своей жизнью и никого не трогал… крепко держал свое кольцо, я даже могу почувствовать, какое оно хрупкое… такое ломкое, что можно догадаться, ему подарила его маленькая девочка… невинный подарок… деньги тут не имеют значения… кольцо слишком маленькое для пальца Стива, и он привязал его вокруг запястья… завязал узел так крепко, как мог, чтобы никогда не потерять… и я могу себе представить, как боролась Кэрол… представляю его дочку, которая думает о папочке каждый день и ждет, когда же он вернется домой… и это кольцо было драгоценно, а теперь оно ничего не стоит… я все еще представляю голову Стива на подушке… на больничной койке… поднимающего свое изъеденное раковыми клетками тело и улыбающегося… действительно ласково улыбающегося… тающего, когда ребенок обнимает его… потом он садится на постель… Кэрол целует его и пытается оставаться сильной… скоро он поедет домой… самое страшное позади… но это все равно беда… до тех пор, пока раковые клетки не разрастутся снова… он слаб, но будет сильнее… Кэрол ходила в часовню, чтобы помолиться… она рассказала Доун, чем занимался Стив все эти годы до этого… как она его снимала на пленку… и все было нормально… можно было посмотреть видео… еда… питье… тепло… это все, чего они хотят… пока кто-то заботится об их здоровье… но она в это на самом деле не верила… на самом деле нет… Кэрол дает Стиву холодный напиток из автомата… замороженный алюминий обжигает его рот, но вкус колы на языке дает ему почувствовать, что он живой… напиток без добра внутри… просто вкус и ощущение… и я закрываю глаза и снова вспоминаю эту историю… версия Стива Роллингса, который такой же, как и мой папа… всему находил свое место… и я дрожу, представляя, что бы я чувствовала, если бы папу убили, когда я была маленькой… это могло случиться, если там рядом был Джеффрис… по крайней мере, у меня было несколько лет… каждый день важен… воспоминания, которые останутся навсегда… и папу могли убить за то, что у него татуировки и животик… за то, что он был счастлив… наслаждался едой… за то, что он был большим, а не худосочным… за то, что у него были короткие волосы… или могли бы обвинить в грехах Данни… у Восковой Шляпки волосы были слишком длинными, а тело слишком тонким, потому что он воздерживался от алкоголя и следил за тем, что ел… Стив и Данни не могли выиграть… не имеет значения, что они делали… Стив был с характером… домашний мальчик, любящий простые вещи… и я полагаю, что Джеффрис убил семейную жизнь, когда он убил Стива… и еще разрушил жизни многих людей… его осиротевшую семью… его друзей… след несчастья будет тянуться через годы… и Джеффрис был из такого сорта людей, которые талдычат о традиционных ценностях, а практикуют нечто отличное от них… обычно таких людей можно высмеять… длинный спич и никакого действия… но не было способа высмеять Джеффриса… и после убийства семьи он убил Перл… ее большим грехом было то, что она не имела семьи… и он навесил на нее ярлык старой девы, и лесбиянки, и двинутой на голову… жестокой и порочной… но он никогда о ней и понятия не имел… а я хорошо знаю Перл… я за ней ухаживала… говорила с ней… и она была доброй женщиной, полной любви… если бы Чарли не у мер, у нее были бы дети… много детей… но Чарли был любовью ее жизни… никто никогда не мог занять его место… он был таким же романтиком, как Стив… разные поколения… разный пол… но у нее были дети… сотни детей за все годы… и хотя она не могла прижиматься к ним и обнимать их, как мать, она продолжала давать… ничего не ожидая взамен… и никакого шанса, что Перл была жестокой… я кладу кольцо и беру медальон Перл… провожу пальцами по серебру… чувствую фактуру… медальон старый и выбран молодой женщиной, которая убита горем… она не могла поверить в то, что случилось… не знала, как продолжать жить… если ей хотелось жить… и еще маленькие зазубринки на краю медальона… желобки… как цветы… и я щелкаю, чтобы открыть, и смотрю на лицо внутри… вижу смеющегося Чарли… счастливого… может, он что-то говорит в камеру… и всю остальную фотографию с телом отрезали, так что вошло только лицо… может, когда делали фото, он сидел на своем мотоцикле… и я откидываю голову и чувствую затылком обивку… у Джеффриса было так много денег… так много роскоши… почему он не мог просто быть счастливым и оставить нас в покое… и я снова повторяю в памяти историю Перл… склеиваю все вместе… когда Джеффрис убил Перл, он убил ее, потому что она была сильной женщиной… которая контролировала свою жизнь и действительно отдавала что-то обществу… у нее была сила, с которой он не мог справиться… он завидовал ее независимости… но на самом деле он убил любовь, когда убил Перл… личную любовь, а еще ту любовь, которая сделала ее учительницей… волю помогать другим… она была честна и верила в систему… она отдавала, а Джеффрис только забирал… не имеет значения, чем он это прикрывал… такие люди, как он, хватают все, что могут… проповедуют все возможные высокие морали, но в себе их не имеют, ни одной… и к Перл приходили толпы посетителей, чтобы увидеть ее в больнице… и ей приходило столько открыток, она такого никогда не видела… от детей, которых она учила, и от тех, кто уже вырос… от ее друзей… и других учителей… и я представляю, как Джеффрис вот так пришел к ней в дом, и я ненавижу его… действительно его ненавижу… я пытаюсь представить тот ужас, который она испытала… он мучил ее в ее последние минуты… и как и все они, я тоже надеюсь, что он был не прав насчет внушения и ада, о которых сказал… они слушали всю эту мерзость, когда умирали… в то время… это человек, которого следовало бы запереть вместе с педофилами-извращенцами… и о чем она думала, когда он нес ее вверх по лестнице?.. потом сбросил вниз… я не хочу об этом думать… я начинаю плакать… изо всех сил сдерживаю слезы… закрываю верхнюю крышку медальона и беру игральные кости… теперь думаю о Данни… его жизни… ситуации… и опять же, тот же самый способ видения – Данни был убит за то, что у него был ВИЧ… и Джеффрис думал, что он был геем, а на самом деле это была грязная игла… а самое смешное в том… если что-то можно назвать смешным… в том, что он настолько неправильно судил о Данни, решил, что он живет такой жизнью, какой он всего-то хотел бы жить… снова запер его в «Зеленом Человеке» вместе с Буббой и остальными парнями… которые играют в бильярд… придумал ему занятие и знание того, что это никогда не разовьется в СПИД… он никогда не умрет… и я смеюсь, несмотря ни на что… какой стыд, Джеффрис не знал, что Данни заразился ВИЧ, потому что кололся героином… потому что он искал ответов на духовные вопросы… и это действительно сбило Джеффриса с толку… он не мог с ним справиться… и я много говорила с Данни, когда он был в больнице… я знала его и помимо работы… он жил рядом со мной… выпивал в тех же пабах… я знала о его взглядах на жизнь… что он говорил о грибах… сложный характер, занимающийся своими собственными делами… никогда не думал, что он лучше, чем остальные… он успокоился, но внутри неистовствовал… пытался что-то контролировать… для меня все более просто… выпивка и наркотики просто для веселья… и я никогда не задавала слишком много вопросов… просто принимала жизнь такой, какая она есть… но Данни был другой… он мне нравился… он был думающим человеком… сильной личностью… духовной… я такой никогда не была… и еще там была мягкость… нужно быть жестким, чтобы вымести прочь все печали… чтобы сфокусироваться на чем-то, что поможет тебе справиться… и я еще жестче, чем он когда-либо… я могу идти дальше… как Перл… провести себя сквозь трудные времена… я теряю себя на работе… так же, как Перл… блокирую печальные моменты… все время занята… в движении… а с Данни… хотелось за ним следить… этот беспокойный взгляд на его лице в те моменты, когда он пытался решить какую-то задачу… с ним приятно было говорить… он мог показать такие вещи, которых ты в жизни не заметишь… он определенно был личностью… такой же, как и остальные… духовный человек… и я снова смеюсь… думаю о том, как Данни использовал этот термин… и игральные кости, шершавые, на моей коже… я разложила их в ладони… ощущение шероховатости грубого дерева… и я держу их перед собой… долю секунды вижу картины на стене напротив… путаница, черт, которая мне ни о чем не говорит… и я думаю о том, как он вырезал эти кости… может, он сделал их в тюрьме… я не знаю… или кто-то дал их ему… я просто не знаю… игральные кости – это загадка… могут быть чем угодно… может, они были сделаны для него его отцом… его дедушкой… остались с урока труда в школе… во всяком случае, что-то они значили для Данни… и он был легкой мишенью для Джеффриса… плохая кровь, которую надо искоренить… и кости могли принадлежать на самом деле Рону… он был игрок… играл с жизнью… а потом на скачках… и Рон был угрозой всему, во что верил Джеффрис… и я беру часы, которые ему подарили его коллеги… думаю о его жизни… и после всего я думаю, что любила Рона больше всех… он был гораздо старше, но он так много сделал… действительно использовал свою жизнь и никогда не сдавался… он делал, что хотел… с ним легко было говорить… в основном говорил он сам… рассказывал мне вещи, о которых бы я никогда не у знала, если бы не встретила его… он видел и сделал так много… его жизнь была так богата… он мог дожить до ста… что за способ для достойного человека умереть вот так… быть убитым сопливым, маленьким говнюком, таким, как Джеффрис… никто… и я надолго закрываю глаза… и мне так плохо из-за них всех… каждый из них так сильно любил жизнь… это было в них общее… я помню самодовольную усмешку на лице Джеффриса, как будто он был каким-то особенным… большим храбрым мужчиной, а не случаем клинического помешательства… трусом, который запугивал людей, когда они не могли себя защитить… все эти люди, которых он убил, были невинны и доверчивы… в его мире ни одна из его жертв не стоила такого
Вы читаете Белое отребье
