, но
Взлетев, Тим увидел странное: в борту над туннелями рельсотронов открылись невидимые раньше люки пусковых каналов, и оттуда вылетело множество серебристых воланов с хвостами-антеннами. Паплюх тут же прокомментировал:
– Ого, это они джипсы запустили! Ну, их по старинке так называют. Тактические спутники, в общем. Видите, толстые какие? С дополнительными баками, значит, на боевые условия рассчитаны, чтоб перемещаться часто… Так, пилотам звена приготовиться. Когда джипсы займут позицию и рассредоточатся, ваши системы начнут получать их сигналы.
Но не только появление спутников отличало этот вылет от предыдущих – один из двух поплавков радиолокационных станций, парящих над платформой, повернулся и на холодной тяге полетел вслед за навигационными спутниками, которые стали уже стайкой серебряных мошек вдалеке.
Если во время прежних тренировочных вылетов от Луны все время отделяла громада «девятки», то теперь звено обогнуло платформу, и малая сфира повисла перед дружинниками во всей бледной красе. Платформа уменьшилась в кормовом экране, стала свинцовым прямоугольником, от которого вправо и влево веером расходились межсфирники-носители устаревшей конструкции, украшенные золотыми крестами и звездами. Даже не верится, что эти челны совсем недавно считались лучшим оружием Уклада – примитивные, ненадежные, рассчитанные на базирование не более двух звеньев истребителей да десантного челна. Вот, значит, и старым носителям дело нашлось – видать, положение серьезное!
Луна постепенно росла в мониторах, надувалась серым пузырем, обрамленная кружевом выступающих
