Ларечник не стал запираться. Убедившись, что посетившие его милиционеры не являются посланцами коварного Казначея, рассказал все, как было.
— Чего ж ты по телефону мне мозги затрахал? — возмутился Сазонов, но осекся под взглядом Сергея, отвернулся и до конца разговора молчал с независимым видом.
Когда формальности были закончены, Волгин пригласил его на лестницу и там, приперев к стенке, поинтересовался:
— Тебе как лучше: хлебальник разбить или рапорт Катышеву написать? Я доносов на своих никогда не строчил, но ради тебя изменю принципам с удовольствием.
— Со всеми случится может.
— Со всеми? Тебе что было сказано? Да если б ты, придурок, делал все, как положено, то ничего бы не случилось!
— А что это меняет? Ну, нашли тачку, а дальше что? По-твоему, они в ней сидят?
Убедить Сазонова было невозможно. Надо рожу плющить или жаловаться начальству. И то и другое — безрезультатно. Сам виноват — знал ведь, какой работник достался.
Взяв себя в руки, Волгин распорядился:
— Сейчас хватаешь хозяина, заезжаешь за экспертом и делаешь осмотр машины. Подробный. Напишешь в протоколе меньше трех страниц — отправлю обратно. Ищешь отпечатки пальцев и вещи, которые они могли забыть. После осмотра отдаешь «фиат» владельцу, под расписку, конечно. Потом всех отпускаешь, а сам остаешься на вокзале. Устанавливаешь всех, кто мог видеть, как машину ставили. Опрашиваешь кассирш и постовых. Компания приметная: два парня с девкой и мужик старше их возрастом, должны были держаться все вместе, так что кто-то их наверняка запомнил. От их дома до вокзала — минут двадцать езды. Сам посчитаешь, когда они там появились, или калькулятор найти?
— Может, лучше возле машины засаду оставить?
— Перебьемся.
— А если они билеты в автоматической кассе брали?
— Осмотришь их все, и с каждой снимешь «пальцы» и микрочастицы.
— Дурная затея…
— У тебя есть предложения лучше? Работай хоть целую ночь, но чтобы завтра утром мог отчитаться.
Волгин сам прекрасно понимал, что результатаs никакое из этих мероприятий не даст. Но, во-первых, что-то делать все равно надо, во-вторых, ничего более серьезного Шурику не доверишь.
А Казначей, похоже, из города слинял. Вероятно, прав Перекатников, и прячутся они на даче Ивановой. Можно сказать, круг заметно сузился…
…Вечером, когда Сергей в своем кабинете работал с бумагами, заглянул полковник Сиволапов. Начальник тьиа РУВД, имеющий ласковое прозвище Ванька-вор и навевающий ассоциации с незабвенным «голубым воришкой» Альхеном из «Двенадцати стульев», редко баловал оперов своим рниманием. Все силы и снабженческий талант он тратил на обеспечение управления автотранспортом, запчастями, мебелью и канцелярскими принадлежностями, в результате чего оно стабильно не имело ни одного, ни второго, ни третьего. Злые языки обвиняли в разрухе полковника, добрые ссылались на обстановку в стране. Первые преобладали. Вторые настаивали, что плохой человек не поедет добровольцем в Чечню — им резонно возражали, что Иван Тимофеич напросился в недельную командировку исключительно для того, чтобы получить офицерское звание на ступень выше занимаемой должности в качестве поощрения за проявленный героизм. Добрые возмущались, указывая, что срок командировки был определен вышестоящим начальством, и будь на то воля Сиволапова — он бы пробыл на Северном Кавказе намного больше. С этим никто не спорил: за два-три месяца Ванька-вор лишил бы денежного содержания наемников Хаттаба и прибрал к рукам нефтепромыслы Басаева.
Оглядев кабинет взглядом хозяйственника, полковник Сиволапов спросил у капитана Волгина:
— Есть новости по последней стрельбе?
— Работаем.
— Мне, понимаешь, люди звонят, интересуются. Из администрации, местные депутаты.
— Хотят помочь?
— Ты, Сергей, не иронизируй. Твою работу за тебя они выполнять не станут, но помогают нам регулярно. Думаешь, мы ремонт в прошлом году за просто так делали? Или концерт ко Дню милиции — кто организовал? А откуда все это? — Ванька-вор широким жестом указал на кожаное кресло, купленное Волгиным на собственные деньги. — Так что политику надо понимать правильно. Они же секретов не просят, интересуются тем, что можно знать.
— Пусть газету почитают. Там все подробно написано.
Заметив стопку ориентировок, Сиволапов взял один лист.
— Эти?
— Приблизительно.
Нахмурившись, Иван Тимофеевич пробежал глазами текст, потом сложил документ и убрал во внутренний карман мундира.
— Я покажу своим людям.
— Депутатам?
Сиволапов пропустил иронию мимо ушей, узрев гораздо больший непорядок: в углу кабинета стоял компьютер, принесенный Сергеем из дома.
— Служебный?
— Ну да, от вас дождешься! Вы только штаб «Пентиумами» снабжаете, графики раскрываемости рисовать, а нам, как обычно — хрен. Свой, конечно. . — Рапорт написал?
— Какой рапорт?
— Ты что, Волгин? А если проверка? Так, 6eри бумагу, пиши. Я, пока здесь, резолюцию наложу. Так… Начальнику Северного РУВД… Прошу разрешить хранение в служебном кабине Отдела уголовного розыска принадлежащих мне компьютера… модель, номер… монитора… принтера. Для использования в служебных целях.
Не дожидаясь, пока Волгин накропает важный документ, Иван Тимофеевич чирканул на углу свой автограф и с чувством выполненного долга отбыл.
— Что это за херня? — Дракула развернул мятый лист бумаги. — Рожи какие-то…
— Милицейская ориентировка, — пояснил Санитар, — На тех, кто наших парней завалил. Я приказал размножить, во все машины положим, всем пацанам раздадим.
— Да тут же ни черта не понятно! — Дракула покрутил бумагу, с разных сторон приноравливаясь рассмотреть черно-серые пятна, изображающие фотографии. — Как они работать могут? Или это пиратская копия?
— Нет, почти оригинал. А на чем они лучше сделают?
— Мы же им столько техники в прошлом году подогнали!
— Так все дома у Сивой Лапы и стоит. У него да у начальника.
— Во марамои! Как так можно — у своих «крысить»?
Зам по коррупции скромно пожал плечами. В силу специальности он придерживался более широких взглядов.
— Кстати, как там Копа? — вспомнил лидер заблудшего быка.
— Должны сегодня отпустить.
— Дорого вышло?
— Нет, решили так. Его, собственно, никто арестовывать и не собирался. Но ему об этом знать не надо. Представим все как блестящую работу наших адвокатов.
— Такие мелочи меня не интересуют, — поморщился шеф. — Поговори с ним лично. А лучше — тащи его ко мне, разберемся вместе.
6
— Ты еще долго собираешься Казначеева ловить? — спросил Катышев утром после развода.
Сергей пожал плечами:
