добавились ликёр и водка. Марки были не из дешёвых.
— Ты что, сюда баб приводил?
— Не! — Валет жизнерадостно хохотнул, — У меня жена есть.
— Хочешь меня убедить, что ты ей не изменяешь?
— Только с проститутками, за деньги. Но это ведь не измена!
— Хм… А все-таки, кто здесь гулял?
— Да кореш один! Нормальный пацан.
— Так припёрло, что… — Акулов многозначительно окинул взглядом грязную убогую обстановку.
— Ага! В натуре, ему некуда было приткнуться. Не домой же шкуру тащить!
— Что, тоже женатый?
— Ага! Выпить будете?
— Воздержусь.
— Ну, как хотите! — Подойдя к одному из окон, Валет достал из-за шторы пузатую бутылочку «Портера» и сковырнул крышку зубами. — За встречу!
Выплюнув пробку далеко в сторону, он сделал глоток, сразу ополовинив бутылку.
— Уф, хорошо!
Сидя в кресле так, чтобы не прислоняться спиной к грязной обивке, Акулов рассматривал осведомителя.
Весёлость и раскованность были, несомненно, напускными. Валет изрядно трусил, хотя всеми силами старался это не показать.
Актёр из него был неважный.
Перед их первой встречей Волгин показал Андрею фотографию Валета двухгодичной давности. Снимок был сделан хорошим фотографом и передавал характер осведомителя. Бывший спортсмен, убеждённый, что общество недоплатило ему за борцовские подвиги, и решивший взять недостающее сам. Быстро и много. Не слишком умный, но упорный и хитрый, достаточно хитрый, чтобы не переть на рожон там, где плетью обуха не перешибёшь. Вербовка его прошла просто. Волгин навестил его в тюрьме буквально за день до освобождения под залог и порадовал известием о том, что освобождение может не состояться: всплыл преступный эпизод, доселе не известный, и от него, Волгина, зависит, попадёт ли он в уголовное дело. Валет согласился сотрудничать и оказался на воле, но, выполняя поручения Волгина, выяснил, что опер взял его на пушку. Эпизод, действительно, имел место, но доказать причастность Валета к нему не представлялось возможным. В открытую, со скандалом, расторгать договор бандит поостерёгся, но толковых сведений больше не приносил…
За два года внешность его претерпела значительные изменения. О славном спортивном прошлом можно было догадываться только по раздавленным ушам и сломанному носу. Валет растолстел, набрав килограммов двадцать лишнего веса. Отрастил волосы, умерил количество золотых украшений до минимума, сменил кожанку на костюм с модным галстуком. Числился в штате солидной страховой фирмы и получал заочное высшее образование в платном ВУЗе. Растил ребёнка. Строил загородный дом. Если вспомнить, что он начал с уровня обычного «быка», успехи более чем впечатляли. Большинство его прежних друзей, занимавших два года назад ту же ступеньку иерархической лестницы преступного мира, не могли похвастаться и половиной таких достижений.
Это и послужило одной из причин звонка Волгину. Валет понимал, что завистников вокруг него много, и найдутся такие, кто не упустит возможности наложить на его добро лапу, если представится случай. Осуждение к реальному сроку было, возможно, самым удобным из таких случаев. Валет изнервничался и не знал, кому из друзей можно верить. Ему казалось, что все вокруг только и ждут, когда он окажется в камере. В том числе и жена. Поддержку ментов, с учётом того, что обвинение само по себе дышало на ладан, он считал весомой гарантией того, что в камеру отправиться не придётся. Конечно, самым надёжным было бы подкупить судью, но сделать этого Валет не сумел и оттого терзался вопросом: не заплатили ли уже его недоброжелатели? Кто сказал, что взятку дают только за оправдательный приговор? Бывает и наоборот…
Акулов не стал его ни утешать, ни обнадёживать. Поставил сразу жёсткое условие: дружбу надо заслужить, клятвы и обещания в зачёт не принимаются. Негласная поддержка в суде может быть обеспечена только регулярным поступлением важной и достоверной информации. Валет пообещал все сделать, как надо…
Оставшееся пиво он прикончил за два приёма и сел в кресло напротив Андрея.
— Кое-что я узнал.
— Обнадёживающее начало.
— Громов — бывший «афганец». Говорят, его героем Союза хотели назначить, но что-то там не прошло. Не знаю, правда это или нет… Но ребята-«афганцы» его уважают. Раньше он всякие должности занимал в разных организациях. У ветеранов там, у инвалидов. Барыг прикрывал. А потом, лет, может, пять назад, от таких дел отошёл. Нашёл что-то интереснее. Выгоднее. Но никто не знает, что именно. Так, всякие слухи…
— Какие?
— Никакие. Неконкретные, то есть. Так, фигню всякую говорят. Я не мог сильно спрашивать, заподозрить могли. Связи у него были. Не только у нас в городе, а и в Москве, в Питере. Наверное, он как-то ими воспользовался. Не знаю! И никто толком не знает. Но, по ходу, пристроился он в какое-то место, где реальные бабки можно иметь, ничего не боясь. Типа как в Думе. Одно точно: за последнее время он ни в какие стремные темы не лез, сбоку держался. Говорят, как-то ему предлагали в одно дело вписаться. И риска почти никакого, и барыш очень приличный, а он отказался. Почему?
— Наверное, не захотел.
— Причём здесь «хочу — не хочу», когда пол-лимона зелени можно заработать не сходя с места?! Мне, кстати, такого не предлагают. И вам, я думаю, тоже. А он отказался… Я так думаю, что он уже тогда боялся чего-то. Подозревал.
— Что он мог подозревать?
— Что валить его будут. Он, кстати, знаете, как про себя любил говорить? То есть, любит… Я, говорит, парень не промах. Это другие по мне вечно промахиваются, а я всегда бью точно в цель. Его слова…
— Какое дело ему предлагали? И кто? Когда?
— Недавно. Месяц, может, назад. Или три. А что за тема — я вам попозже точно скажу. Разузнать ещё кое-что надо. Проверить. Когда в следующий раз встретимся, я все точно скажу. Обещаю.
— Ну-ну…
— Честно!
Акулов не был удовлетворён результатом беседы. Можно было поспорить, что Валет побоялся наводить справки о происшествии среди знакомых бандитов, запомнил то, что случайно услышал, а остальное домыслил, отталкиваясь от собственного опыта и стимулируя фантазию «Портером».
— Кстати, может быть, в него случайно попали. Знаете, как это бывает…
— Не может.
— Да? Вы проверяли?
Андрей не ответил. Версия «ошибка в объекте» рассматривалась с самого начала, хотя лично он в неё совершенно не верил. Прошерстили весь дом, где проживал Громов, но никого, с кем можно было бы перепутать «афганца» по роду занятий, внешности или машине, не отыскали. Как среди жителей, так и среди возможных гостей.
— Его не перепутали, — медленно повторил Акулов и жёстко посмотрел в глаза Валета. — Сколько тебе нужно времени? Если в следующий раз ты снова попытаешься мне повесить лапшу…
— Ничего я не вешал…
— Если в следующий раз ты не сообщишь мне чего-нибудь дельного, то эта встреча будет последней. Ты меня понял? Мы разбежимся, и выкарабкивайся дальше, как знаешь. — Акулов встал: — До свиданья!
Валет попрощался кивком и не пошёл закрывать за Акуловым дверь.
На пороге Андрей обернулся: Валет казался обиженным, обида вытеснила испуг, который был заметён в начале беседы.
