порезы на голове. Его светлые волосы перепачканы кровью, кожа была белой и бледной. У его рыжеволосого друга синяк под глазом, и съемочная группа взяла у него интервью. Он кричал, и ругался, и пытался обвинять всех, но только не себя самого. Его выражения прерывались писком. Сотни непристойностей были старательно вырезаны редактором. Мистер Джеффрис сочувствовал профессионалам-телевизионщикам. Мало веселого в работе в такой обстановке. И если в целом искренне посмотреть на страну, это была неоценимая работа. Легко сопоставить эти лица с теми, которые он видел у себя в госпитале.
Так что он продолжил анализировать просмотренное прошлой ночью. Еще в одном документальном фильме показывалась работа полиции по борьбе с преступлениями. Это была леденящая кровь запись драки футбольных фанатов в Лондоне. От вида побоищ, снятых на центральных улицах по всей стране, от этой жестокости его сердце сжалось. Мелькание бритоголовых фанатов, пинающих друг друга в пьяном запале. За этим последовала программа, освещающая использование кабельного телевидения и оборудования для наблюдения и патрулирования пользующихся дурной славой районов красных фонарей. Проституток показывали, замаскировав им лица. Это он счел глупым, хоть и информативным.
Далее следовал фильм о визите в Соединенные Штаты, где судебные эксперты вынесли приговор киллерам, найденным по образцам ДНК. Это он нашел очаровательным, технология будущего. В конце посмотрел фильм о матерях подростков, но в тот момент он уже дремал. Все, что отсмотрел, слилось воедино. Воровство и злоупотребление наркотиками в районе смешалось с центральными улицами страны, проститутками и падшими нравами. Недостаток семейных ценностей. Это действительно порочный круг. Все дело, конечно, в образовании. Длинный прыжок в обратную сторону от цивилизации, но дело в другом. Эти фильмы поднимали насущные вопросы, это был кусок реальной жизни, показанной экспертами.
Он вернулся к настоящим проблемам и покинул кафетерий. Спрятавшись в полной безопасности в офисе, он сделал чашечку чаю и жадно ее выпил. Это помогло быстро избавиться от привкуса кофе. Освежившись, он уселся за стол и вскоре погрузился в работу. Внешнего мира более не существовало. Ужасы кинохроники исчезли. Мистер Джеффрис спокойно раздумывал, изучая данные и подготавливая месячный отчет.
Ему нужно было помочиться, но вместо того, чтобы выходить из офиса и идти до ближайшего туалета, он достал бутылку. Это практиковалось в больнице и экономило драгоценные минуты. К тому же в коридорах было полно народу, толпы больных и умирающих, тоска и одиночество. Туалет был для особых случаев, в основном им пользовались посетители и персонал. Однажды он случайно подслушал, как какой-то мужчина производил акт дефекации. Отвратительно. Тогда ему стало плохо от этих звуков. Он поставил бутылку в шкаф. Перед тем, как уйти, он ее выльет и вымоет. Он поспешно вернулся к работе.
В офисе было жарко, и он открыл окно. Включил вентилятор. Принес с собой сэндвичи и съел их, сидя за своим рабочим столом. Ему хотелось закончить отчет. Ноги затекли, и он знал, что следует прогуляться по коридорам, но там шумно, это помешает ему сосредоточиться. Вместо этого мистер Джеффрис прошелся по узкому проходу в офисе. Еще несколько раз помочился. Выпил чаю.
В какой-то момент он подумал о просмотренных фильмах. Показали ли в этих фильмах тяжело работающих, заинтересованных в обществе людей, от которых это общество отказалось? Затем он снова уселся за работу. Продолжил дальше. Температура упала, и свет за окном затухал. Из его окна не было никакого вида, только маленький асфальтовый квадрат и кирпичная стена. Хотя через окно поступало много света, так что жалюзи были наполовину прикрыты. Самое худшее из этого дня было позади, и скоро в больнице настанет покой. Последние посетители уйдут, а пациенты улягутся отдыхать. Они выпьют свои дежурные чашки чаю и примут предписанные лекарства. Они расслабятся. Большинство персонала уже дома, на заслуженном отдыхе. Тишина придет в мир.
Его бутылка была полна, он решил опорожнить ее и прошел в туалет. Пара человек прошли мимо, но никто не заметил спрятанной бутылки. Сейчас было девять часов. Он дошел до туалета и опорожнил мочевой пузырь в кабинке. Вытряхнул содержимое бутылки. Кто-то нарисовал на стене картинку с пенисом. И женщину с открытым ртом. Он подумал о девушке из Ибицы. Кто-то еще, а может, тот же человек, написал призыв к занятиям голубым сексом. Он дернул цепочку. Туалет нуждался в уборке, но он не собирался жаловаться. Каждый работал изо всех сил. Он это понимал. Мистер Джеффрис вымыл руки над раковиной и представил себе сотни рук, которые трогали это мыло. Подумал о бактериях. Собрался и быстро вышел. Погрузился в свой отчет. Почти что религиозное переживание.
Прошло еще три часа, и будильник на его компьютере пропищал полночь. Много лет назад люди называли это время часом ведьм. Время суеверий до того, как люди превратили его в эпоху науки. Народ верил в волшебство, ведьм, колдунов. Сверхъестественное. Он улыбнулся своим мыслям. Его отчет был более-менее завершен. Максимум еще один час. Сейчас он уже не мог сделать больше. Коридоры опустели, и он стал выполнять свои упражнения. Сколько людей работает так же интенсивно, как он?
Мистер Джеффрис отправился на прогулку по коридорам. Он не останавливался на поворотах, проходил мимо спящих палат и пустых операционных с чувством удовлетворения человека, который закончил сложную работу. Машины стояли в молчании. Сохраняющие жизнь наркотики ждали своего часа. Больше не было шума. Не было смятения. Только благословенная тишина. Бредящий маньяк, встретившийся прошлой ночью, был случайностью. Он знал это. Беспрерывно прогуливался следующие полчаса, затем направился к отделению скорой помощи. Проходя мимо детской палаты, он подумал о маленькой Дэйзи. На прошлой неделе одна из медсестер рассказала ее историю, и он знал, что все закончится хорошо. Больница специализируется на том, чтобы все заканчивалось хорошо. Он подумал о женщине, которая приходила играть с малышами. Таких называли специалистами по играм. Они рассказывали сказки и помогали ухаживать. Представьте себе. Это показывает, насколько развивается система. Он заглянул в кафетерий, где был днем. Теперь он не мог себе представить того уныния, которое испытал. На выступе перед ним лежала мертвая муха, по другую сторону стекла. Он не знал, была ли это та же самая муха, от которой он отмахивался. Как знать? Но эта была дохлая.
Скоро он дошел до отделения скорой. Вот здесь оно и было, печально, но многие факты из видео происходят в жизни. Автомобильные аварии. Передозировка наркотиков. Уличные драки. Он видел все это много раз за год. Комната ожидания была пуста, но до него доносились голоса. Он пошел на звук. Кивнул дежурному персоналу, но не стал отрывать их от работы. Он встал у стены и стал разглядывать троих только что доставленных мужчин. Один был залит кровью, и у мистера Джеффриса заняло некоторое время, чтобы определить их характеры. Он представил их стоящими на выходе из ночного клуба на центральной улице, они размахивают кулаками над головами других молодых мужчин. Кто-то упал на землю, и это стало поводом для драки. Лицо лежащего использовали как батут. Эта картина поразила его больше всего. Это были улицы без названий, такое может произойти где угодно. Конечно, это частный случай, и все люди разные. Они просто казались одинаковыми. Но эта разница ничтожно мала.
– Ебаный свет. Час: ты в порядке, приятель? – сказал один из мужчин.
Это был коренастый парень с толстым золотым кольцом на среднем пальце. Желтая майка выпущена поверх джинсов, на ней были написаны буквы YSL.[24]
Что бы это значило? Когда мистер Джеффрис с близкого расстояния рассмотрел руки этого мужчины, он увидел кольцо: круглый золотой монстр, залитый запекшейся кровью. Его волосы были коротко острижены, как и у двух его друзей. Мужчина рядом с ним был ниже ростом. Серебряная цепочка выпущена из-под воротника спортивной рубашки. Он сидел на корточках и был мрачен. Медленно покачивал головой из стороны в сторону, но не произносил ни слова. Плоские ботинки с кисточками. Белые носки. Из заднего кармана торчал мобильный телефон. В другом кармане можно было разглядеть толстый бумажник. Мистеру Джеффрису это напомнило телевизионную комедию о кокни[25] в Пекаме.[26]
Забыл ее название. Она никогда не казалась ему смешной.
– Конечно, он не в порядке, толстяк, – с усмешкой сказал мужчина, сидящий на корточках.
Он заговорил в первый раз. Мистер Джеффрис наблюдал. Очарованный абсолютной животной приверженностью этих людей к какой-то своей группировке. Он говорил как кокни, хотя жил в новом городке рядом с Лондоном.
– Этот хер уже стопудово мертв, я тебе говорю. И он, и его ебаные дружки. Мы почти их достали. Этот лысый мудак получил нормальный пинок перед тем, как его вышвырнули за дверь. Мы их достанем, не переживай.
