— Swan, я думаю тебе понравится эта девочка. Ты таких любишь, — сказал он. Я посмотрел и увидел абсолютную принцессу-студентку, с белой кожей и черными волосами.
— Спасибо Робби, теперь давай, иди, — сказал я. Я завел разговор с ней насчет поездки к ближайшему мотелю после шоу.
— О, нет, я просто веселюсь. Я только хотела сказать привет, — сказала она с прекрасным южным акцентом, как у настоящей девочки из Кентукки. — Я здесь со своей подружкой, а мой парень дома.
— Давай хотя бы просто побудем вместе. Я не говорю, что это должно случиться, — ответил я.
— Я не знаю возможно ли это, — сказала она. — Я хотела бы, чтобы мы были друзьями, но не знаю, если ему это понравится, а я ему предана.
Я смотрел на нее и думал, что умру, если не получу эту девочку. Она сказала, что живет со своими родителями и каким-то образом, я узнал ее адрес.
Пора было идти на сцену, мы сыграли и как только я пришел обратно за кулисы я начал искать Робби.
— Где девочка? — спросил я.
— Брат, я искал ее последние полчаса. Она исчезла. — сказал он.
Я просто не мог позволить ей исчезнуть в ночи вот так. Я взял ручку и бумагу, сел и написал поэтическое письмо, а потом попросил какого-то студента отвести меня к ее дому. Была примерно полночь, я нашел дом и стал кричать ее имя, но никто не ответил. Я оставил в ее почтовом ящике записку, вместе с контактной информацией об отелях, в которых мы будем оставаться в ближайшее время.
Пару дней спустя, мы были в Чикаго и я встретил девочку, которая смахивала на старлетку из 1970-х своей объемной прической. Она была очень свободной, простой и милой и явно сексуально раскованной, так что я привез ее обратно в отель. Тогда я жил с Джоном в одной комнате, и мог сказать просто по прикосновениям и поцелуям, что эта девочка была одной из тех гиперчувствительных, что возбуждаются, несмотря на то, где ты до них дотронешься. Я сказал Джону, что мне нужно побыть одному с этой девочкой, на что он ответил, что у Чеда есть свободная кровать в его комнате и что он ушел куда то пить. Случилось, что у Джона был еще один ключ к его двери, так что я взял его и пошел в комнату Чеда.
Мы легли на свободную кровать и сняли майки, мы целовались, трогали друг друга и она была офигительной. Все было уже готово к сексу, как вдруг я услышал нечто похожее на шаги Человека-Мамонта по коридору. Не успел я отреагировать, как дверь открылась и Чед, только это было не очеь похоже на Чеда, влетел в комнату. Он увидел меня и закричал:
— Что ты здесь делаешь сукин сын? Я, блядь, оторву тебе башку нахер!
— Эй, Чед, да ладно, эй, — сказал я, но Чед был в безумии. Он набросился на меня и я перепрыгнул через кровать, он последовал за мной, сбивая по пути лампы, врезаясь в стены и замахиваясь на меня. Я крикнул девочке надеть свою, но Чед не останавливался, все пытаясь врезать мне.
— Что за проблемы? Успокойся! — кричал я.
— Кто тебя сюда впустил? Я убью тебя! — кричал он и продолжал делать такие огромные замахи на меня со злостью и ненавистью в глазах, как будто я сделал что-то ужасное, хотя если посмотреть на историю наших поездок, мы всегда одалживали друг другу комнаты, если с тобой была девочка. Наконец, я и девочка смогли убежать. Потом оказалось что Чед выпил целую бутылку текилы. До сих пор он всего лишь смутно помнит тот случай в комнате.
Девочка была очень понимающей:
— Твой барабанщик по-моему немного перебрал, — сказала она. — Пойдем еще куда-нибудь и побудем вместе.
Мы оставались в этом старом кирпичном отеле, поэтому начали заниматься сексом прямо на следующей лестнице. Чего я не знал, так это того, что кроме того, что эта девочка была гиперчувствительной, так она была еще чемпионкой по крикам. Сначала, я думал, что она прикалывалась, потому что каждый раз, когда я дотрагивался до ее киски, она начинала кричать изо всех сил. Каждый человек в этом отеле очень хорошо слышал ее, но в тот момент я не мог остановиться.
Все происходило довольно долго, и когда я вернулся в комнату, Джон еще не спал.
— Господи, ты понимаешь, что каждый человек в этом отеле слушал то, что сейчас происходило?
Я начал рассказывать про сексуальные возможности этой девочки, когда Джон прервал меня.
— Если ты когда-нибудь почувствуешь, что хочешь поделиться ею со мной, то, пожалуй, я буду не против. — сказал он.
— Придержи лошадей, — ответил я. — Поживем — увидим.
Потом она ездила со мной еще в пару городов. Мы расстались в Миллуоки, ее родном городе.
Следущая остановка была в Цинциннати. Вдруг ни с того ни с сего на наше шоу пришли обе, и «Кричащая Девочка» и «Девочка Всей Моей Мечты» из Кентукки. В момент мне нужно было принять решение, и я его принял. Надо сказать, что я конечно этим не горжусь, но я позвал Джона и сказал, что он может забрать Кричащую себе. У меня просто не было выбора. Я не мог представить себе лучшего сексуального партнера, чем Кричащую Девочку, но несмотря на секс, я должен был заполучить Кентукки.
Бедная Кричащая Девочка посмотрела на меня, как на суку, но в тоже время ей нравилась идея провести вечер с Джоном. Мы отыграли шоу, и я просто умолял Кентукки пойти со мной ко мне в комнату. К счастью, у меня была тогда своя большая комната, мы сидели на кровати и проговорили часа два. Я просто хотел быть рядом с ней, чувтвовать ее, смотреть на нее, трогать ее руки. Она сказала, что заканчивает университет в Массачусетсе, и я все запоминал, потому что готов был следовать за ней куда угодно. Медленно, но уверенно, я приблизился и она дала мне обнять ее и поцеловать. Наконец, она разрешила нам залесть в постель, но не поддалась окончательно.
— Послушай, я рад просто лежать здесь с тобой голым, поверь, это прекрасно, я просто рад быть с тобой! — сказал я. Мы лежали там, обнявшись, целовались и трогали друг друга, и ее внутренний моторчик начал работать, и она разрешила мне предаться дивному, удивительному оральному сексу. Я был трезв, лежал на кровати и она сосала у меня и мы обменивались такой любовью, и она столько любви и сердца вкладывала в это физическое действие, что я начал покидать свое тело и смог сверху увидеть себя и эту прерасную девочку, с коричневыми локонами и белоснежной кожей, отдающей мне столько любви. Я смотрел недолго, потом вернулся на землю и я понял, что это был единственный самый прекрасный сексуальный момент в моей жизни. До сих пор.
Она исчезла после этого, и в следующий раз, когда мы были в Массачусетсе, я посмотрел в телефонную книжку и позвонил в каждый гребаный университет, но это ничего не дало. Каждый раз, когда мы приезжали в Бостон, я спрашивал у каждого прохожего:
— Не знаете ли вы девочку, ее зовут бла-бла-бла-бла. Она выглядит…
Ничего. Я звонил в Кентукки и нашел людей с ее фамилией.
— У вас есть дочка, которая бла-бла-бла…
Годы спустя я нашел кого-то, кто помнил ее, он сказал мне, что она упоминала обо мне. Я никогда ее больше не видел, а она значила для меня все. Я уверен, теперь она замужем, у нее десять детей, но вдруг. Может быть, она прочитает эту книгу.
Если ты читаешь это, Моя Мечта из Кентукки, то пожалуйста, пропусти следующую историю. Однажды в этом турне мы играли шоу в ресторане-клубе в Балтиморе. Было еще пару часов до самого шоу, и я сидел в моей комнате с Джоном, когда зазвенел телефон. Это был Фли, который жил в одной комнате с Чедом.
— Парни! Парни! Вы должны прийти в мою комнату прямо сейчас, — сказал он. — Здесь просто какое-то сумасшествие с девочками. Надо идти. Пока.
Джон и я побежали по лестнице наверх, вбежали в комнату Фли и Чеда, где увидели самую странную картину, которую я когда-либо видел.
Чед Смит сидел на диване, одетый, спокойный и расслабленный. В одной руке у него был кухонный шпатель, в другой большая деревянная ложка. В комнате было три девочки, две из которых были раздеты догола, танцующие на столе. У одной из них под грудью даже был ботинок Чеда. У другой голой девочки на груди была огромная стопка монеток, которые успешно не падали с ее огромной груди. Чед сидел там, как какой-то странный волшебник, периодически постукивая девочек деревянной ложкой, и насыпая еще монеток им на грудь. «Мы хотим танцевать, сыграйте нам песню», просили нас девочки. В комнате не было
