отметился в конторе в час пятнадцать, сразу же после того, как забрал свою колымагу у «Корийона». Нам потребовалось около часа на то, чтобы добраться от побережья до города. В аптеке же мы побазарили, наверное, минут пятнадцать, а может, и больше.
— Значит, вы встретились где-то около полуночи, — прикинул Ольз.
Снайд тряхнул головой, и полотенце съехало ему на лицо. Он вернул его на прежнее место.
— Хотя, наверное, нет, — вдруг произнес Том. — Тот мужик в аптеке сказал мне, что они заканчивают в двенадцать. А когда мы уходили, он еще не собирался закрываться.
Ольз повернул голову и взглянул на меня без всякого выражения. Потом опять обратился к Снайду:
— Вернемся к этим бандитам.
— Ну, верзила предположил, что, скорее всего, мне не придется обсуждать случившееся с кем-либо еще. Но уж если придется и я все скажу, как надо, они как-нибудь заедут и подбросят мне деньжат. А коли ляпну не то, они явятся сюда за моей маленькой дочуркой.
— Эти типы — настоящее дерьмо! — выругался Ольз. — Продолжайте.
— Они убрались из дома. Когда я увидел, что они катят вверх по улице в направлении холма, то словно сошел с ума. Ренфри-стрит кончается тупиком — архитектор небось казенные денежки загреб себе, вот стройка и встала. Так что улица тянется около полумили, огибая холм, а потом — всё. Дальше пути нет. Поэтому им пришлось вернуться… Я схватил свою мелкашку двадцать второго калибра — другого-то оружия в доме нет — и затаился в кустах. Я попал в переднее колесо, правда со второго раза. Думаю, они решили, что это прокол. Потом я снова промахнулся, и они мигом усекли, что к чему. Достали свои пушки и принялись палить во все стороны. В конце концов я все-таки подстрелил мексиканца, но верзила успел спрятаться за машиной… Вот, собственно, и все. А там уже вы появились.
Ольз сцепил свои крепкие толстенные пальцы и хмуро улыбнулся женщине, сидевшей в углу.
— А кто проживает в соседнем доме, Том?
— Гранди, машинист с железной дороги. Живет один. Сейчас на работе.
— Я и не думал, что он дома, — усмехнулся Ольз. Он встал и, подойдя к девочке, потрепал ее по голове. — Тебе необходимо приехать к нам, чтобы подписать показания, Том.
— Ясное дело. — Голос Снайда звучал устало, без эмоций. — Наверное, теперь потеряю работу, ведь я не имел права давать кому-либо свою тачку.
— Ну, не думаю… — мягко возразил Ольз. — А вдруг вашему боссу понравится, что за рулем его колымаг сидят парни, которые умеют за себя постоять.
Он еще раз погладил девочку по голове и, подойдя к двери, открыл ее. Я кивнул Снайду и последовал за Ользом.
— Он до сих пор не в курсе, что произошло убийство, — тихо сказал мне Ольз. — Было бы неправильно говорить об этом при малышке.
Мы приблизились к серой машине. Ранее мы достали у Снайда из подвала несколько пустых мешков из-под цемента, затем накрыли ими тело Эндрюса, придавив по краям камнями. Ольз, глянув мельком на труп, рассеянно произнес:
— Надо побыстрее найти, где здесь телефон.
Он оперся о дверцу машины и посмотрел на мексиканца. Тот сидел, откинув голову и прикрыв глаза, с отсутствующим выражением на лице. Левое запястье было пристегнуто наручниками к рулю.
— Как звать? — грубо спросил Ольз.
— Луис Кадена, — кротко ответил мексиканец; его глаза оставались по-прежнему прикрытыми.
— Кто из вас, ублюдков, прихлопнул парня в Вест-Симарроне прошлой ночью?
— Не понимаю, сеньор, — смиренно сказал мексиканец.
— Ты передо мной дурака не валяй! — бесстрастно порекомендовал Ольз. — Это выводит меня из равновесия.
Он облокотился на окно, поигрывая во рту маленькой сигаркой. Мексиканец выглядел немного приободрившимся, хотя в то же время очень уставшим. Кровь на его правой руке, высохнув, почернела.
— Эндрюс пришил парня в Вест-Симарроне, — сказал Ольз. — С ним еще была девушка. Мы ее задержали. У тебя практически нет шансов доказать, что ты в этом не участвовал.
Огоньки в полуоткрытых глазах мексиканца вспыхнули и погасли. Он усмехнулся, сверкнув мелкими белыми зубами.
— Куда он подевал оружие? — спросил Ольз.
— Не понимаю, сеньор.
— Да ты крутой, — пробурчал Ольз. — Когда имеешь дело с такими, становится не по себе.
Он отошел от машины и начал отбивать носком ботинка кусочки высохшей грязи, налипшей на мешки из-под цемента, которыми мы прикрыли тело убитого. В результате ему удалось полностью расчистить штамп фирмы — поставщика цемента. Он прочитал название вслух:
— «Дорожные и строительные работы Дорра, Сан-Анджело». Просто чудеса: этой жирной сволочи до того неймется, что и собственного бизнеса мало!
Я стоял рядом с Ользом, глядя вниз, на долину, открывавшуюся в проеме между домами. Там, далеко под нами, на проспекте, огибавшем Серое озеро, беспрестанно возникали внезапные блики света, отражаемого ветровыми стеклами проносившихся машин.
— Ну и?.. — спросил Ольз.
— Киллерам, скорее всего, было известно про такси, — начал я, — но девушка тем не менее добралась до города со своей добычей. Так что здесь действовал не Каналес. Отдать кому-то за здорово живешь свои кровные двадцать две штуки — нет, он не из таких парней. А рыженькая имеет к убийству самое непосредственное отношение… Все явно было задумано заранее.
Ольз расплылся в улыбке.
— Безусловно. Убийство было осуществлено таким образом, чтобы подставить вас.
— Мне становится просто неловко от того, как низко некоторые субъекты ценят человеческую жизнь — всего-то двадцать две тысячи долларов, — сказал я. — Харгера укокошили, чтобы я угодил в ловушку. А деньги мне вручили для того, чтобы ловушка надежнее сработала.
— Возможно, они рассчитывали, что вы пуститесь в бега, — предположил Ольз. — А тогда вам уж точно кранты.
Я покрутил в руках сигарету.
— Ну, это было бы чересчур глупо даже для меня. Однако что нам теперь делать? Дождемся прихода луны и запоем серенаду? Или махнем в долину и поворкуем с кем надо? Эта история сплошь шита белыми нитками, но без доказательств никак не обойтись.
Ольз плюнул на один из мешков, покрывавших Поука Эндрюса. Потом брезгливо выдавил:
— Здесь главный — местный шериф. Но я могу прихватить с собой это дерьмо и забросить в наш филиал в Солано, а заодно проследить, чтобы какое-то время никто об этом не узнал. Таксист, думаю, не подведет — он скорее отдаст концы, чем рот откроет. А я зашел уже так далеко, что, пожалуй, поселю мексиканца в своем личном закутке.
— Такой ход мне по душе, — согласился я. — Полагаю, что вам не удастся долго держать все это в секрете, но, надеюсь, мне хватит времени, чтобы навестить одного толстяка и потолковать с ним о его кошке.
11
Я вернулся в отель ближе к вечеру. Дежурный клерк вручил мне листок, на котором было написано: «Пожалуйста, как можно быстрее позвоните Ф. Д.».
Я поднялся к себе наверх и допил спиртное. Потом заказал по телефону еще одну бутылку, побрился, переоделся и отыскал в телефонном справочнике номер Фрэнка Дорра. Он проживал в очаровательном старинном особняке на Гринвью-парк-кресчент.
