чувствовал, что знакомство перспективное. Распрощавшись пожатием руки, он завернул на проходную и поинтересовался у сторожа:
— Валентин с Николаем здесь?
— Сегодня не приезжали.
Известие было хорошим: раз в день они обязательно навещали свою «точку», и если не были с утра, то непременно появятся к вечеру. Переставив «фиат» так, чтоб были видны въездные ворота, Артем затарился бутылкой пива и настроился на длительное ожидание, но оно завершилось гораздо быстрее. В начале четвертого часа мимо проехала знакомая зеленая «семерка» Валентина, а ровно в шестнадцать, посидев у бреши в заборе и убедившись, что вокруг «приемника» лишней суеты не наблюдается, Казначей разыскал знакомого мужичонку и отправил его с заданием:
— Скажи, пусть сюда выйдет, поговорить надо. Из милиции опер пришел.
Мужик было засомневался, опасаясь подставить хозяина хлебного места, но Казначей убедил его новой двадцатирублевой субсидией из числа денег, похищенных в магазине:
— Давай, дуй, не тормози! Я что, по-твоему, на мента похож? Он знает, кто я такой, у нас договоренность такая, по бизнесу…
То ли и впрямь справка у мужика была не липовая, то ли в глазах Казначея он разглядел нечто такое, что отбивало охоту спорить, но выкобениваться перестал и поручение исполнил толково.
Валентин появился минут через пять и, разглядев, кто его ждет, опешил.
— Ты?!
От неожиданности все инструкции, которые вдалбливал Волгин, из головы у него вылетели.
А вскоре после начала разговора он мечтал лишь об одном: побыстрее избавиться от нежелательного визитера.
«Хорошо, что он не позвонил, — думал Валентин, одновременно поддакивая Казначею. — Мой телефон наверняка прослушивают. Конечно, они могут и следить за мной, но так даже лучше: сами повяжут этого урода, а ко мне — никаких претензий. Скажу, что он мне пистолетом пригрозил, словесно, и потому я не мог подать никакого сигнала. И зачем я с ним вообще связался?»
— В ментовку дергали?
— А ты как думал? Всю ночь продержали! Но я про тебя, естественно, ничего не сказал. Ни про тебя, ни про Ивана. Наплел, что тачку давно продал по «доверке», а кому — не помню. Пусть через нотариусов ищут.
— Складно…
Общение с милицией не прошло для Валентина даром. Оценив недавние ошибки, теперь он врал куда убедительнее, и Казначей поверил.
А может, первый из них боялся второго больше, чем закона, и страх за жизнь развил в нем драматический талант, а второй слышал то, что ему очень хотелось.
— Погоди, — перебил Казначей. — В какое, говоришь, РУВД тебя таскали, в Северное?
— Кажется, да. .
— Ничего не понимаю…
Тем не менее это не помешало Казначею попросить денег, а Валентину — с подобострастной улыбкой вытащить из кошелька вожделенные пять сотен долларов.
Расстались оба с облегчением.
— Что-то давно я «мерседеса» твоего не видел, — сказал Вован с благодушной улыбкой. — Поломался красавец?
Макс неопределенно пожал плечами. Втроем они сидели в летнем кафе, обедали. Утром удалось уладить одно дельце, не слишком сложное, но денежное, и, собственно, работа на сегодня закончилась, так что заказ оформили по полной программе, включая спиртное: легкое вино для водителя и крепкие, но тоже благородные, напитки для остальных членов экипажа.
Максим разливал текилу, так что его молчание , вполне списывалось на боязнь нарушить дозировку.
— Давно пора было его на станцию загнать, — не отставал Вован, внимательно наблюдая за процедурой. — Или продать к херам собачьим. Все бы ничего, но цвет какой-то несолидный.
Олегыч хохотнул. С ним это часто случалось не вовремя. Хохотнул и закончил фразу:
— Ты какой-то не такой, ты, наверно, голубой.
Максим поставил бутылку и тщательно обтер пальцы бумажной салфеткой.
— Отпечатки стираешь? — ухмыльнулся Вован, обсыпая края стаканчика солью.
Выпили без тоста. Закусили шашлыком из осетрины, и только когда разжевали по паре кусков, Вован ласково спросил, поигрывая легким ножиком:
— Ты что же, падла, наделал?
Максим объяснялся долго и путано, в глубине души кляня себя за глупость и сгорая от унижения. Последнего с ним не случалось очень много лет.
Олегыч слушал, позабыв про еду.
Вован смотрел с жалостью, замешанной на презрении.
Выслушав, резюмировал короткой хлесткой фразой:
— Ну ты и мудак.
Максим молчал. Просить помощи ему казалось неудобным. Сам накосорезил — самому и разгребать.
— Я разберусь.
— С кем? Если б не мои люди в милиции, ты бы еще не знаю сколько тихарился. Пока б не посадили, наверное. Что, трудно было заяву об угоне написать?
— Скажу, что машиной давно не пользовался, вот и не знал ничего. Сегодня только в город приехал — вот и хватился!
— Скажи… Глядишь, тебе и поверят. Уверен, что тот барыга тебя не продаст?
— Побоится. Оно ему надо? Да и сколько времени уже прошло! Я же дома живу, ни от кого не прячусь. Давно б нашли, если б искали.
— А ты не думаешь, что они за тобой «хвоста» могли пустить? Никогда не слышал про такое? А если за тобой уже два дня ходят и наш утренний «концерт» во всех подробностях зафиксировали? Мы тут рыбку жрем, а опера решают: сейчас нас схавать или дать еще погулять, чтобы вернее вышло! На Брошку мне, положим, наплевать с высокой горки. Но ведь ты не только сам влип, но и нас всех подставил.
Вован нагонял жути специально, преследуя не только воспитательную, но и меркантильную цель: содрать с Максима что-то вроде штрафа. От своего знакомого в штабе Северного РУВД он знал в общих чертах про ситуацию с Брошкиным. Подробности оперативных мероприятий мент сообщить не мог, но твердо заверил, что с уголовным делом что-то не клеится из-за выводов экспертизы, рассмотрение материала продлено на дополнительный срок и перспектива него, скорее всего, «отказная». По крайней мере, сильно горбатиться по этому поводу никто не намерен, а значит, непосредственной опасности нет и ее возникновение в дальнейшем — под вопросом. Само собой, при таком расклад и слежки быть не может.
— Я потолкую с барыгой, объясню…
— Попробуй, но сначала в зеркало на себя посмотри. С твоей рожей сейчас только и наезжать! Знаешь, где его найти можно? После обеда вместе смотаемся, прикинем хрен к носу…
Трапезу закончили молча. Никто, кроме Вована, вкуса пищи не замечал и спиртное не трогал: зыркали друг на друга глазами и думали гадости. Вован, напротив, демонстрировал отменное самообладание и здоровый аппетит.
— Поехали, — он сыто рыгнул и первым встал из-за стола. — Определимся с барыгой, а потом решим, стоит ли в ментовку заявлять. У меня в этом РУВД есть свои подвязки, я подумаю, кому можно забашлять, чтобы дело закрыли.
Недалеко от завода навстречу «вольво» проехал желтый «фиат». Довольный Казначей ничего не заметил, в то время как хитрый Вован обратил внимание на приметную тачку:
— Смотри, наш друг здесь тоже суетится!
— Разворачиваемся?
— Не, давай дальше.
