беспристрастного судебного разбирательства или справедливости. Они даже не заслуживали быть быстро пронзенными колом.
Наконец-то прибыла оперативная бригада. Поскольку Винни и женщинам оказывалась медицинская помощь, заявление в полицию сделала я. Готье сверкнул удостоверением и удалился. Однако взгляд, которым он наградил меня, перед тем как скрыться в тени, красноречиво сказал, что еще какое-то время мы с ним будем не в ладах. В этом не было ничего удивительного.
Как только у меня появилась возможность, я забрала свою сумку и ретировалась оттуда.
Ночной воздух был сладок по сравнению с воздухом ночного клуба, я сделала глубокий вдох, позволяя ему наполнить мои легкие и очистить их от всей гадости. Ветер до сих пор нес запах крови, но это было естественно, тем более что теперь я сама была вся в крови.
Все что мне было нужно это хороший горячий душ. Я повесила сумку через плечо и босиком отправилась домой.
Но не успела я сделать и десяти шагов, как у меня вновь возникло плохое предчувствие, и на этот раз оно было сильнее, чем прежде.
Я остановилась и посмотрела через плечо. Что, черт возьми, происходит? Почему я чувствую это, ведь ситуация в клубе была разрешена?
И тут меня осенило.
Предчувствие беды исходило не из клуба и не из ночи. Оно исходило из более отдаленного, более личного места. Места, выкованного из связи близнецов.
Мой брат был в беде.
Глава 2
Паника усиливалась. За несколько последних месяцев при подозрительных обстоятельствах исчезло десять стражей, и только двое из них были найдены. Вернее сказать, было найдено лишь то немногое, что осталось от этих двоих. Я с трудом сглотнула. Мой брат-близнец не будет одиннадцатым. Он был моим единственным родным человеком, с тех пор как наша стая бросила нас. Он был для меня единственным человеком, который значил для меня гораздо больше, чем все остальные люди на этой земле вместе взятые. И он был тем самым единственным человеком, без которого я не смогу жить. Его потеря убила бы меня так же, как серебряная пуля.
Я сделала глубокий вдох и попыталась унять свои страхи. Роан не ранен и не при смерти, потому что я бы это почувствовала.
Он просто попал в какие-то неприятности. Моя в том вина или нет, но брат попадал в неприятности большую часть своей жизни. Чтобы не случилось, он справиться с этим.
Мне не хватало только удариться в панику. Однако в кое-чем я все же могла удостовериться. Я достала свой мобильник, нажала кнопку видеосвязи, а затем быстро набрала номер моего босса, Джека Парнелла. Он был нынешним главой подразделения стражей и одним из немногих вампиров, который мне искренне нравился. Другим вампиром, к которому я питала симпатию, была Келли — страж и одна из моих немногочисленных друзей. Мало того, что эти двое были славными ребятами, так они, как это ни удивительно, еще и мылись, как обычные люди.
Приметная лысина Джека появилась в онлайн. Он мне зубасто ухмыльнулся, но в его зеленых глазах читалось напряжение, явно противоречащее веселому выражению лица.
— Рад тебя видеть целой и невредимой после вечерней прогулки, — произнес он бодрым и скрипучим голосом. — Я ожидаю твоего отчета в первой половине дня.
— Я напишу его дома и отправлю тебе по электронной почте. Скажи-ка, ты получил известие от Роана?
— Около двух часов назад. А что?
Я замялась. Мне следует осторожней выбирать слова, потому что в Управление никто не знал о нашей связи с Роаном, не говоря уже о том, что мы близнецы. Тот факт, что у нас одинаковая фамилия ни о чем не говорил лишь потому, что у каждой особи в стае была одна и та же фамилия. Так что, независимо от степени родства, все члены стаи имели фамилию Дженсон. И всякий раз, когда какой-нибудь новичок пополнял наши ряды, он официально менял свою фамилию на родовое имя стаи. Это был один из способов внутривидовых разграничений между стаями, разделившими одинаковую масть.
На самом-то деле, многие в Управление считали нас любовниками только потому, что мы с Роаном вместе жили — предположение, которое никто из нас не опровергал, потому что нам самим было гораздо проще, если они верили в это. Конечно же, если бы они узнали всю правду о Роане, то поняли бы, насколько маловероятен наш статус любовников.
Я сомневалась, что Джек в это верил. Он никогда ничего не говорил о нас с Роаном, никогда не расспрашивал о нашей ситуации. Он делал вид, что его ни в малейшей степени не заботят мои взаимоотношения с Роаном, независимо от истинного положения вещей. Но после шести лет работы на него, я понимала, что это не так.
— Ты в курсе, что зачастую оборотни чувствуют, когда член их стаи попадает в беду?
Джек просто кивнул.
— Что ж, теперь у меня возникло это предчувствие на счет Роана.
— Неприятности типа — «вопрос жизни или смерти»?
— Нет.
— Тогда он ранен?
— Нет. Пока еще нет.
Он нахмурился.
— Исходя из выше сказанного, у тебя
— Да. — Я чувствовала это всеми фибрами души, и уверенность в правоте собственных ощущениях была столь же сильна, как и то, что я была чувствительна к фазам луны.
— Я не
Как я могу заботиться о чем-то другом, кроме моего брата…
Я сделала еще один глубокий вздох и медленно выдохнула.
— Однако, с учетом других исчезновений, не стоит ли проверить?
— Другие исчезновения произошли в конкретной области. Миссия Роана и близко не проходит с тем районом.
— Следовательно, ты знаешь где он?
— Да, — он замялся: — Хотя нам обоим известно, что он не всегда докладывает об изменение направления.
Разве это не так? И если его не было там, где, как предполагалось, он должен был быть, тогда вычислить его местоположение будет довольно веселенькой работенкой.
— Когда будет считаться, что он задерживается дольше, чем следовало или чем предполагалось?
— Он должен отчитаться завтра в девять утра.
— А если не отчитается?
— Тогда я решу что делать.
— Я в деле.
— Райли, ты не страж.
