мире.
Полностью обнажив меч, Ди медленно повернулся. Не желая сдаваться, Корм перехватил занесенную над головой палицу половчее. Два скрещенных оружия даже не дрогнули.
Зрители не заметили ни малейшего напряжения на бесстрастном лице Ди, не шевелилась и его мускулистая сильная рука, в то время как фомоздкое туловище Корма как-то проседало, — и это повергло оцепеневших селян в благоговейный ужас.
Льющийся по лицу Корма пот уже насквозь промочил его лохматую бороду. Неимоверное напряжение взяло свое, и громила рухнул на колени, поверженный в пыль мечом, удерживаемым одной лишь рукой.
Сбитому с ног Корму оставалось полагаться лишь на силу рук. Он вскинул на противника испуганные глаза — и тут безмерное давление внезапно исчезло.
«Ладно, — подумал головорез, — я как раз разогрелся, ты, грязный смазливый ублюдок!»
Однако в следующий миг Корма настиг истинный ужас.
Меч Ди пошел вниз!
Осознав, что острая сталь медленно режет его железную дубинку, Корм запаниковал по-настоящему — на краю безумия его остановил только голос Ди.
— Где девушка? — спросил великолепный бог смерти.
Несмотря на обстоятельства, Корм обнаружил, что очарован голосом и красотой того, кто взирал на него.
— Пришел Мейер… увез ее в телеге. И забрал Квора…
Ди кивнул — и одним взмахом рассек пополам толстую булаву, а также череп Корма и все туловище до самого паха.
Даже не взглянув на развалившееся пополам тело, рухнувшее в облаке кровавых брызг, Ди взлетел в седло.
И лишь когда затих вдалеке цокот подкованных копыт, дружинники снова смогли дышать.
На опушке леса, еще под сенью деревьев, но уже у самого въезда в город, повозка внезапно остановилась. Лина, бережно поддерживающая Квора на заднем сиденье, подалась вперед и удивленно воскликнула:
— Мистер Мейер, что?..
В пяти ярдах от них на дороге застыла зловещая фигура в сером.
— Надо убираться отсюда, мистер Мейер!
— Бесполезно. Лошадей и с места не сдвинуть.
— Ничего. У меня есть коломет! — Торопливо порывшись в грузовом отсеке, Лина вооружилась длинноствольным пистолетом. На больших расстояниях эффективность этого громоздкого — с толстым двухдюймовым прикладом и маленьким электрозапалом для скоростной стрельбы — оружия ощутимо снижалась, но при малой дальности оно демонстрировало сокрушительную мощь. — Стоять! Эта штучка будет почище лучевика! — крикнула приосанившаяся Лина гордо и яростно, подобно стражу храма во времена былые.
Сумеречная фигура молча двинулась вперед.
— Стой! Я не хочу стрелять в тебя!
— Стреляй, Лина!
Звук голоса мистера Мейера лишь чуть-чуть подтолкнул палец, уже нажимавший на курок.
Отдача небольно толкнула девушку в плечо, и с глухим хлопком вылетевший из дула кол пронзил сердце серой фигуры.
Чуть-чуть повернув торс, чужак, изогнув правую руку, завел ее за спину — и Лина с содроганием увидела, как тонет в теле незнакомца тупой конец «стрелы». Потом, с зажатым в кулаке окровавленным колом, фигура взвилась в воздух.
Серый призрак замахнулся заточенной деревяшкой на сидящую в повозке Лину.
И девушка сама не заметила, как оказалась на дороге.
Не дав ей времени удивиться и опомниться, сумеречная фигура метнула в Лину кол. Закричать девушка не успела. Засвистел, вспарывая воздух, острый шип — и вдруг застыл прямо перед налитой грудью.
Лина недоуменно взирала на кол, который поймала на лету. Ей казалось, что она вдруг стала совершенно другим существом.
— Так и не поняла? — спросила сумеречная фигура — уже из повозки. — Твои действия, твоя стремительность… — ты больше не прежняя Лина.
— Ты, кретин, если собираешься болтать во сне, то дождись своего мертвого часа!
С легкостью остановив кол, который Лина метнула в него, незнакомец поднял правую руку.
— Ди?!
Увидев тихо стоящего в стороне величественного юношу, Лина потрясенно охнула.
— Что-то не так? — осведомилась фигура. — Разве ты не желаешь этого мужчину?
И тут же горячая, хищная страсть обожгла плоть девушки.
«Я хочу Ди. Хочу, чтобы эти совершенные сильные руки обнимали меня».
— Этот образ создало твое сердце. Он никогда не отвергнет тебя. Люби его, как пожелаешь.
Глухой голос переполняло предвкушение. И хотя Лина понимала, что подверглась психологической атаке, она все же коснулась широкой, твердой груди Ди. Его манящие губы трепетали.
И дыхание Ди благоухало сладостью.
«Хочу глоток… — забормотало сердце Лины. — Хочу глоток…»
— Нет!
Девушка резко отпрянула, и тут же Ди превратился в мистера Мейера.
Странный, будоражащий запах шел из склянки, которую учитель бережно держал в сложенных чашечкой ладонях.
Отвернувшись от соблазна, Лина услышала другой голос, зовущий ее.
Учитель протягивал ей сосуд.
Стекло коснулось рта, алая жидкость плеснула на губы — и Лина вцепилась в чашку обеими руками с такой дикой силой, что склянка разбилась. Мир вокруг окрасился багрянцем.
Рядом с девушкой никого не было. И рук она не поранила.
Внезапно Лина побежала, не оглядываясь назад. Она знала, что, если остановится, сумеречная фигура настигнет ее. Хуже того — она сама полностью преобразится. И этого девушка боялась больше всего.
Сама не помня как, она оказалась у края леса.
Впереди маячило знакомое здание школы, и, хотя девушку не оставляло предчувствие, что ей не следует идти туда, Лине больше некуда было податься.
— Лина, — окликнули ее, останавливая уже шагнувшую вперед девушку.
Она резко обернулась, вскрикнув от ужаса, но при виде знакомого лица страх сменился облегчением. И хотя перед ней предстал самый неприятный из всех живущих людей, в своем нынешнем состоянии Лина была просто счастлива встретить одноклассника.
— Что ты тут делаешь? — спросил Каллис, очевидно направлявшийся к школе, и улыбка волокиты расцвела на его смазливой физиономии.
— Ничего особенного. В школу иду.
— Приятная встреча, однако. Я ведь так долго ждал тебя.
— Как долго?
— С тех пор как мы виделись в последний раз, я ни о ком другом и не думал. Смотри, я собрал это вчера для тебя.
И он протянул ей белый букет.
Ей уже приносили эти маленькие белые цветы, и летом и зимой, но по одному, и вдруг — целый букет, огромная охапка вырванных прямо с корнями растений.
Лина вспомнила, как открывала по утрам окно, как с трепещущим сердцем заглядывала в ящик на
