он брал ее с собой, вез сзади, и они могли поехать куда хотели… она чувствовала себя такой свободной… они оба так себя чувствовали… и в тот раз, когда он взял ее с собой, прокатиться за слепой поворот на ста милях в час… они оба наклонились к машине, и искры взлетали вверх от дороги, так сильно наклонился мотоцикл… и она чувствовала его кожаную куртку на лице и глубоко вдыхала этот запах… этот запах всегда останется с ней… сырой и живой… ветер свистел, обжигая ее уши… Чарли всегда все делал на пределе… он сделал пару раз слепые повороты… она ругалась с ним из-за этого… но он сказал, что это было особенным… и она кричала ему в ухо, а он давил на акселератор, и они смотрели смерти прямо в лицо… они принимали вызов… это самая страшная гонка, если ты только не на войне… это не выглядело так, что она не делала раньше такое… она делала… но сделать вот такой поворот было совсем по-другому… потрясающе… и они ездили везде… через весь Лондон… пили чай на мосту Челси… рев мотоциклов на дороге… если их пятьдесят или шестьдесят, такое чувство, что никто не посмеет до тебя дотронуться… она любила это… и когда Джин Винсент и Эдди Кокрейн[32] приезжали, она видела это… одна из ее любимых песен – Винс Тэйлор «Черная-черная машина»… она спросила у меня, слышала ли я ее когда-нибудь… но я ее никогда не слышала… и за эти годы было еще несколько других мест… «Кафе Теда»… «Винный погреб»… «Трудолюбивая пчела»… и она еще ходила в клуб «59» в Хакни… они все туда ходили… потом в Паггинтон, когда клуб переехал… и Чарли никогда не хотел взрослеть… он был из тех, которые навсегда остаются молодыми… и они действительно любили друг друга, как никто никогда никого не любил… он не хотел нормальной жизни… дом и машину… но он хотел ее… Перл была его девушкой… они жили сегодняшним днем… у них не было планов… он фанател от отчаянных гонок и драк больше, чем дети… она никогда не могла за ним уследить… и это было одним из тех качеств, которые она любила в Чарли… но когда ей исполнился двадцать один, она поняла, что хочет семью… а он еще не был готов… у них была куча времени… они были молоды, и вся жизнь была впереди… Чарли был парень с характером, но не забияка… она не могла влюбиться в забияку… и она к тому же могла постоять за себя… теперь она была учительница, но такая же свободная, как и когда была девчонкой… и она так смеялась, что даже сейчас это можно представить… и я подумала о том отце-извращенце и о том, как она решилась ударить его по лицу… ты никогда не знаешь, что скрывается за внешностью… а может, Чарли хотел умереть… она сказала, она неожиданно почувствовала на себе чей-то мрачный взгляд… но она любила его за все его промахи… Чарли был одним из настоящих… они были юными… такими юными… и мальчишки играли в «Эйс» в такую игру… и Чарли был одним из мальчишек, нормальных мальчишек… и многие другие равнялись на него, потому что он никогда не проигрывал битву… и не отказывался от вызова… и однажды ночью он поставил «Скачки с дьяволом» Джипа Винсента в свою вертушку, и выбежал, и запрыгнул на свой «Тритон», и его мотоцикл заревел по дороге, понесся по направлению к круговому повороту… он должен был доехать туда и обратно, пока не вышло время… и когда она мне об этом говорила, я представил себе Перл, нарядную, в этом своем улье друзей… она ест сэндвич с колбасой и печенью… доедает и выбегает на улицу… смотрит, как он уезжает прочь, и машет ему вслед… как будто из песни… красиво и романтично… и Перл ждет, когда он вернется, и поет эту песню… она называла это пластинкой смерти… действительно пластинка смерти… никто из твоих девчонок не любит песни… до этого момента она любила Джина Винсента… никогда больше не возвращалось к ней это ощущение… дело в том, что 45 секунд вышло, а Чарли не было видно… она никогда не думала, что он разобьется… он падал несколько раз до этого… сломал пару костей… но они думали, что они бессмертны… а потом кто-то пришел и сказал, что с Чарли все плохо… и один из мальчишек забрал ее туда… и там был ее Чарли, лежащий на Норс Орбитал, а его мозги были разбрызганы по всей дороге… она держала его на руках и плакала, и плакала, и не могла перестать плакать два или три года… она была подавлена… теперь ее жизнь закончилась… но приятели ее не бросили… и мальчики и девочки… похороны – это уже другая история… а затем она остановилась… не хотела в это углубляться… но она пришла в себя… да… неважно, что происходит в жизни, ведь ты всегда продолжаешь идти вперед… ты должен идти… а Перл никогда не верила в небеса… а они были рядом… и Чарли был с ней… она была с ним годы, и его душа жила внутри нее… она думала о нем каждый божий день… и со временем она вернулась к жизни… выучилась на учительницу, и ее классы были ее детьми… каким-то образом… это не то же самое, как если иметь собственных детей… но все равно хорошо… в школе она была любимой… уважаемым учителем… ей уже минуло шестьдесят, а она продолжала работать… она была председателем совета… отказалась от должности директора школы… Чарли был бы рад… она хотела сосредоточиться научении, а не на администрировании… и она больше никогда не плакала… выплакала все за те годы… у нее были свои интересы… она никогда не бросала танцевать… они с Чарли любили ездить, выпивать и танцевать всю ночь… теперь она танцевала медленнее… ходила к байкерам на вечеринки… сохранила почти всех своих друзей… многие старые приятели приходили раз или два в год… она была на съезде рокеров в Баттерси пару лет назад, когда умерли двое мальчишек… это было так ужасно… и в эти дни они были бабушками… она снова смеялась… слушала Джо Брауна и «Бруверс»[33] …учила тому, что снова заставило ее жить… у нее были бойфренды за эти годы… но это никогда не было таким же… она никогда больше не хотела выходить замуж… Чарли был любовью ее жизни… и она дотянулась рукой до шеи и вынула медальон… маленькое серебряное сердечко с крышечкой… открыла его и протянула мне… показала лицо молодого человека с прядями черных волос, держащегося за лоб… с боков волосы зачесаны назад… это был Чарли… жесткий снаружи и нежный внутри… она улыбнулась и спросила меня, кажется ли мне, что он красив… и я сказала да… он действительно был красивым… и если бы я была на ее месте, я бы тоже в него влюбилась… танцевала бы с ним рок-н-ролл… и она смотрела на медальон долго… она всегда носила с собой фотографию Чарли… она никогда не ходила на его могилу… нужно двигаться вперед… и он был таким нежным, когда они были вместе… так к ней относился… как к леди… а потом она вернулась к «Тритону»… рассказала об одной ночи, которую она никогда не забудет… через несколько месяцев после того, как она сделала первый слепой поворот… они иногда выбирались на берег… по та ночь была особенной… самая лучшая… это было лето, и они ехали в полночь… приехали на южный берег как раз вовремя, чтобы посмотреть рассвет… сели вдвоем на обрыве, и куртка Чарли была на ее плечах… чтобы ей было тепло… а потом первый кусок апельсина появился над морем, и солнце начало всходить, и они смотрели, как оно становилось больше и наконец стало шаром… осветило этот мир… мягкий бриз колыхал высокую траву… и они занимались любовью на обрыве… это было потрясающе… она хотела бы забеременеть в тот момент… носить его ребенка в животе после того, как он умер шестью месяцами позже… а может быть, это бы его успокоило… и он бы прекратил эти скачки с дьяволом… но это только может быть… и она сказала, что за те годы, которые они провели вместе, она прожила больше, чем многие люди… она смотрела на некоторых молодых в настоящее время, и ей казалось, они потеряны… там, где мощь, и сила, и всплеск адреналина, ты это можешь почувствовать только на дороге… на пути к берегу… в Вест Энд… вокруг Норс Орбитал… в Вест Кантри… они часто ездили в Уилшир… по воскресеньям… на пикники… и она щелкнула, закрывая медальон… и убрала его на грудь… у Перл никогда не было грусти… у нее была своя жизнь и мужчина, с которым она регулярно виделась… она сказала, что никогда не будет с ним жить… Чарли был любовью ее жизни, и в этом ей повезло… у большинства такого никогда не бывает… она была замужем за Чарли… в болезни и в здравии… просто думая о юном Элвисе… гель на волосах и улыбка… он ездил на мотоцикле, а потом стал знаменитым и богатым и стал коллекционировать «Кадиллаки»… и она думала, что было с ней и Чарли, что заставляло их так рисковать… вся эта энергия, как она предполагала, должна была куда-то уйти… она научилась этому и направила свою энергию на преподавание… и это заставляло ее чувствовать, что ее жизнь чего-то стоит… и это никогда ее больше не беспокоило… и она засмеялась и сказала, что все это было сделано для того, чтобы было лучше… по меньшей мере, они с Чарли не выросли, не состарились, и не стали злиться друг на друга, и не стали друг другу в тягость… и на самом деле я не думаю, чтобы она сама верила в то, что говорила… но думаю, что понимаю, что это значило.
Было еще рано, но Руби уже настолько проснулась, что не могла ждать лишние полчаса, пока внизу откроется кондитерская. Она скользнула вниз, с босыми ногами и в той майке, в которой спала, украдкой выглянула на улицу, чтобы убедиться, что рядом никого нет, а потом заглянула к Мику и Дилли в окно, постучала по стеклу, чтобы предупредить их.
Мик вышел и с лязгом шурупов и звоном открыл ей дверь, и она вошла внутрь, голодная от запаха цветов в ее квартире, вокруг дрожжи и мука, здесь в десять раз лучше, и она всегда оставляла открытым окно на ночь, насколько можно широко открытым, и никогда не думала о грабителях. Она жила над
