и опыт, чтобы становиться мудрее в том, в чём буксуешь. Пора привыкнуть ей, уже такой большой девочке, что всё в этой жизни меняется так быстро, что и глазом моргнуть не успеешь… Пора привыкнуть и смириться… Это естественный ход событий. Как ни банально это звучит, но ТАКОВА ЖИЗНЬ! Нельзя загадывать.
Сегодня он есть. Да, пожалуй, и завтра он есть… Просто нет тебя.
Наутро я осознала, что, к сожалению, мне всё ещё больно и сон про принца не прошёл бесследно. Мудрых уроков, увы, я не извлекла и пошла по обычному в таких случаях пути: после произошедшего во сне разочарования ласковая принцесса во мне превратилась в стерву.
Глава 24
Белый танец
Вторник. «SW». Бум-бум-бум. Дынц-Дынц-Дынц. Пам-парам. Парарарарам. Парам. Бум-бум-бум. «Энд броукен хатц…».[65] Пам. Парам. Парарарарам. «И весь мир мой…» Дынц-дынц. Арбузный мартини. Мохито. Крэнбери шотс. Мохито. Беллини. Шампанское. Шампанское. «Не хочу больше!» – «Да ладно, бери! Последний бокал!» – «Коук?» – «Нет, спасибо». Бум-бум-бум. Дынц. Шампанск. Шампонсайэ… Й-и-ик. «Псадитэ менья в таксы-ы!» – «6 фунтов!» – «Гуднай-й-йкт». Раз ступенька, два ступенька, три ступенька. Дверь. Кровать. Спать.
Наутро я осознала, что, к сожалению, мне всё ещё больно и всё тело ноет от развлечений вчерашнего вечера. Я выпила свою месячную норму алкоголя и натанцевалась всласть. Однако я также думала о нём. Мне нужно было вытеснить его из сердца кем-нибудь другим, и это должно быть наиболее «хартбрейкинг». Я хотела разбить себе сердце как можно больше, чтобы стать циничнее и безразличнее, потому что пора было взрослеть.
Странно, что я до сих пор не смогла понять, что не надо влюбляться в мужчин, пока они до безумия не полюбят тебя. Глупо, что я позволяла себе чувствовать, а не играла, как другие женщины. При этом я соглашалась с теорией, что мужчина способен на серьёзные отношения либо до 20 лет, пока он ещё полон романтики и не очень циничен, либо с 28 до 33 – когда он решает, что созрел и надо завести семью, либо уже после 45, когда он окончательно решает, что надо завести семью. В промежутке между 33 и 45 он понимает и в принципе хочет завести семью, но настолько уже привык к жизни одиночки, что чувствует себя очень неуютно от мысли, что вот сейчас его, уже зрелый фрукт, разрежут и поделят с кем-то. С 20 до 28 промежуток несерьёзности (в который попадал и мой милый) – мальчики, как говорится, нагуливаются: вечерики, девочки, измены, тусовки, одна, вторая гёрлфренд, секс, эксперименты, амур-амур-амур.
Всё прекрасно. Пусть они спят, с кем хотят, но и девушки должны иметь не меньшую свободу. Это нечестно, что до сих пор существуют подобные стереотипы: если девушка спит со многими – то шлюха, а если парень – то плейбой. Мужчине можно, он, видите ли, природой так запрограммирован – семя разносить. Бред. Когда-то, давным-давно, умные мужчины придумали этот стереотип, чтобы мы молча ожидали их дома, тряслись над ними, всячески угождая, всего лишь потому что им так было удобно. Им и до сих пор так удобно. Мы же, дуры, до сих пор на это ведёмся. Можно ведь тоже сказать, что если слушать природу, то женщинам нужно иметь много разных партнёров, чтобы рожать детей от разных самцов и тем самым укреплять и разнообразить наследственность. В общем, да здравствует свободная любовь!
Сердце было разбито, и это помогло восстать против стереотипов. Вдруг стало безразлично, что обо мне будут думать, и я решила вылечить мою глупую склонность всем сердцем любить мужчин через череду one night stands.[66]
Soundtrack:
Я не пошла в «SW». На Пиккадили, в центре Лондона, было много разных баров и клубов. Я направилась именно туда. Там можно было затеряться в толпе, так что если даже кто и переспит с тобой, то наутро даже не вспомнит твоего лица из-за огромного количества народа, который там ежедневно и еженочно тусуется. Все лица сплываются в одно, и ты уже не различаешь ничьих индивидуальных особенностей, имена тоже не имеют значения. Одно условие: запах должен быть запахом молодости. Ты вылавливаешь кого-то из толпы в клубе, баре, да хоть где, на Пиккадили и на улице неплохая тусовка, знакомишься, говоришь одни и те же заезженные фразы, делаешь заинтересованное лицо, хотя, на самом деле, большинству плевать, откуда ты, да хоть из Гондураса, не важно, как тебя зовут и насколько ты в Лондоне. Хотя нет, на этот вопрос ответ, пожалуй, мальчикам нужен, таким образом они пытаются подтвердить информацию, что ты туристочка, с которой можно хорошо поразвлечься и которая скоро уедет, не оставив головной боли в стиле: «Ах, как ты мог? Обещал любить вечно, а теперь даже трубку не берёшь, когда я звоню!»
Ещё на выходе из метро за мной увязался какой-то шалопай из Испании. Я от него быстренько отделалась, потому что не доверяла уличным знакомствам, предпочитая клубные. Хотя в этот раз разницы не было бы ровным счётом никакой, потому что в те бары и клубы, куда я сегодня направлялась, пускали кого ни попадя, то есть все те же, кто тусовался в этот вечер на улице, вполне могли закончить вечер в этих заведениях.
В «People’s Lounge» было битком. Люди толпились у стойки бара, за и между столиками.
В воздухе стоял запах алкоголя и языков всех народов мира. Я протиснулась к бару, взяла сразу три стакана мохито, чтобы не проходить эту процедуру несколько раз, и наконец выдавила себя сквозь толпу на улицу, где те же посетители бара распивали купленные напитки, стоя прямо на тротуаре, что для Лондона является вполне привычным явлением. Здесь было свежее и свободнее. Я поставила напитки на тротуар и огляделась.
Мой оценивающий взгляд поймал довольно симпатичный парень лет двадцати пяти, скорее всего, иностранец, я подумала было улыбнуться ему, но вовремя заметила в его глазах нездоровый сексуально озабоченный блеск и испугалась. Возникло ощущение, что этому парню никто не давал уже добрую пару лет, и мне стало не по себе.
Вдруг меня под локоток взяла чья-то мягкая рука и повернула к себе. Ему было лет тридцать. Этот Джеймс Бонд властно и вместе с тем ласково на меня посмотрел, так что я почувствовала безумный рой бабочек в животе. Я и сама вспорхнула бабочкой, весело затрепетав крылышками.
– Ты можешь остаться у меня, – сказал он.
И тут я поняла, что, как бы ни старалась, я не могла сделать это. Секс на одну ночь, видимо, был не для меня. Я очень злилась на себя из-за того, что не смогла на это пойти. Незнакомец был обворожительно прекрасен, но моя глупая душа до сих пор любила принца, и я почувствовала, что плотские утехи с кем-то другим, скорее всего, сделали бы эту боль по нему только острее. Невидимой плёнкой его прикосновения всё ещё покрывали мою кожу, словно я всё ещё была его, хотя больше не с ним. Мне нужно было перебороть чувства к нему через романтику новых знакомств и отношений. Необходимо было кем-то увлечься, чтобы стряхнуть с себя его образ. Лучший способ забыть одного принца – это влюбиться в другого. Оставив два стакана недопитого мохито на тротуаре, я пошла домой.
Глава 25
Ветер на мельнице
Soundtrack:
Где они, настоящие друзья? Стоят ли чего-то и сколько стоят дружеские отношения, если другом называется каждый знакомый. Слово «
